Злые звезды (СИ) - Марченко Ростислав Александрович

Между делом удалось выяснить, что гостей лайнера из малонаселенных апартаментов первого класса сгруппировали в помещениях палубы D. Блокировав их не только мобилизованными корабельными ботами, но и противопехотными минами. «Смерть» сервисных машин положения людей не улучшила, большая их часть обсуждала что тут можно сделать, в том числе достаточно громко перекрикиваясь через открытые двери.

Добравшись до «Беты», я осторожно присмотрелся к обстановке и рисково вышел как положено, через аварийный лаз в СБ-шную дежурку. К моему счастью, живых людей в ней не оказалось. Следов стрельбы в помещениях не было. Двое дежурных операторов службы безопасности сдались без боя и предсказуемо поплатились за это. Успевших одеть скафандры сотрудников пираты заставили снять шлемы, поставили на колени и убили выстрелами в затылок. И ушли, заперев за собой дверь, даже не став поднимать с пола оружие покойников.

Что делать было неясно. Ранее, звукометрия показала рядом не менее четырёх человек. Сканирование радиочастот ясности не прибавило, бронированная коробка пикета экранировала радиоволны. В общем, сидеть в четырех стенах с мертвыми экранами можно было до посинения. Так что я спокойно открыл дверь, спустился по пандусу и уверенно двинулся в направлении своей цели, держа винтовку на руках поперек груди и отслеживая обстановку в не просматриваемых направлениях с эндоскопов. Систему маскировки, конечно, не отключал. Пиратов единообразно одели в «Атланты» в том числе и для облегчения их взаимного опознания. Чужой скафандр тут мог быть только сигналом «Огонь». А так они видели пред собой идущего по своим делам коллегу, забывшего или не сумевшего вырубить адаптивный камуфляж. При вирусном заражении компьютерных систем, в принципе, это могло быть возможным.

И на меня фактически не обратили внимания. Незваных гостей лайнера в зоне видимости и слышимости оказалось пятеро и четверо из них пытались лечить мертвых боевых ботов.

Через пятнадцать минут, я отвернулся от панели управления маяка и прямо тут же, в кабинке поставил первую мину. На пиратском «десантнике» уже должна была греметь тревога.

Глава VIII

Как это не удивительно, меня не преследовали и не искали. Неудачная попытка повоевать корабельных техников, связавших появление типа в активированном камо с заработавшим маяком, оказалась единственной реакцией пиратов на мою диверсию. Двоих неудачливых электронщиков, в недобрый час и в недобром месте пытавшихся «лечить» вышедших из строя боевых ботов я застрелил, ещё двоих ранил. Полный силы и власти голос в эфире прослушиваемого радиоканала это не успокоило, но желающих идти по следам диверсанта после моей приемки больше не стало. А потом я спустился на палубу ниже и за отсутствием ретрансляции голос исчез. Палуба С, как и Е, предназначалась для проживания пассажиров первого класса и отличалась от неё только меньшими общими размерами и большей площадью служебных помещений, частично отсеченных капитальными переборками. Но для ведения в этом пространстве активной обороны места было вполне достаточно, почему я туда и завернул. Вести бой рядом с детьми было неприемлемо, спуск же на палубу D мою тактическую ситуацию только ухудшал.

Может быть, это кто-то прочитал, может быть, пиратский главарь руководствовался какими-то другими резонами, но обошлось без боя. Как вскоре выяснилось, пиратский МДК снял с лайнера своих абордажников и через час сорок семь минут после начала работы гипермаяка в корпус «Вероники» вошли две противокорабельные торпеды. После чего, этим не ограничившись, капитан корабля обработал изувеченный остов бортовой артиллерией.

Собственно, в этот очень тяжелый час я лежал в обнимку со смертью, возможно даже, как никогда ранее. Смерть снова улыбнулась, чмокнула в лобик и опять прошла мимо. Когда я выполз из-под смятых ударной волной металлических конструкций, в наблюдаемых чуть ранее роскошных внутренних помещениях не осталось ничего узнаваемого. Атмосфера и искусственная гравитация были потеряны, а огромную и уходящую далеко вглубь дыру на месте переходной зоны подсвечивал охристо-желтоватый свет местной звезды. Свет двигался, лайнер заметно крутило.

