Психуя от собственной беспомощности, подстегиваемый нарастающим криком боли обращающихся в камень жертв первой атаки «медуз», я решился-таки усилить свою дистанционную атаку повторной активацией стазиса Настройщика. Снова застывшее в безвременье пространство вокруг обернулось тягучим киселем, любое движение в котором требовало максимального напряжения всех мышц. К счастью ограниченный до конкретных семи особей отряд противника, с расположенными на примерно одном уровне обстрела пятнами уязвимости, потребовал ровно семь четких смещений в рамках одного кругового оборота. Разумеется, для стрельбы назад, над головами застывших в стазисе товарищей, мне пришлось несколько раз задирать пистолет с иглометом высоко вверх, и выцеливать из не самой удобной позиции уязвимости дальних «медуз» по наитию, но развитое за последний год куда выше среднего умение Стрелок позволяло мне с легкостью проделывать еще не такие фокусы. Щедрая же порция из пуль и игл стужи выпущенная точно по закрытым глазам каждой твари не должна была оставить «медузам» и шанса на выживание.
В эйфории грядущей неминуемо шикарной победы я пребывал ровно до того момента, когда, совершив полный оборот вокруг своей оси, снова вернулся со вскинутыми для стрельбы «глоком» и иглометом к самой первой своей цели. За время совершенного оборота выпущенные в первую «медузу» пули и иглы, несмотря на последующее естественное замедление в стазисе, за счет взрывного начального ускорения почти одолели десятиметровую дистанцию до закрытых глаз цели. И тут я вдруг стал свидетелем того, как, вопиющим образом игноря ограничения стазиса, из застывшего в безвременье сонма змей над головой монстра, наперехват летящим в глаза пулям и иглам, сверху плавно пикируют с полдюжины вдруг «оживших» змеиных тушек. Меж тем, в висках и затылочной части снова начинает уже зарождаться болючая мигрень. Но неожиданно разыгравшееся перед глазами представление решаю досмотреть даже через боль. Сжав до хруста зубы, наблюдаю, как змеи со лба «медузы», широко раззявив клыкастые гадючьи пасти, самоотверженно насаживаются ими аккурат на жала почти долетевших цели пуль и игл, и тут же сгорают вместе с поглощенными моими снарядами в серии серых вспышек, застывая в продолжающемся стазисе почти невидимым облаком пепла.
Картинка «медузы», оставшейся неуязвимой на фоне пепельного облака, стала двоиться перед глазами, быстро наливаясь зловещим багрянцем. Не на шутку разыгравшаяся мигрень грозила с секунды на секунду превратить перегретый мозг в поджаренный фарш… Отменив действие стазиса, я развеял бесполезный против «медуз» игломет, вернул в карман такой же бестолковый пистолет и, запустив «Целебный пот», стал восстанавливаться.
Меж тем, благополучно пережив мой читерский обстрел в безвременье все «медузы» спокойно по новой распахнули свои заблестевшие болотной водицей буркала и «пальнули» по нашим рядам очередным массовым «окаменением».
В плотном ряду защитного кольца вокруг творящей ритуал Тени увернуться от стремительных сгустков эфира было невозможно, и очередная партия неуязвимых казалось бы полупризрачных воинов обреченно застонала в ожидании скорой мучительной гибели от окаменения.
— Капустин, твою мать! — дернула меня за рукав косухи Линда. — С фига ль ты, блин, перестал по ним стрелять⁈
— Потому что бесполезно это, — фыркнул я, морщась от головной боли.
— В смысле бесполезно? Да нахрена ты, вообще, тогда нужен⁈ Стрелок фигов, блин!
— Линда, я пытался. Ты ж видела. Даже под стазисом по всей семерке, как надо, отработал, — стал сбивчиво тараторить я, старясь успеть до восстановления «медуз» к следующему выстрелу. — Но их змеи защищают. Гадюки под пули с башки ныряют, быстрее самих пуль. А змей на башке у каждой «медузы» под сотню, если не больше. Ну и, короче…
— Стоп! Я все поняла, — перебила Линда и кратко подытожила: — Стрелять их бесполезно. Ты расписываешься в полном бессилии. И предлагаешь как-то загасить злых теть вручную. Но как подобраться к ним на расстояние удара сам без понятия. Потому как кругом беспросветная трясина.
