"Фантастика 2025-109". Компиляция. Книги 1-26 (СИ) - Бредвик Алекс

Фелиция снова замахнулась для удара, одной рукой удерживая сразу две своей сестры… но остановилась. Не стала бить. На её лице было столько злости, столько ненависти… но она прекрасно понимала, что это не выход. Это только усугубит всю ситуацию. Да, хоть её сестра официально и мертва… но ей явно не хотелось пачкать её кровью свои руки. Фигурально. Поэтому она отпустила её, поднялась на ноги и сделала несколько шагов назад.

— Уходи. Убегай. И не смей больше показываться мне на глаза, — весьма жёстоко говорила моя девушка. — Я не ради тебя пролила столько своей крови. Я не ради того жила, чтобы какая-то низменная тварь меня обвиняла в том, чего не было на самом деле. И только благодаря тому, что я от тебя узнала, чему ты меня научила… я не стала тебя убивать. Сейчас не стала. Считай это моей благодарностью.

Избитая девушка поднялась на ноги, злобно посмотрела сначала на свою сестру, потом на меня, вытерла кровь… и, хромая, двинулась в сторону одной из дыр в стене.

— Это был чертовски долгий день, — помотал я головой, проговаривая себе это под нос. — Но он, наконец, закончился…

Глава 20

Наводить порядок всегда тяжелее, чем создавать беспорядок. Сейчас нам предстояло урегулировать последние нюансы на этой планете, собрать всех, кто хочет её покинуть и… свалить. Но пока мы даже не покинули стен второго завода. Образно говоря не покинули, мы были на территории этого недостроенного завода, на улице.

Я стоял и обнимался с Фелицией. У неё явно после такого количества напряжения, эмоций, нервов… был так называемый откат. Все мы — люди, у всех у нас есть свои пределы, даже если мы их искусственно отодвигаем. И сейчас, когда она смогла вернуться в свои привычные рамки, у неё был откат, эмоциональный… и очень сильный.

Она буквально стояла и ревела. Ей было тяжело воспринять всё это, что ей просто пользовались для своих целей два знакомых человека, один когда-то родной, а второго она знать никогда бы и не хотела. Но уже ничего не изменить, ей остается только принять это и жить дальше. А уже последствия… я постараюсь сгладить. Ибо зачем я для неё тогда? Просто чтобы быть? Нет. Во-первых, если уж люди и приняли решение быть вместе, то не только ради счастливых моментов, а ради того, чтобы быть надёжной опорой в самые дерьмовые, тёмные, плохие, отчаянные… ну и так далее, времена. И сейчас для неё они наступили. И я был рядом. Гладил её по спине.

Она сквозь слёзы постоянно говорила, что всё это несправедливо, что её обманули, что её затянули в эту сеть, что из-за неё погибло столько людей. А я же молчал. Ей нужно было выговориться. Когда у неё снова появится критическое мышление, тогда всё ей объясню, а сейчас… я просто тихо проговаривал, что я рядом и что всё будет хорошо. Порой этих слов так не хватает, они так нужны каждому из нас. Ведь рядом всегда хочется, чтобы был именно Свой человек. Который будет находиться рядом не ради чего-то, а просто так, просто из-за того, что ты есть…

И почему-то именно сейчас я ощущал какое-то внутреннее удовлетворение по этому поводу. Я понимал, что могу быть ей своим человеком, тем, кто всегда будет готов выслушать, помочь по мере сил, поддержать. И это… приободряло, даровало надежду на будущее, веру в то, что дальше всё будет хорошо. И дарило новый, более глубокий смысл в жизни. Ведь каждый человек живёт для того, чтобы найти кого-то своего и быть счастливым с ним. По крайней мере я в это верил.

Нам пока спешить было некуда. Территорию того завода было приказано оставить, всем я сказал выдвинуться сюда, но прежде собрать всех родственников. Машины на этой планете были не особо дорогими, и чисто суточной прибыли с заводов, которые получилось подмять под себя, хватило, чтобы купить достаточное количество подержанного транспорта для всех моих бойцов и их родных. И сейчас все они сюда медленно стекались, чтобы провести перекличку, отдать дань уважения тем, кто нас покинул… и выдвинуться вперёд. Для меня — домой. Для них — в неизвестность, но с надеждой на лучшее.

Попутно с этим я связался с местными хранителями порядка. Они не охотно, но всё же согласились приехать сюда и забрать всех, кого мы взяли в плен. Так как мы были Организацией, деятельность которой одобрена Советом, свод правил которой утверждён им же… то мы имели полное право выступать в роли силового спецназа на страже безопасности человечества. Поэтому и могли сотрудничать в плане борьбы с преступностью со стражами порядка.

