Лекарь в мире ЗОМБИ 4 (СИ) - Орлов Сергей

В этот момент что-то изменилось в окружающем пространстве. Воздух словно сгустился, а затем расступился под напором стремительного движения. Размытый силуэт метнулся между нами с такой скоростью, что человеческий глаз едва мог уловить происходящее.

Крик боли прорезал внезапно наступившую тишину. Я повернулся и увидел, как Диана одной рукой держит Нину за горло, прижав её к бетонной стене здания. Стена покрылась трещинами от силы удара, а с потолка посыпалась бетонная крошка.

— Диана! — выкрикнул я, но она словно не слышала.

Её лицо исказилось от ярости, глаза приобрели странный золотистый оттенок. Пальцы сжимались на горле Нины так сильно, что та начала задыхаться, отчаянно цепляясь за запястье Дианы и пытаясь освободиться.

— Если ты ещё раз прикоснёшься к нему, я заставлю тебя пожалеть, что ты вообще выжила в этом аду, — прошипела Диана, приблизив лицо к Нине. — Он мой!!!

Вокруг началась паника. Люди отшатнулись, кто-то закричал, дети заплакали. Петрович попытался вмешаться, но Гончий остановил его, схватив за плечо. Охранники подняли оружие, но было видно, что они боятся нападать, так как женщина, способная проломить бетонную стену одной рукой, явно была не обычным человеком.

Нина пыталась что-то сказать, но из её горла вырывались только хрипы. Лицо начало синеть, из уголка рта потекла тонкая струйка крови.

— Я… не знала… — прохрипела она, её глаза расширились от паники и нехватки воздуха.

Я среагировал мгновенно. Подскочил к Диане и обхватил её запястье, глядя прямо в глаза.

— Диана, отпусти её. Сейчас же, — мой голос звучал тихо, но с такой властностью, что она на мгновение замерла.

— Она прикасалась к тебе… Целовала тебя… — процедила Диана сквозь зубы, не ослабляя хватки.

— Эта женщина спасла меня от трансформации, — сказал я твёрдо. — Без её лечения я бы уже полностью стал Желтоглазым. Она союзник, Диана. И я не позволю тебе причинить ей вред.

Я наклонился ближе, говоря так, чтобы слышала только она:

— Помнишь, как я исцелил тебя, когда твои глаза начали желтеть? Она делала для меня то же самое. Каждый день. Без неё я бы уже был потерян.

В глазах Дианы мелькнуло что-то похожее на понимание. Она колебалась, затем медленно ослабила хватку. Нина соскользнула по стене, хватая ртом воздух и массируя пострадавшее горло. Диана отступила на шаг, но продолжала сверлить её взглядом, полным угрозы.

Я помог Нине подняться на ноги. Она дрожала, на её шее уже проступали синяки от железной хватки Дианы.

— Гончий — Ищейка, способный чувствовать мертвецов, — сказал я, обращаясь не только к Нине, но и ко всем присутствующим. — Диана — сильнейший Танк, которого я встречал. Мы все здесь союзники и должны работать вместе.

Нина потёрла горло, с трудом сглотнула и хрипло произнесла:

— Я… действительно не знала, что у тебя уже есть кто-то. Ты не говорил…

— Теперь знаешь, — отрезала Диана, всё ещё сжимая и разжимая кулаки. — И надеюсь, больше таких… недоразумений не будет.

Напряжение в воздухе можно было резать ножом. Все взгляды были прикованы к нам троим: мне, пытающемуся сохранять спокойствие; Нине, всё ещё ошеломлённой произошедшим; и Диане, чьё тело излучало скрытую угрозу.

Я шагнул вперёд, нарушая тягостное молчание, установившееся после инцидента.

— Послушайте все, — сказал я достаточно громко, чтобы слышали все присутствующие. — Я вернулся не просто так. Нам нужно готовиться к эвакуации, так как скоро здесь станет слишком опасно.

По толпе пробежал взволнованный шёпот. Кто-то начал задавать вопросы, но я поднял руку, призывая к тишине.

— Детали обсудим позже. Сейчас важно начать подготовку. — Я повернулся к Петровичу. — Познакомься, это Гончий. Он поможет с организацией эвакуации и с ним нужно обсудить все транспортные вопросы.

Гончий коротко кивнул Петровичу и протянул руку:

— Сколько у вас рабочего транспорта? Какой запас топлива? Нам нужно знать, что мы можем использовать для перемещения людей.