— Угу. Как-то так, — кивнул я.
— Ладно, считай уболтал. Смотри и учись, практикант, — фыркнула розоволосая задавака и испарилась, активировав свой маскировочный теневой навык-невидимку.
Меж тем, крики второй партии наших каменеющих товарищей по оружию перешли на финальный, особо пронзительный фальцет, намекая на скорое окончание их пытки. И, соответственно, пророчили приближение перезарядки глазной абилки у «медуз».
Но едва смолкли крики отмучившихся жертв окаменения, а встрепенувшиеся «медузы», ожидаемо, вновь распахнули сияющие болотным маслом глаза, вдруг над макушкой ближайшей ко мне «медузы» полыхнул знакомый силуэт огненного клинка. И молниеносным ударом сверху вниз он тут же разрубил медузе башку, параллельно бессчетно изничтожив сонм гадючьих тел, отчаянно метнувшихся наперехват погибельной сабле, в тщетной попытке прикрыть собой хозяйку. Чудовище с отрубленной по уровню глаз наполовину башкой на плаву продержалось не долго. Изуродованная столь варварским образом красотка начала стремительно каменеть и с оглушительным бульком через пару секунд провалилась в трясину.
Случившаяся в рядах нападающих неожиданная потеря сдержала готовую сорваться по защитникам острова очередную атаку эфирными сгустками. «Медузы» явно занервничали, сообразив, что последующий за атакой пятнадцатисекундный спящий режим превратил их в легкие мишени для невидимки-убийцы. Словив коллективный нервяк из-за неожиданно вскрывшейся собственной уязвимости перед невидимым врагом «медузы», отвернувшись от острова, стали часто озираться по сторонам. Потрепав им таким макаром нервишки примерно с пяток секунд, невидимка-убийца таки вновь обнаружил себя. Очередное появление хищно изогнутого огненного клинка над макушкой новой жертвы остальные «медузы» засекли мгновенно.
Атака тварей эфирными сгустками со всех сторон последовала без проволочки. Но ожидавшая чего-то подобного опытная хаосистка, не нанеся удара, тут же рывком перенеслась из зоны обстрела к следующей цели. На предыдущем же месте нахождения ее огненного клинка, специально засвеченного для провокации вражеской атаки, семь из десяти направленных сюда эфирных сгустков бестолково унеслись дальше в болото и, так и не встретив на своем пути подходящей для окаменения живой цели, вхолостую растворились в пространстве. Остальные же три эфирных сгустка поразили-таки подходящие цели, каковыми стали подставившиеся под потенциально опасный удар гадюки с головы «медузы», брошенной сбежавшей Линдой в эпицентре обстрела. Но, увы, змееподобным миньонам угодившего под раздачу монстра не удалось своим самопожертвованием полностью заблокировать накатывающий вторым темпом объемный эффект столкновения с эфирными снарядами. Разлившееся следом за попаданием в змеиные тела тройное белесое сияние перекинулось-таки на тело «медузы» и, белой волной прокатившись по нему, обрекло монстра на неизбежное затяжное окаменение.
Благополучно материализовавшаяся, меж тем, над макушкой отстрелявшейся и провалившейся-таки с захлопнувшимися глаза в четвертьминутный откат «медузой» огненная сабля уже беспрепятственно повторила свой коронный неотразимый удар сверху вниз, беспощадно располовинив «спящее» кукольное личико очередного монстра… Далее серией рывком по окаймляющей остров широкой окружности, точно также без помех, невидимка-Линда поочередно навестила оставшихся четверых «медуз», с неизменным разрубанием, разумеется, головы каждой. Сработав, в итоге, так четко и быстро, что обезглавленные ей собственноручно «медузы» окаменели и провалились под воду раньше даже, чем та единственная, что стараниями паникерш-товарок медленно каменела с цельной башкой.
— Ну? Как тебе шоу? — хмыкнула Линда, эффектно материализовавшись на своем прежнем месте рядом со мной аккурат в тот момент, когда окаменевшая-таки до макушки последняя «медуза» с оглушительным «бултых» тоже провалилась в трясину.
— Впечатляет, — кивнул я. — Одно мне не понятно: если ты так с ними сразу в соло разобраться могла, зачем тянула-то? Ведь вон сколько бойцов полезных из-за этой задержки в камень обратилось.
