"Фантастика 2025-25". Компиляция. Книги 1-24 (СИ) - Евдокимова Юлия

Больше я заснуть не смог. Боялся вернуться туда, где только что был.

Все спали, кроме Маклина, который бодрствовал на страже. Слабо сиял световой шарик. Я поднялся и подсел к негру.

— Почему не отдыхаешь? — спросил Маклин.

— На том свете отдохнем.

— Хандришь?

— Не очень.

Помолчали. Каждый думал о своем. Впереди последний переход. Через несколько часов начнется жаркая работа. Шуршание послышалось сзади и чуть сбоку. Мы резко обернулись, моя рука легла на рукоятку разрядника, кобуру с которым я не снимал даже ночью. Никакой опасности не было. Это был всего лишь заспанный Фахел.

— Еще одна сова, — усмехнулся Маклин, затем спросил Фахела: — Чего не спишь?

— Я должен... Пламя...

Двигался Фахел угловато и неуклюже. Цитиане сильно измотались за время нашего совместного путешествия.

— Пламя, говорит, — скривился Маклин.

— Что-то странный он какой-то, — откликнулся я. Мне что-то не понравилось в движениях Фахела — какая-то нарочитая искусственность.

— Да они вообще странные. И не сейчас, а в принципе.

— С другой стороны, мы тоже для них странные. Наверное, полная стыковка психологии у жителей разных культур — большая редкость.

— Не скажи. Взять Звездное Содружество Сорок процентов планет и их обитатели чуть ли не повторяют Землю и человечество. Негуманоидные цивилизации в исследованной Содружеством части Галактики составляют меньше полпроцента. Вот с негуманоидами найти общий язык действительно нелегко.

— Интересно. В принципе, нет никаких ограничений для возникновения самых удивительных биоструктур, в том числе на небелковой основе. Откуда же такая общность? Если, конечно, отвлечься от идеи Чаева о Великом Конструкторе — ею можно объяснить что угодно.

— Это с Ковальским лучше обсуди. — Маклин зевнул. — Есть множество версий. Знаешь, что такое панспермия? Это перенос частичек жизни с одной планеты на другую. Эта теория не выдерживает никакой критики. Идея переселения гуманоидных существ из одной системы в другую какой-то развитой цивилизацией ближе к истине. Ученые Содружества каждую пятую популяцию разумных существ объясняют именно так. Ну а как насчет общности флоры и фауны? Да и вообще, откуда берется жизнь и почему приобретает именно такие формы? Как ни крути, но без идеи Конструктора нелегко объяснить все это.

— Но он должен действовать посредством каких-то физических, химических явлений.

— Если посмотреть на Галактику со стороны, то увидишь океан с воронками, течениями тонких энергий, формирующих грубую материю, в том числе и живую. Нужно ли объяснять, что одно течение формирует примерно схожие структуры, другое — иные. Галактика наша сформирована преимущественно одним гигантским водоворотом. Что творится в других галактиках — не знаю. Туда нам пока хода нет.

— Рекс, с ним все-таки что-то не то. — Я обеспокоенно кивнул в сторону Факела.

Тот стоял, обеими руками касаясь стены, и завороженно смотрел в одну точку.

— Фахел, что с тобой? — забеспокоился я.

— Не мешай... Я должен... Огонь...

— Да оставь его в покое, Саша. Должен — значит, должен, — махнул рукой Маклин. — Так вот, существует еще теория, которая описывает тенденции...

Неожиданно Фахел оттолкнулся от стены и проворно скользнул в темный проход.

— Подожди, Рекс! — воскликнул я. — Давай за ним.

В этот миг я понял суть моих тревог. Опасность была близко как никогда. Я не думал, что успею, что смогу помочь. Я ни на что не надеялся, но правильно сказал Герт: когда ближнему угрожает опасность, не в наших правилах подсчитывать шансы на успех.

От прохода меня отделяло метров десять. Я устремился вперед и преодолел больше половины расстояния, когда обжигающая волна ударила меня в грудь. Я упал. Дыхание перехватило, меня вжало в пол, к горлу подкатила тошнота. В это же мгновение оборвалась еще одна серебряная нить. Фахел погиб...

От Фахела не осталось и следа так же, как и от всех прочих несчастных. И опять мы не могли даже предположить, какая нечистая сила его взяла.

