Эмиссар (СИ) - Листратов Валерий

— Вообще, считаю, вы молодец! — уточняет Кошкин. — Не стушевались, сделали всё вовремя и самое главное: не убили никого. Я же знаю, что это было бы вам проще.

— Действительно, было бы проще, но они этого не заслужили. Просто люди со своими тараканами.

— У всех людей свои тараканы, — соглашается со мной наставник. — Я чего искал вас. Хотел узнать, как вы устроились. И хотел понять, насколько вы знаете об изменениях в вашем же Роду? Из тех, что произошли за последние три дня.

— Пока не знаю. Со своим безопасником буду встречаться только завтра с утра.

— Это хорошо. Вы, наверное, уже поняли, что Род внезапно стал полноценным?

— Да, я заметил: у меня и боевое крыло, и безопасник, и целитель даже есть, и магов что-то очень много.

— Да, всё так и есть. То есть, на бумаге вы входите теперь в сотню сильнейших Родов Империи, имейте это в виду.

— Как это? Недоучившиеся студенты и ветераны почти без магии?

— Да-да, всё так. Если брать голую статистику, то ваш род сейчас один из самых сильных в боевом плане. Почти два десятка магов, полторы сотни бойцов, своя граница в Пятне. Всё это на бумаге выглядит посерьёзнее, чем есть на самом деле, — совершенно не шутя говорит Борис Васильевич.

— Неожиданно, — задумываюсь. — Немного не вовремя.

— Такое всегда не вовремя. — философски замечает Кошкин. — К вам наверняка начнут проявлять интерес сильные мира сего, а вы к этому не готовы.

— Да, это правда. Что думаете, нужно сделать?

— Окопайтесь.

— В каком смысле?

— Практически в прямом. У вас Род, который несвязан ни с кем, кроме императора, а это можно оставить за скобками. У вас нет обязательств. Вы не женаты. Провокации точно будут.

— Почему?

— У вас род, который не обязан никому из других родов. Вы неизвестная величина. Поставить неизвестную величину себе на службу — это азбука политики. Так что рассчитывайте именно на провокации. Силовой способ, из-за покровительства императора — исключён. Напрямую воевать с вами точно не будут. Но мой совет примите к сведению — окопайтесь.

— В каком смысле, Борис Васильевич?

— В каком сможете, Максим. Если не сможете, то хотя бы наймите себе хорошего делопроизводителя. Желающих подставить вас под несуществующие обязательства и под несоблюдение писаных законов будет много. Это практически самое первое, что будут делать. Постарайтесь с территории Академии выходить пореже.

— Я не могу, у меня теперь дом. Вы сами говорили про приёмы.

— Да, это было немного до того, как получилось то, что получилось. Я рассчитывал на ваше более плавное вхождение в общество. Но ничего, справимся. Просто считайте, что вы на осадном положении. В город — либо со мной, либо с Клавдией, либо с охраной. Поодиночке постарайтесь не выходить.

— Что мне могут сделать? — удивляюсь.

— Поставить молодого парня в ситуацию, в которой он будет не виноват, но по закону совершенно виноват — не очень сложно, — почти усмехается Кошкин. — Я уверен, что какое-то движение в вашу сторону уже происходит. А сейчас вы на виду. Разве что на территории Академии у ваших недругов руки немного связаны.

— Да, и покушения что-то почти прекратились, — шучу.

— Именно, — не поддерживает мой тон Кошкин. — Именно на вас — прекратились. А ведь ситуация не разрешилась. Причины не устранены. Значит — подозрительно. Вот что, Максим, поодиночке больше не ходите. У тебя должна быть охрана или должен быть сопровождающий человек, которому ты доверяешь. И да, на всякие крики из подворотни «помогите, спасите!» — лучше не реагировать. Это будет правильнее. Или реагируйте, но не самостоятельно. Посылайте туда своих охранников. Бравада и личное геройство на некоторое время не для вас, Максим.

— Всё так плохо?

— Нет, ну что вы! Всё ещё хуже. — почти усмехается Кошкин.

— Вторая шутка за день. Я вам удивляюсь, Борис Васильевич.

— Ну а что вы хотели? Я попал в стены своей молодости, и они на меня влияют, — опять почти улыбается Кошкин.

Глава 22

Дневник Останина дальше не открывается. Всё-таки нужна ещё пятая книга. Некоторые ответы в его опроснике я вроде бы знаю, но дневник их не принимает.

