Авангард. Первый круг (СИ) - Котов Алексей

— За гамбургерами заскочим? — поинтересовался я, прежде чем садиться.

Не то чтобы есть хотел, в первую очередь такой просьбой решил проверить границы дозволенного. Хотя и оголодал конечно — с утра кроме двух чашек кофе и омлета ничего больше в животе нет, ведь заказанные в ресторане тальятелле с креветками, клубника со страчателлой и блинчики с маскарпоне и ягодным фламбе до меня не дошли.

— Нам лететь пятнадцать минут, могу дать команду подготовить ужин, — ответил парень, глядя из-за темных стекол очков.

— У меня с утра ничего во рту не было, а серьезные разговоры разговаривать жадно чавкая так себе идея.

— Тоже верно, — покладисто согласился пилот. — Макдак или Вкусноточка?

— Давай где очередь меньше.

— На воздушной выдаче очередей нет никогда!

— Воздушная выдача? Совсем вы в своей Москве зажрались, — негромко буркнул я себе под нос. — Давай куда ближе, все равно что там что там одна херня.

— Факт, — кивнул пилот, резким движением джойстика заставив Аурус взбрыкнуть и взвиться в воздух сразу на десяток метров, в вираже едва не задев ветки деревьев.

— Что? — посмотрел пилот в зеркало заднего вида, почувствовав мой взгляд.

— Аккуратнее можешь?

— Да ладно, я всегда так летаю!

Глава 2

Офицер сопровождения не обманул — очередей действительно не было, а рой дронов-доставщиков сразу разлетелся в стороны пропуская нас без очереди.

— Эй, Нестеров! Тебе взять? — окликнул я пилота.

— Да, два боярских чизбургера и среднюю колу безо льда.

— Еще два боярских чизбургера и среднюю колу безо льда, — перевел я взгляд на студента за стойкой воздушной выдачи.

— Почему Нестеров? — поинтересовался молодой пилот, пока ждали заказ.

— Петля Нестерова, не слышал разве?

— Слышал, теперь понял. Меня кстати тоже Петр зовут.

— Ну вот видишь, история всегда повторяется.

С трудом сдержался и едва не добавил, что по Гегелю история повторяется сначала как трагедия, а потом как фарс. Надо избавляться от привычек с последнего места работы — включающих в том числе язвительные комментарии к месту и не к месту.

Забрав заказ, передал один пакет вперед и зашуршал своим, раскладывая на коленях салфетки. Безбашенный пилот уже в крутом вираже ушел от мачты с пунктом выдачи и вышел на воздушную трассу над Ленинградкой. Двигаясь почти над самым шоссе у нижней границы воздушного коридора, он внаглую снизу-справа обогнал представительскую колонну аэромобилей-близнецов нашего Ауруса, только черных. Вслед нам возмущенно покрякали и сверкнули люстрой стробоскопа, но на этом все и ограничилось.

— Тунца лососните! — только и прокомментировал безбашенный пилот мелькающую позади светомузыку.

Сразу после Шереметьево, с его проходящими прямо над головой взлетающими авиалайнерами, набрали высоту метров пятьдесят, после чего Нестеров включил автопилот и отодвинул кресло максимально назад.

— Слышь, Эскобар! — глянул он на меня.

— Почему Эскобар?

— Потому что почему бы и нет, вот почему. Салон не заляпай, иначе тебе конец.

— Нам.

— Что нам?

— Нам конец.

— Нам, — согласился Нестеров, впиваясь в чизбургер как тиранозавр в добычу.

Я сразу заподозрил, что он совсем не нанятый водитель — бессмертный по молодости лет, а сейчас простенькой проверкой еще более уверился. Явно приближенный «серьезного товарища» к которому летим, иначе кортежи так задирать бы постеснялся. Скорее всего родственник — делал я понемногу выводы и догадки, основываясь на манере поведения пилота.

Белоснежный салон между тем наполнился химозными ароматами и звуками поглощения джанк-фуда. Перекусить и убрать мусор в бумажные пакеты успели как раз к тому моменту, когда почти долетев до Твери покинули воздушную трассу и свернули на Конаково. Здесь Нестеров снова взял управление и действовал предельно внимательно — мы пролетали над чередой отелей по берегам Волги, огибая беспилотные зоны. Но внимательно не значит аккуратно — виражи пилот вкладывал словно на гоночной трассе.