Я очухался быстро. "Осьминог" отпустил меня и убрался восвояси удовлетворившись одной-единственной жертвой. Надолго ли?

— Здесь его энергоинформслед обрывается, — сказал Ковальский, указывая на точку в трех метрах в глубине туннеля.

Мы тщательно осмотрели это место, но не нашли ничего интересного.

— Что его выманило сюда? — произнес Герт.

— Не знаю. — Я пожал плечами. — Он шел, как робот, и это показалось мне странным.

— Вы должны были сразу действовать.

— Должны, — кивнул Маклин. — Но мы не сообразили, что происходит. Мы не так хорошо знаем цитиан, чтобы сказать определенно, что в их поведении нормально, а что нет.

— Я слишком поздно понял, что он попал в сеть, — признался я. — Хотя должен был понять это раньше.

— Что за сеть?

— Его, как рыбу, кто-то поймал в сети и потащил к берегу.

— Рыба на берегу не может дышать, — поддакнул Ковальский.

— Вы что-нибудь почувствовали необычное? — обратился Герт к цитианам.

— Мы спали и ничего не чувствовали...

— Так же было, когда исчез Курбагаз...

— И почти так же исчез Марконс...

— Казагассс настигает нас...

— Мы не успеваем. Он вернется. И скоро...

— Вы говорили, что выбрали безопасное место. Почему же это произошло? холодно осведомился Ковальский.

— В другом месте он пришел бы раньше и забрал бы не одного, а может, всех...

— Дело ясное, — вздохнул Герт. — Что делать дальше?

— Идти к форту, — сказал я. — Вся надежда на то, что я или цитиане почувствуем приближение "осьминога",

— Да-а, большая на вас надежда, — прищелкнул языком Герт. — Вон Фахел исчез, как не было...

— И все-таки мы чувствуем его. Лучшего же ничего нет.

— Мы гордимся Фахелом... — затараторили цитиане.

— Он погиб как воин, и его имя будет выбито на стене Скорби...

— Мы должны отдать ему почести...

Сарн выплеснул горючую жидкость на место, где погиб Фахел, бросил туда кубики. Взметнулось вверх оранжевое пламя. Каждый из цитиан коснулся рукой груди, лба и провел над огнем ладонью, шепча под нос какие-то слова на своем птичьем диалекте.

— Мы готовы... — произнес Сарн.

— Пора идти...

Это была странная "прогулка". Еще более странная, чем мой первый визит в ТЭФ-зону, когда я словно пробирался по минному полю и каждый мой шаг мог стать последним. Сейчас я смотрел на себя со стороны и препарировал свои чувства, боясь упустить хоть малейшее изменение. Время от времени я ощущал, что смерть дышит в спину или в ухо, и тогда приходилось корректировать маршрут. Не сколько раз об опасности предупреждали цитиане. Слава Богу, ходов и пещер становилось все больше, поэтому имелись большие возможности для маневра. Не знаю, кто шел по нашим следам, но пока нам удавалось обходить его, избегать встречи. Иногда казалось, что нас вот-вот настигнут, но мы все-таки уходили.

Мы шли по длинному коридору с гладкими и черными стенами, за поворотом метрах в ста мы увидели выход. В проеме алело слабое сияние.

— Там что-то есть, — сказал Ковальский.

— Точно, — согласился я. — Но опасности незаметно.

— Неважно. Лучше обойти это место. — У Герта вошло в привычку при обсуждении общих проблем говорить на спейслинге.

— Обратного пути нет... — затараторили цитиане.

— Казагассс толкает нас в спину...

Герт прикусил губу. Я видел, что он готов взорваться. В глубине души он не верил ни в какого Казагассса, а равно и в пользу наших судорожных перемещений, бега незнамо от кого. Он воспринимал это как театральное представление, в котором вынуждают участвовать и его. Но он прекрасно понимал, что нельзя не считаться с исчезновением Уолтера и Фахела и что смерть, похоже, действительно где-то рядом.

— Хорошо, тогда вперед, — недовольно произнес Герт. — Я пойду первым.

Когда до конца коридора оставалось метров тридцать, Герт жестом приказал всем остановиться, вытащил из кобуры разрядник и пошел вперед один. Его черный силуэт мелькнул в алом проеме и исчез. Вскоре он появился снова и махнул нам рукой, приглашая следовать за ним.