Черное сердце (СИ) - Тихий Алексей

Поэтому-то я и таскаю кинжал постоянно с собой. Даже озаботился кучей документов, которые подтверждают его историческую ценность. Так что если меня задержат, то в моих не холодное оружие, а «ценный исторический артефакт», который я транспортирую до одного видного коллекционера.

Семейное предание гласит, что в пару к кинжалу шла рапира, но, к моему глубокому сожалению, она была утеряна моим пра-пра-пра-дедом еще во время Бородинского сражения. В любом случае, часть наследства лучше, чем его отсутствие.

Оружие — это хорошо, но оно лишь инструмент. Истинная моя сила в крови тридцати двух поколений ведьм и колдунов, текущей в моих жилах! Пусть и незначительно, но она делает меня сильнее неодаренных, а самое главное у меня есть магия, которой меня обучали с самого детства. Вот мой козырь, что поможет мне выжить в грядущем безумии.

Как только наше небольшое семейство почувствовало возвращение магии, мы сразу принялись за осторожные эксперименты, и вот тут, признаться честно, все остальные стремления отошли на задний план, ведь магия — это не волшебство, она не работает по принципу «захотел-получил». Магия — это наука. И я снова засел за учебники, как в школе или институте. Спасибо предкам, что собрали приличную библиотеку весьма специфической направленности. Так что теперь на моем рабочем столе учебники по комбинаторике, физике, биологии, мат.анализу и медицинские справочники соседствовали с книгами по каббалистике, некромантии, нумерологии и трудами розенкрейцеров, иллюминатов и тамплиеров. А кроме того пришлось подтянуть санскрит и латынь, и даже заняться мертвыми языками: шумерским, аккадским и египетским. Зато теперь я почти уверен, что я один из немногих на нашей старушке Земле, кто за долгие тысячелетия смог создать рабочее заклинание или плетение, как я привык их называть.

Конечно, кроме меня есть и другие одаренные, но не все так просто. Древние магические рода и школы выродились и почти не оставили после себя толковой системы подготовки, а то, что сохранилось, криво изложено, да еще и зашифровано для пущей секретности. Зерна истины раскиданы по всему миру и сокрыты во множестве мистических практик и отыскать их очень сложно. Изучать магию без практических занятий — это как рассказывать о красках слепому или говорить о ядерном реакторе на языке каких-нибудь охотников-алеутов. Вот и получается, что сидит такой древний старец в горах Тибета, медитирует себе спокойно и повторяет раз за разом заученные формулы, но не понимает их сути. И, как говорится, хрен бы с ним, пусть дальше сидит, однако сейчас есть вероятность, что его привычные действия произведут неожиданный эффект.

И чтобы не отстать от этого гипотетического старца, я не собирался останавливаться на достигнутом и на ближайшее время мой график занятий был забит до отказа. Чтение, медитации и практика до изнеможения. А ведь хватало и других занятий. Я уже достаточно ловко владею фамильный кинжалом, но хочу еще подтянуть навык, да и в записаться в стрелковый клуб будет не лишним.

Под эти размышления прошло еще семь минут, и я уже хотел позвонить одному крайне не пунктуальному товарищу, но тут меня окликнули.

— Саша⁈ — Марина, жена Коляна и моя давняя подружка, шла по плохо освещенной аллее парка. Темнота не помешала мне ее рассмотреть — особенность моего таланта. Чуть полноватая фигура, не толстая, но, что называется, в теле. Марина была одета в теплую длинную куртку слегка не по сезону и сапожки, а в руке она несла пакет. Девушка приветливо махала мне свободной от груза рукой.

— Ну наконец-то, — еле слышно пробурчал я себе под нос и пошел к ней навстречу. — Привет, Марин!

— Привет работникам оккультного фронта, — поприветствовала меня Маринка, намекая на мою работу, и мы по-дружески обнялись.

Смешно сказать, в наше странное время реальные колдуны работают ряжеными клоунами. В миру меня знают как Александра Чурнака магистр ордена «Дхисана», что в переводе с санскрита значит «три мира». Собственно никакой я не магистр и ордена у меня никакого нет, да и вообще к ведической традиции не имею отношения. В нашей семье отчего-то не приветствовалось изучение индийских оккультных практик, но когда моя прабабка в 50-х годах прошлого века открывала наш «оккультный салон», назвала его именно так. Я переименовывать не стал — звучит загадочно, да и место уже намоленное. Своей работы не стесняюсь и совесть меня не мучает, так как я действительно многое умею и не обманываю людей. Ну, почти. Некоторые сами хотят быть обманутыми и для таких у меня работает правило «клиент всегда прав». Бизнес, есть бизнес.

— Где Колян-то? — Встретить старую подругу было приятно, но ждал я ее мужа.

— Его на работу срочно вызвали, а я вот, принесла тебе, — почему-то слегка виновато произнесла Марина, приподнимая пакет из супермаркета, в котором находился мой заказ.

— Ясно, — расстроено сказал я. Жалко, что Коляна не встретил, уже больше полгода не виделись.

— О-о-о, — вдруг удивленно протянула Маринка, хватая меня за руку и пристально разглядывая ее в полумраке, а затем буквально засыпала меня вопросами. — Ты что татуировку решил сделать? А что значит? Что за язык?

Я не стал вырывать руку, хотя терпеть не могу, когда меня так хватают даже близкие. Наоборот, закатал рукав и дал Маринке детально рассмотреть татуировку: множество мелких символов на языке древних шумеров тянулись от самый ногтей по тыльной стороне ладони до кисти, там обхватили руку браслетом и шли до самого локтя.

Рисунок был еще не закончен, только первая фаланга пальцев была заполнена густым черным фоном, что придавало символам удивительный объем, остальное было лишь обозначено контуром. Этот рисунок мне делал именитый питерский мастер, правда задачу перед ним я поставил не совсем обычную, мне не требовался его художественное мышление лишь четкое следование исходной фотографии и маэстро меня не подвел. Я потом ходил к пяти другим художникам и не один не смог найти отличие. Если бы еще исходная фотография, датированная примерно серединой 19 века, на которую случайно попал кусок мумифицированной кожи, не рассыпалась от страсти было бы вообще отлично. Горе археолог вскрывший древнюю гробницу даже не понял, что попало в его руки! Пришлось восстанавливать фото буквально буквально по пикселям! Слава богам, всем и сразу, нашлись и такие специалисты.

— Это же клинопись? — блеснула знаниями Марина, девушкой она была далеко не глупой, только несколько эмоциональной. Спутать резкие рубленые линии шумерского с любым другим языком достаточно сложно.

— Она самая, — кивнул я, подтверждая ее догадку.

— А что значит? — поинтересовалась Маринка.

— Магию, — предельно честно и максимально загадочно ответил я. Рисунок еще не закончен, я и сам пока не знаю всех свойств, которые откроются после его завершения. Ранее я не делал татуировки, не видел смысла, хотя они мне очень даже нравились, особенно красивые рисунки на красивых девушках. Однако теперь, когда татуировка может принести практическую пользу, не сомневался ни секунды.

Древние шумеры умели многое из того, что ныне забыто, искусство создания магических печатей в виде татуировок — одно из этих почти утерянных знаний. Печалило только, что рисунок не закончен, в мире еще слишком мало магической силы, при таком ее уровне мне потребуется по каплям копить энергию около десяти лет для полной активизации печати.

Маринка еще с минуты расспрашивала меня о смысле рисунка, но я лишь таинственно улыбался в ответ, и в итоге она отстала.

— Держи, — с досадой протянула она мне пакет, в котором была большая картонная коробка из-под обуви. Я быстро открыл ее и проверил содержимое. В коробке лежали обычные заводские наконечники для стрел: три лопасти и резьба для соединения с карбоновым древком, но тонкость заключалась в том, что Колян выбрал часть металла и заменил его серебром. В итоге получился некий композит, твердый стальной сердечник с покрытием из чистого серебра 999 пробы. Метеоритное железо — отличный материал, но из-за редкости его не так просто купить, да и слишком много подделок, серебро же куда доступнее, вот только слишком мягкое. А при такой конструкции наконечник сохраняет прочность и самое главное чистоту металла. В общем, все сделано именно так, как я хотел.