С лёгким неудовольствием откладываю книги, до завтрашнего дня ничего лучше сделать не могу.

— Что, не получается? — спрашивает у меня Хозяин Арены.

— Да, — соглашаюсь. — Тут зашифрованный дневник. Мне нужны довольно специфические знания, чтобы его открыть. А нужную книгу я получу только завтра.

— Ничего, получишь же. Было бы сложнее, если бы ты даже не знал, где ее взять, — кукле Хозяина Лабиринта мои сложности безразличны и даже не интересны. Но это и понятно.

— Здесь ты прав. — опять соглашаюсь.

— А что у тебя с конструктами големов? А то ты как-то подзабросил эту тему. И у меня ничего не спрашивал. — проявляет легкий интерес к моей деятельности существо. И это я чувствую.

— Нет, не подзабросил. Работаю просто в не очень интенсивном режиме. Дневник сейчас важнее.

— Ну сейчас-то, ты все равно в нем дальше не продвинешься, я тебя правильно понял?

— Да, — соглашаюсь снова.

— Тогда показывай, что сейчас у тебя есть.

Я рассыпаю десяток шариков, и они собираются в простейшего голема. Нечто собакообразное тупо стоит на песке арены.

— Это ты мне уже в прошлый раз показывал. — ровно говорит кукла Хозяина. — Более того, ты уже этого голема уже запускал. Он уже и мой зонд таскал. Покажи что-нибудь новенькое.

— Новенькое тоже есть, — соглашаюсь. — Но у меня из схем поведения только агрессивная.

— Давай проверим.

Уничтожаю голема. Добавляю к составным частям ту, которая отвечает за поведение.

Бросаю шарики на арену, и снова появляется небольшая собака. Изначально с неё и была списана схема движения и манера поведения.

Собака тут же бросается на меня. Интересно, что такого же голема Хозяина она попросту игнорирует.

Сразу же уничтожаю куклу.

— И вот так каждый раз. Есть еще простейший набор действий, с которым я отправлял подобную же куклу нести твой амулет, но ее ты уже видел.

— Да. Как сам думаешь, в чем проблема?

— Ошибка в управляющем контуре с паттернами поведения. Но решить это пока не могу — времени, как ты видишь, нет вообще.

— Ну, я не вижу, — картинно усмехается кукла. — У меня, тут время течет очень по-разному, но я тебя понял. Ладно, помогу.

Хозяин лабиринта тут же создаёт увеличенный рисунок конструкта.

— Я тебе в прошлый раз дал схемы поведения, которые характерны для тварей Гона. Они просто попроще. Да там вообще только одно побуждение — жрать все, что живое. Не знаю, зачем оно им, но вот такое. — Выделяет участок на конструкте. — Вот здесь. Я хотел, чтобы ты покрутил, сравнил с минимальным набором и выделил сам этот участок. Ничего, вижу, ты бы и так справился.

Создает еще один конструкт. Только в нем выделенный участок раза в три сложнее.

— Вот здесь тоже простые паттерны. Но существо будет себя вести почти нормально. Все мои големы за пеленой именно такие.

— У тебя там есть големы?

— Были. Я пытался через них сознанием исследовать ваш мир, ничего не получилось. То есть получилось, но не то, что я хотел. Я их контролирую и могу наблюдать их глазами, только очень недолго за порталом. Потом они перестают подчиняться. Так что иногда, когда твари выплескивались из порталов, к ним я присоединял и своих. Почему сейчас Гон прекратился — у меня нет ни малейшего понятия. Несколько последних лет по вашему счету, твари перестали нарождаться волнами.

— Неожиданно. — информация интересная, конечно, но для меня, в общем, не очень важная вроде бы.

— Да ну, брось. Я хочу отсюда выбраться, и давно уже. Почему бы не попробовать разные варианты? Вот я и пробую. Кстати, напомню тебе еще раз про мой народ.

— Я помню. Пока могу побывать в Тобольске, а вот смогу ли контактировать с теми, с кем ты хочешь, я не знаю. Подозреваю, что это где-то там, но шаман сказал как-то, что их княжество не в городе, хоть так и называется. Ладно, давай как выходные будут, посещу Тобольск. Может, на что и наткнусь. Да, и еще раз с Доржатом переговорю. Он-то наверняка меня встретит. Жаль только обучение здесь пропадет.