Мир Дому. Трилогия (СИ) - Шабалов Денис

Взревев как медведь, капо сиганул вперед, вытягиваясь в ударе и пытаясь достать тесаком до шеи черного… но тот, даже не утруждая себя блокированием, слегка дернул головой влево – и ударил навстречу, правой, под вытянутую руку. Прямо в голову. Сложение встречных скоростей и масс – страшная сила. Рука и тело капо все еще летели вперед – а голова уже ушла назад. Хрустнуло – страшно, тошнотворно – и капо, кувыркнувшись вокруг себя, нелепо улегся на полу. Мертв. Второй карлан, взвизгнув, рванулся было к ближайшему выходу – но черный, хватанув из‑за спины что‑то вроде топорика, швырнул ему вслед – и тот, коротко вякнув, улегся у самого выхода. Самую малость не добежал, болезный.

Черный, нагнувшись и потрогав шею капо, удовлетворенно гукнул из‑под шлема. Кажется, он был очень доволен. Выпрямился, огляделся, направился к недобежавшему. Пока шел – Васька успела заметить странную особенность: он самую малость прихрамывал на левую ногу. Добравшись до трупа, пощупал горло и ему, снова кивнул, с влажным чавканьем вытащил топорик – Васька вдруг вспомнила, что такие называются «томагавка» – и, наконец, повернулся к ней.

– Ну что, красотуля. Вставать‑то будешь? Или ты там навсегда прописалась?

Васька, закряхтев от боли в брюхе, поднялась. Что говорить – она просто не знала. И потому спросила первое, что пришло в голову:

– Почему руками? Ты же мог… – она ткнула пальцем в кобуру на поясе, с торчащей оттуда рукоятью. – Это ведь пистолет?..

Черный молча кивнул. Поднял руки к голове, щелкнул там чем‑то, стаскивая шлем, – и оказалось, что он вовсе даже не черный, а седой. Коротко стриженный с тронутым сединой ежиком волос. И – он был уже порядочно стар. Глубокий старик, годков за пятьдесят точно!

– Ты… ты такой старый… – невольно вырвалось у нее.

Седой весело усмехнулся.

– Бойся старого в той профессии, где большинство умирает молодыми… Да и не старый я, даже шестидесяти нет, – и, видя, что Васька все еще не пришла в себя, спросил: – Что теперь? Ждем Лиса?

Эта осведомленность удивила ее. Что‑то зачастил седой удивлять – второй раз подряд за последние пару минут. Впрочем, она решила пока не требовать ответов на вопросы – не до того. Да и наверняка будет еще время – что‑то подсказывало ей, что седой не просто так вмешался и завалил троих, чтоб скрыться затем в неизвестном направлении. Что‑то ему надо. И от нее – и, наверняка, от Лиса тоже. И потому она просто кивнула:

– Ждем.

Седой вдруг насторожился – и, в мгновение ока нахлобучив шлем, плавно перетек к стене между двумя входами. Двигался он совершенно беззвучно, словно призрак. Распластался по стенке – и легонько так подмахнул ей ладошкой: дескать, свали в дальний угол. Васька подчинилась.

Шагов она почти не слышала – и снова удивилась, как седой смог их различить. А в коридоре меж тем действительно кто‑то был: зашоркало осторожно, хрустнуло пару раз – и в правом проеме смутно замаячила тощеватая фигура. Братик!

– Это Лис! Лиса не трогай!.. – выкрикнула она – братик хоть и умелец руками махать, но седого она уже оценила: с этим ему не справиться.

Лис сразу сообразил. Шарахнулся в сторону – и только потом, развернувшись в стойку, вздернул на отлет резиновую дубинку, готовый бить. Наверняка с того, самого первого, снял, которого она у входа завалила.

Пару мгновений они мерялись взглядами. Потом Лис чуть расслабился и огляделся вокруг. Зрелище наверняка его порадовало – он криво ухмыльнулся и окончательно опустил палку.

– Ты в порядке?

– Привет Лис, – ответила Васька. – В порядке. И чего ты так долго?

– Мешали, – отмахнулся тот. И кивнул на черную глыбину, неподвижно стоящую у стены. – А это чё за хер с горы?..

Ваську тоже занимал этот вопрос – прямо с самого начала, – и потому она вопросительно посмотрела на седого. И тот, снова стащив с головы шлемак, оглядел Лиса с ног до головы и с улыбкой ответил:

– Я‑то? Ну… пусть я буду Комбриг.

Странник – Центру.

Д‑4.

Категория секретности: абсолютно секретно.

Контакт с номером С‑2‑57 прошел успешно. Персонаж «Лис» проявляет разумное любопытство и, по моим оценкам, готов к дальнейшей работе.

Встроен в схему дополнительный неучтенный фактор в виде номера С‑ЭЦ‑78 (оперативный псевдоним «Василиса»). Считаю данный фактор исключительно удачным дополнением к запланированному сценарию – вмешательство номера С‑ЭЦ‑78 привело к значительному увеличению обязательств номера С‑2‑57.

Считаю целесообразными и даже необходимыми дальнейшие шаги:

1.Включение номера С‑2‑57 в штат Медчасти рапортом оперативного агента Д‑05/39руководству объекта «Восьмиугольник». Это необходимо для плотной работы номера С‑2‑57 по переговорам с авторитетами соседних отрядов и их вербовке;

2.Выделение номеру С‑2‑57 собственного кубрика для проживания; переселение номера С‑ЭЦ‑97 (оперативный псевдоним «Рыжуха») в Медчасть и введение ее в штат в связи с проявлением интереса к данному номеру номера С‑2‑57; данное перемещение дает нам дополнительный фактор влияния на номер С‑2‑57.

3.Также возможно введение в штат Медчасти номера С‑ЭЦ‑78, что дает нам еще один дополнительный фактор влияния на номер С‑2‑57 (отсутствие угрозы номеру С‑ЭЦ‑78 со стороны низовой администрации).

Операцию продолжаю.

Доклад окончен.

Центр – Страннику.

Д‑6.

Информацию принял. Изложенные шаги п.п.1, 2, 3 – одобряю.

Напоминаю о необходимости передачи отчетов по оценке работы оперативных агентов А‑12/43 и Д‑05/39. Отчеты ожидаю следующим донесением.

Глава 9. Лис. 32 дня до

У нас изменения. Пусть небольшие – но совершенно стремные. И все из‑за сдохших утырков в черном, решивших, что влегкую поимеют в Лабиринте девчонку с ее братцем. Но мы с Васькой, выбравшись наружу, пошатнули устои и доказали обратное. И что в таких случаях делают? Ломают тех, кто пытается шатать устои. Об колено. Прилюдно. Здесь все просто: был бы повод – а способы найдутся…

Наш Второй отряд Общих работ кошмарят уже почти декаду. Прикопаться можно и к столбу – и наши капо изобретают все новые и новые способы. Что ни говори, а дохлые карланы и капо – кореша. Свои. А мы – даже если и даем хабар – не особо. Обарагозившие бунтовщики должны быть примерно наказаны – и нас усиленно кошмарят. То вырастает в два раза норма работ; то вдруг выясняется, что мы должны капо хабар – и с процентами за когда‑то недодаденную мелочь; а то и вовсе просто так на ровном месте – вынь да положь. У нас тает общак, нам все сложнее хороводить отряд. Номера злобятся на меня – хотя сразу после выхода из Лабиринта мы с Васькой стали всеобщими героями. Но сейчас мы герои для других отрядов, а в своих – толстый болт. Не знаю, как у Васи – но я постоянно ловлю на себе взгляды, которые не предвещают хорошего. Правда – уже гораздо меньше. А все из‑за той самой знаменательной речи Желтого, которую он произнес, морщась от боли в заживающей челюсти. Пламенный оратор, хуле…

– Нас прогибают, парни. И будут гнуть дальше! – стоя посреди камеры, говорит Желтый. – Э, отряд! Всех касается! Слушай сюда, чё говорить буду… Развесили уши и внимаем!..

Дело было в камере, и отрядные, готовящиеся к отбою, подползают чуть ближе. Скорее всего, речь Желтого станет известна капо – но ему явно накласть. Вернувшись от Дока, Желтый иногда пугает меня странноватым блеском, порой появляющимся в глазах, когда смотрит на черножопых – и я все чаще боюсь за него. Ведь сорвется же человек! Сорвется – и наворотит делов. Как мы без него?..

– Нас прогибают – но мы должны держаться! – продолжает брат Желтый. – Лис и Васька осуществили мечту каждого из нас – ухендожили долбаных капо! Вы не можете знать обстоятельства – но это так. На тот свет отправилось высшее существо – хотя высшего в них, ублюдках, только сама черная форма, больше жратвы и чистые кубрики. И палки с шокерами. И теперь, дело ясное, нас, отрядных, хотят заставить притянуть нашего кореша к ответу. Сначала, чуется, таким вот способом: чтобы мы, свои же, обозлившись на постоянный пресс со стороны капо, вальнули нашего брата‑бугра! Который не раз помогал и спасал многим из вас шкуры! Но разве имеем мы моральное право сдать черным своего?..