Сколько именно они прислали машин, я даже не пытался считать. Одна машина приезжала, забирала партию сдавшихся в плен, уезжала. Следом за ней приезжала новая. На лицах законников было видно, что они не очень рады тому, что их дёрнули в такой поздний час, а уже по местному времени была практически ночь… но некоторые выражали благодарность тем, кто стал частью большой семьи Наёмников. И в их словах я слышал искренность. И на самом деле был рад, что позволил этим людям встать на путь… искупления. Но им предстоит ещё через многое пройти.

Иногда вместо полицейских машин приезжали медицинские. Всё же часть тех, кого мы скрутили, нуждались в медицинской помощи, причём неотложной. Да и некоторые наши тоже… вот только в нашем случае, некоторых придётся лечить не тут, просто потому… что я не доверяю никому на этой планете более. Даже медикам. Увы и ах. Я им позволил оказать квалифицированную помощь моим новым бойцам, попросил сделать так, чтобы они протянули до моей станции… но и всё на этом. Лечиться лягут они уже там.

И всё это время Фелиция не отходила от меня. Когда нужно было куда-то отойти, она брала меня за руку, старалась держаться поближе. Когда вставали на месте, приобнимала. Кого-то это напрягало… но если я замечал недоумевающие взгляды в мою сторону, то эти люди ловили на себе уже мой не самый доброжелательный взгляд. А красноречивому «общению» с помощью глаз я уже научился. Иногда только его хватает, чтобы поставить на место зазнавшихся уродов.

И в какой-то момент потащили виновника всего, что произошло. Если я правильно понимал местное законодательство… то ему в прямом смысле слова святило пожизненное. А может, даже и смертная казнь. На этой планете она была разрешена, и иногда ей пользовались, так как имели право. Но и статьи для этого были самые… жестокие. Благо, у этого урода грешков за этот день скопилось уже столько, что ему действительно светит пожизненное. Чего только стоят замученные заложники, которые лежали в подсобках, ещё живые, но среди гниющих трупов. Да и сами эти трупы…

— Фел! — дёргался он в руках полицейских, пытаясь вырваться, подбежать явно к нам. — Я тебя люблю! Женись на мне! Прошу! Умоляю! — и тут его ударили головой о капот машины, что-то ему начали приговаривать, после чего этот придурок заверещал так, словно его уже начали убивать. — Не-ет! Только не туда! Нет! Меня там прикончат! Меня уже в камерах предварительного содержания бьют! Нет-нет-нет-нет!

Потом дверь захлопнулась, его голос стих… а этот «бедняга» всё пытался вырваться, метался внутри всего салона… и в последний момент его просто чем-то приложили, что он отключился. И только после этого машина с ним одним тронулась с места, направившись в сторону города.

Я смотрел ей вслед. Думал о том, на что готовы люди ради того, чего им никогда не светит, но во что они свято верят. Это такой своеобразный вид безумия… и этот человек действительно был болен. Ему никогда не светило быть рядом с Фелицией, но он теплил себя надеждам хрен пойми сколько лет, что у него всё получится, что всё выйдет… но не вышло. И сейчас, я надеюсь, он отправился в свой последний путь.

— Ма-а-арк, — уже более уверенным голосом, практически без дрожи, назвала моё имя девушка, а потом ткнула локтем в бок, чего я не ожидал, да и был сейчас без брони, потому что устал в ней. — Даже вон, уже фиг пойми кто делает мне предложение руки и сердца. Не боишься меня потерять?

В последних её словах было множество ехидства… и после них она залилась в голос истерическим смехом. Все, отходит. Практически пришла в норму. А я же стоял и просто глупо улыбался. Я хотел жить вместе с ней, хотел разделить с ней свой дом, если я какое-то место смогу когда-нибудь полномерно назвать… но что-то меня останавливало, какое-то внутреннее переживание. Я ведь всегда был популярен среди девушек, но не по моей воле отношения, если они начинались, распадались. Та же Нора, как один из самых красноречивых примеров. Той Норы больше нет. Есть только её клон, который прекрасно понимает, почему есть она, но нет оригинала, которая стала жить вместо неё. И это… очень сильно давило и влияло на окончательное принятие решения. Было больно это осознать… но факт оставался фактом. Я буквально боялся сделать этот судьбоносный выбор.