Сели мы метрах в двухстах от большого комплекса отдыха — спа-резорт с пляжем, причал с яхтами, сверкающий мягкими огнями ресторан с террасой. К нему и двигались сейчас медленно, паря над гравийной дорожкой.

— Мусор выкинуть? — спросил я у пилота.

— Оставь, сам справлюсь.

— Мне что-то надо знать о человеке, с кем встречаюсь?

— Воропаев Кирилл Иванович. Слышал? — глянул на меня Нестеров через зеркало заднего вида.

— Нет.

— Непубличный человек, хотя в телевизоре иногда мелькает и многие темы контролирует, в Кремль вхож. Жесткий в общении и не терпит отказов, так что прямое «нет» старайся не говорить, у него от этого сразу планка падает.

— Как он тогда многие темы контролирует, раз планка падает?

— Перед кем надо не падает.

— Ясно, спасибо.

— Пожалуйста.

Парящий над самой землей Аурус как раз остановился у крыльца, где меня встретила девушка-администратор, проводя в ресторан. Пока она убирала в ящичек мой смартфон, осмотрелся — не считая компании за большим круглым столом в зале больше нет ни официантов, ни посетителей.

Для беседы меня ожидало шесть человек, три мужчины и три женщины. Семья и близкие, как характеризовал я присутствующих. Администратор подвела меня к свободному месту так, что прямо напротив оказался грузный товарищ с бульдожьими щеками и злым выражением на лице — сохраняющимся даже сейчас, когда он склонившись к тарелке борщ хлебает. По правую руку от него с прямой спиной сидит скуластый мужчина в возрасте. Я бы его назвал «консильери» — советник или доверенный консультант по самому широкому кругу вопросов. Короткий ежик седых волос, единственный брошенный словно бы сквозь меня взгляд. Наверняка бывший кадровый военный — прямо кожей ощутил я профессиональную неприязнь.

По левую руку от главы семьи наследник — высокий и статный, даже сидя возвышается над остальными. Мой ровесник — возраст ближе к сорока чем к тридцати. Выглядит как мажор, комсомолец и спортсмен, хотя спортом явно пренебрегает в угоду развлечений. Даже отсюда заметны чуть красноватые глаза и небольшая тяжесть фигуры, готовая вскоре превратиться в массивную обрюзглость как у хлебающего сейчас борщ Бульдога.

Женщины интересные. Две из семьи, определенно. Одной на вид слегка за сорок, другой около тридцати, но смотрятся обе на все сто, если по девяностобалльной шкале. Выглядят дорого, это даже если без украшений считать, которые точно не искусственными бриллиантами переливаются. Которая постарше темноволосая, во внешности угадываются черты лица мажора, скорее всего бывшая жена Бульдога. Та, что помладше — со светлыми соломенными волосами и зелеными глазами на загорелом лице показалась смутно знакомой. Модель какая-нибудь или актриса популярная. Вторая жена? Официальная любовница?

Третья женщина сидела ближе всех ко мне. Выглядит более скромно и в отличие от двух других не в вечернем платье, а в деловом юбочном костюме. На лице очки с простыми стеклами, явно чтобы выглядеть не слишком молодо. Очень красивая, но совершенно непривлекательная — выглядит холодно как ледяная королева, смотрит взглядом акулы. Юрист, к гадалке не ходи. Несмотря на возраст, а ей даже тридцати не дашь, наверняка профессионал экстра-класса. Другим — если не из семьи, за этим столом места бы не нашлось.

Сопровождающая администратор усадила меня напротив кушающего борщ Бульдога, который на нас даже внимания не обратил. Рядом с остальными стоят тарелки и бокалы, но в основном почти нетронутые. Может тоже что-то заказать? Хотя после напичканных усилителями вкуса гамбургеров мне любая еда пресной покажется, хоть там у повара десять из пяти звезд любой высокой кухни будет.

— Хотите что-нибудь выпить, Аксель Александрович? — поинтересовалась администратор.

— Чаю, будьте добры.

Улыбнувшись дежурно, девушка удалилась. Бульдог между тем доел свой борщ, отодвинул тарелку и промокнув губы салфеткой, наконец посмотрел на меня близко посаженными глазами.