Петрович с видимым облегчением пожал протянутую руку.

— У нас есть два рабочих автобуса и пара легковушек. Бензина хватит примерно на 200 километров. Всё остальное приходится тащить на себе или тележках.

Жители начали постепенно расходиться, возвращаясь к своим делам, хотя многие продолжали бросать встревоженные взгляды в сторону Дианы, держась от неё на безопасном расстоянии.

Когда мы двинулись к входу в здание, Диана ненадолго задержалась рядом с Ниной. Воздух между ними почти искрил от напряжения. Люди вокруг замерли, ожидая нового взрыва насилия.

— Он спас меня от безумия, буквально вытащил из ада, когда я уже не надеялась вернуться, — сказала Диана тихо, но с той холодной яростью, которая страшнее любого крика. — И я не позволю никому встать между нами, даже если этот кто-то исцелял его и думает, что имеет на него какие-то права. Запомни это, пока я тебе шею не свернула при следующей подобной выходке.

Нина потёрла горло, где уже начали проступать тёмные синяки от железной хватки Дианы. Несмотря на дрожащие руки и сбившееся дыхание, она выпрямилась и посмотрела прямо в глаза своей обидчице.

— Я тоже его исцеляла, ежедневно вытягивала из той тьмы, что пыталась поглотить его разум, — ответила она с неожиданной твёрдостью. — И продолжу это делать, если понадобится, потому что иногда настоящая любовь проявляется не в собственнических инстинктах, а в заботе и поддержке. И если ты еще раз попробуешь напасть на меня, я, может, и умру от твоих рук, но сперва выкачаю из твоего тела всю жидкость. Посмотрим, как ты сможешь прожить после этого…

Диана на секунду замерла, явно не ожидав такого отпора. Её пальцы сжались в кулаки, а в глазах мелькнуло что-то, похожее на уважение, смешанное с яростью.

Нина прошла мимо неё, намеренно задев плечом, хотя её ноги всё ещё дрожали от недавнего шока. Я наблюдал за этим обменом репликами со смесью беспокойства и вины. Понимал, что моя двойная жизнь становится всё сложнее поддерживать, и рано или поздно придётся сделать выбор.

Внутри фитнес-центра нас окружили любопытные, засыпая вопросами. Я отвечал скупо, лишь очертив ситуацию в городе в самых общих чертах. Петрович помог отогнать самых настойчивых, а затем отвёл нас в бывший кабинет администрации, ставший теперь чем-то вроде штаба.

— Даже за одну ночь у нас было несколько событий, — сказал Петрович, закрывая за собой дверь. — Какие-то ублюдки на старом Киа пытались заехать на нашу территорию, но мы их отогнали. А ещё появился новый человек…

Он осёкся, заметив, что я его не слушаю.

— Что-то не так?

Я медленно обвёл комнату взглядом, словно выискивая что-то.

— Вы привели кого-то ещё, пока меня не было? — спросил я напряжённо.

Петрович нахмурился, но кивнул.

— Да, вчера. Женщину. Нашли её недалеко отсюда — измученную, обезвоженную. Едва дышала, мне даже пришлось нести на руках.

Я напрягся, почувствовав, как по спине пробежал холодок.

— Женщина? Как она выглядит?

— Худая, черноволосая, около тридцати, — Петрович пожал плечами. — Бредила в лихорадке, говорила странные вещи. Нина её выходила и привела в чувство.

Я бросил быстрый взгляд на Гончего. Тот едва заметно кивнул, так как уже почувствовал присутствие другого сильного псионика.

— Отведи нас к ней, — потребовал я, едва сдерживая тревогу в голосе.

Петрович повёл нас на третий этаж в бывший тренажёрный зал, который мы давно переоборудовали под жилые помещения. Помещение было заставлено импровизированными кроватями, отделенными друг от друга простынями и одеялами для создания хоть какой-то приватности. В дальнем углу, у окна, лежала новенькая.

Я медленно подошёл ближе, чувствуя, как напрягается каждая мышца моего тела. Женщина лежала на спине, её глаза были закрыты, дыхание — ровным и глубоким. Но даже в таком состоянии я безошибочно узнал эти черты лица, эту почти болезненную бледность кожи.

Эхо.

В этот момент наши глаза встретились. Её губы изогнулись в лёгкой усмешке, а во взгляде читалась смесь триумфа и холодного расчёта.