Пермский Губернский. Паритет (СИ) - Бергер Евгений

Семен вытащил мою студенческую форму из квантового кармана. Пришлось очень быстро переодеваться прямо в машине. Неудобно, но что поделать?

Выбежав из «Мерседеса», я с сожалением заметил, что опаздываю уже на три минуты. Но, ничего… Думаю, Рейсбих не будет сильно орать. Хотя, кто его знает? Он — человек высоких принципов и послабления давать не любит.

Быстро поднявшись по ступенькам, я распахнул здоровенную дверь и тут же врезался лицом, во что-то мягко-пружинистое.

— Попался! — послышался радостный девичий голосок.

Подняв взгляд, я с ужасом обнаружил, что врезался в высокую сочную загорелую блондинку. Кажется, она готовила хот-доги на дне открытых дверей? Ибо девчонок такого роста у нас было мало.

— Привет… — улыбнулся я, пытаясь обойти её: — Извини… Я опаздываю.

— Я вижу. — радостно кивнула блондинка и указала на свою фиолетовую повязку дежурного: — Федя, ты плохой мальчик и будешь наказан!

— Эм-м… Что? — я не совсем понял юмор, но потом вспомнил, что со мной делали танцовщицы, которые застряли по дороге к Хрюкову: — Нет, спасибо! Как-нибудь, в другой раз…

— Как это нет, если да? — блондиночка тут же попыталась схватить меня, но я увернулся.

— Прости, но я правда спешу.

— А я — дежурная! Если не отчитаешься передо мной, то я занесу опоздание в основной журнал.

— Так, занеси. Я ж не против.

— Как это? Ты разве не хочешь в клуб «Элит»?

— Господи… Да мне на пары надо!

— Не пущу! — блондинка на удивление быстро кинулась на меня. Хватка, как у медведя! Конечно, это не Вика… Но тоже очень сильно. Видимо, спортсменка. Пришлось применить максимальную ловкость, чтобы избавиться от прилипалы и пулей устремиться к аудитории Рейсбиха.

— Негодник! — возмутилась она: — Какой вёрткий! Я же тебя потом всё равно поймаю!

— Надеюсь, что нет… — усмехнулся я и забежал на лестницу.

Интересно, это был подкат? Или ей просто нечего делать? Такое ощущение, что второе. Все же знают, что я типа муж Артовой. А против неё здесь явно никто выступать не будет.

Вежливо постучавшись в дверь, я заглянул в аудиторию.

— … направленного снаряда, потому что перегрузка может нанести непоправимый вред вашим конечностям. — Антон Павлович повернулся ко мне и всплеснул руками: — Ну, надо же! Какие люди… Что, Осокин? Почувствовал всенародную любовь и сразу решил, что пунктуальность — это не для тебя?

— Прошу простить. Выдалась не самая лёгкая ночка.

— Нелёгкая ночка? — усмехнулся Рейсбих: — Слушай, мы же сразу договорились со всеми, что мои занятия пропускать НЕЛЬЗЯ! Я же потом с тебя буду спрашивать в три раза больше, чем с остальных. Заруби себе на носу, что магические основы пропускать НЕЛЬЗЯ! И мне плевать, что какой-то псих убил твоих родителей возле театра, ты обозлился на весь белый свет и теперь гасишь ублюдков по подворотням в костюме летучей мыши. Мне плевать даже на то, кем ты станешь в итоге! Сейчас это меньшее из того, что нас всех должно волновать, потому что — ДИСЦИПЛИНА, мать вашу, ЯВЛЯЕТСЯ неотъемлемой ