Опричник (СИ) - Теплова Арина

За трапезой старшая дочь крестьянина Тихона, Наталья, спросила:

— А можно мне, батюшка, на Купалино гуляние к реке пойти послезавтра?

— Одной что ли? — тут же строго произнес ее отец.

— С девками соседскими. Мы гурьбой пойдем.

— Только с девками? — уточнил глава дома, подозрительно глядя на шестнадцатилетнюю девицу.

— Да, — кивнула девушка.

— Иди, коли не врешь. Только, через костер, чтоб одна прыгала. Скажут люди, что видели около тебя этого Еремку Полякова, плетьми высеку!

— Зачем Вы так, батюшка? — опешила девушка. — Еремей ведь только еще свататься ко мне хочет. Вряд ли он ко мне на Купало подойдет.

— Знаю я вас молодых! Один блуд на уме! — недовольно бросил Тихон Никанорович.

— Неправда это, — ответила тихо Наталья.

— Правда. Ты поди, девка, еще и папоротник цветущий хочешь найти?

— Нет, — ответила Наталья, окончательно надувшись.

— Папоротник? — переспросил, не выдержав, Мирон. Он отчетливо помнил, что в песне, из книжки колдуна, говорилось о папоротнике, оттого слова хозяина вмиг заинтересовали его. За всю свою недолгую жизнь Мирон ни разу не ходил на гуляние на Ивана Купалу, хотя знал довольно много про обычаи и обряды этого праздника. Оттого, он знал обо всем только понаслышке от других людей.

— Все суженые в Купалу ищут цветок папоротника, который только в этот день цветет, — добавила жена хозяина. — Ибо папоротник этот счастье в любви приносит. Только надо обязательно вместе с суженым искать его, иначе не найти его.

— А одному нельзя? — спросил Василий.

— Как же одному?: — удивилась жена хозяина. — Нет. Чтобы папоротник заветный найти надо обязательно со своим суженым и через костер прыгнуть и хороводы водить, и тогда сверкающая колдунья увидит вас и наградит драгоценным цветком папоротника.

— Что это за сверкающая колдунья? — спросила невольно Людмила, наперед зная, что именно она и дает цветущий папоротник.

— Старуха с цветком в руках. Она каждый год ходит среди хороводов, да девок с парнями. И отбирает тех, кому венчаться пора. Если заприметит тех, кто готов семьей жить, тотчас ведет этих суженых к себе на озеро и венчает их там, на веки вечные.

— На озеро? — переспросил быстро Мирон.

— Ну да, на заповедное озеро.

— А ну цыц, баба! — недовольно прикрикнул хозяин дома на жену. — Хватит языком трепать попусту!

Баба испуганно замолчала, а Мирон начал понимать, что тайна про заповедное озеро и колдунью с папоротником начинает проясняться все яснее. Он понимал, что надо найти эту старуху, о которой говорилось в песне колдуна, и о которой упомянула теперь хозяйка дома. И наверняка, эта сверкающая колдунья имеет часть от Чаши, которая им была нужна. Мирон осознал что, как и в прошлый раз, Людмила оказалась права, верно, разгадав про озеро и место. Младший Сабуров уже предчувствовал, как заберет у нечисти очередную сокровенную частицу Чаши, как, вдруг, хозяин дома добавил:

— Ты, Наташка, не смей с Еремеем прыгать через костер. Ты поняла меня? Не дай Бог, вас колдунья эта окаянная заприметит.

— Разве это плохо, батюшка? — нервно спросила Наталья. — Говорят, она после того, как цветок папоротника подарит, да на свое озеро сводит, венчает суженых тайным обрядом. А после этого, они любят друг друга веки вечные и развестись не могут. Это так чудесно!

— Замолкни, глупая! — оборвал ее отец. — Сказал, не смей! — уже чуть тише и как-то с испугом добавил. — Посчитай, почти каждый год, кто-то из помолвленных пропадает на Купалу! Точно эта старуха – колдунья их изводит.

— Это же, батюшка, вымыслы, — попыталась возразить Наталья.

— Как же! — вымолвил уже раздраженно Тихон Никанорович. — В том году, Иринка, Михеева дочь и Алеша Лунев пропали после Купалы, за год до того, Роман Гаринов, да Елена Жданова. Все они сужеными были, да помолвлены! И, до сих пор, даже их тела найти не могут.

— Но говорят, что колдунья эта суженых, что пропадают, в райские земли сразу отправляет. И живут они там в радости и согласии и никаких бед не знают, — не унималась девица.

— Пусть кто другой в эти райские сады колдуньи идет. Но, не ты! — заявил строго хозяин дома, сверкая глазами на дочь. — Не для того я тебе зачинал, чтобы колдунья какая-то тебя извела!

— Вы не правы, батюшка, я думаю, — с опаской сказала Наталья и Мирон удивился ее смелости, ибо с отцами в те времена дочери боялись спорить. А Наталья, видимо, была любимая дочь, раз уже полчаса препиралась с отцом.

— А ты не думай много, — велел грозно Тихон Никанорович. — Мала еще. Исполняй, что я велю. И добро тебе будет.

Сабуровы и Людмила слушали напряженный разговор домочадцев и ловили каждое слово, явно чувствуя, что все это им очень надо знать и они уже на верном пути поиска следующей нечисти из “Тайного схорона”.

— Прошу, Людмила, подсоби мне, — произнес Мирон, едва после вечерней трапезы младший Сабуров и Людмила вышли на двор, по просьбе молодого человека. Они стояли у старой баньки, за поленницей, скрытые от посторонних глаз, так, чтобы никто не мог услышать их разговора. —  Сходи со мной послезавтра на Купалу, на гуляния к реке.

— Конечно, схожу, — кивнула девушка и добавила. — Надо же будет тебе старуху – колдунью с бордово-темной аурой показать.

— Нет, ты не поняла, — помотал головой Сабуров, сверкая в темноте на нее глазами. — Ты как суженая моя сходи.

— Я? — опешила Людмила. — Нет, — замотала она головой. — Что это ты еще выдумал?

— Прошу тебя. Ведь ты ж слышала, что колдунья только к суженым подходит. А ко мне одному она не подойдет. Еще и, наверняка, не покажется на глаза. Ты не бойся, сыграешь свою роль: оденешься в мирское, да хороводы поводишь, да и все. Мы с Василием дальше сами.

— Нет, Мирон. Я монахиня. Не пристало мне всякие хороводы непристойные у реки водить.

— Чего это непристойные? — нахмурился молодой человек. — Все там в рубашках, да сарафанах девки будут, только босые, так же вроде Наталья сказывала. Тебе тоже, завтра поутру, на рынке рубашку, да сарафан купим и все.

— Почему я? — уже нервно сказала Людмила, она совсем не хотела изображать эту суженую, но Мирон был настроен весьма решительно и явно давил на нее теперь. — Вон целое село девок, выбери любую.

— Да не буду я другую девку искать. Они ауру бабки все равно не увидят. Тебя надо брать, — отрезал Сабуров уже властно.

— Грех это для монахини по гуляниям ходить, — уже колеблясь, ответила девушка.

— Грех это — с мужиком спорить, и в камышах шашни свои исполнять, — буркнул уже раздражаясь Мирон, намекая на ее недавнюю шутку, которую она проделала с ним в камышах. Он вдруг предложил. — Не хочешь со мной, так с Василием ступай. А я вас стеречь буду.

— Какая разница с Василием или с тобой идти? — пролепетала она тихо, опуская взор, и понимая, что он все равно не отступится от своей задумки.

— Нет разницы, — пожал плечами Мирон. — Только Василий не так искусен с нечистью управляться как я, погибнуть может. Хотя, если я за вами по пятам ходить буду, то подоспею ему на помощь, — добавил молодой человек. Он видел, что Людмила уже почти сдалась и начал давить на нее сильнее словами. — О брате своем подумай. Не найдем колдунью завтра, не найдем часть Чаши. И потом, еще год надо будет ждать до нового Иванова дня. — Он помолчал и тихо добавил. — И кто узнает, что ты пошла на гуляние? В лесу переоденешься в рубашку, волосы распустишь, да венок травяной наденешь. Никто и не узнает тебя. А если узнают, скажем, что обознались. Людмила подумай, дело говорю, — добавил он просяще.

— Хорошо, пойду, — вымолвила Людмила после некоторого молчания.

— Вот спасибо, сестрица! — выпалил, тут же, радостно Мирон. — Вот, спасибо! Во век твою доброту не забуду! А то, как представлю, что батюшке в тюрьме сырой еще год томиться, так сердце кровью обливается. Для них же, для батюшки моего и твоего братца ,Чашу ищем… не для своей нужды…

7.5

Нижний Новгород

1572 год, 21 июня