«Да, сволочь… Быстро же он принял решение…»

Тем ни менее, несмотря на все разрушения, лучшей дороги вниз мне было не сыскать. Вероятность вместо малышей найти мину на данном направлении была нулевой.

Останки людей на пути вниз мне не встретились, но это было как раз неудивительно. Ударная волна собрала их и то, что от них осталось в оконечностях и на устоявших конструкциях. Меня спасла броня скафандра и погасившие часть энергии переборки.

Но дети тоже были живы, сохранили присутствие духа и даже не покинули каюты, отдав, однако команду боту расчистить выход. От такого совершенно не детского самообладания я был готов их расцеловать.

Уже до того, как счастливо завизжавшая от моего появления в каюте Евочка, встретила ловкого как понос дядю Уилла вопросом:

— Это вы что-то сделали?

— Дал сигнал бедствия через гипермаяк, — не стал скрывать я. — Отключить его они не смогли, угнать лайнер в другую систему тоже, так что поступили радикально.

— У вас могут быть неприятности, — немного подумав, очень серьезно предупредила меня непомерно умная юная девица. Страх и беда своего будущего избранника.

— Из-за подачи сигнала бедствия? — Улыбнулся я. — Да. на непротивлении злу насилием много кто зарабатывает. Но если будет судить искин, дело без перспектив. Доказательств резни на борту хватает, а снять с «Вероники» много людей пираты физически не смогли бы. Корабль маленький.

— Они скажут, что если бы не вы, то пираты не расстреляли бы лайнер! — поддержал сестричку прижавшийся ко мне пацан из-под правой подмышки.

— Да ты что⁉ — Снова удивился я, осторожно погладив его меж декоративных ушек шлема. — А откуда ты это в девять лет знаешь?

Дети, перебивая друг друга, охотно начали просвешать неуча. Жизнь данных конкретных представителей высшего общества мёдом видимо не была, очень дорогие специалисты вкладывали в их головы знания много и сильно. Так что юриспруденция, внезапно, оказалась предметом из курса младшей школы. Малых пичкали ей второй год.

Я на минуту потерял дар речи.

— Ну знаете, юные дарования, вы меня так удивили, что пора менять дислокацию. В этих развалинах сидеть уже нет смысла.

— Куда пойдем. Уилл? — заинтересовался Дерек. — В центральный пост?

— Нет, — хмыкнул я. — Опасно. А ещё могут просто не пустить. К спасательным капсулам пойдём. Не думаю, что исправных там не найдётся.

— И сколько нам там придётся сидеть? — деловито уточнила Ева, уже перебравшаяся ближе ко мне и обнявшая дядьку с другой стороны.

— Столько, сколько понадобится. — если так можно выразиться, успокоил её я. — Известный мне рекорд выживания в капсуле без анабиоза или заморозки двенадцать лет. Но это известный. Большинство людей умирает не из-за отказа систем жизнеобеспечения или закончившихся припасов, а потому что падает духом.

Дети промолчали. Я повесил винтовку их отца на спину бота направился к выходу. Вопрос:

— Вы как пережили взрыв? Не напугались? — прозвучал дурацки, просто чтобы заполнить тишину. По уму, задать его нужно было первым.

— Нет! — фыркнула девочка. — С дивана улетели к стене. Я даже не заметила, как забрало закрылось.

Что тут можно было сказать не лезло в голову, мне стало чертовски стыдно. Уходя, я не догадался приказать малышке надеть шлем. Умничка догадалась сама. И выжила.

На окольцовывающей лайнер служебной А-палубе, мы наконец-то встретили трупы. Много трупов, а их разноразмерных кусков и лохмотьев ещё больше. Раз этак в десять. Подниматься наверх по проделанной торпедой каверне с психологической точки зрения было моей ошибкой.

— Вот и ответ на все претензии правозащитников, — спокойно сказал я, глядя на мальцов, испуганно жмущихся к стене от плавающих в невесомости изорванных и обожжённых человеческих останков. — Пираты отсортировали контингент побогаче и оставили на корабле остальных. Они, я думаю, даже успели этому обрадоваться.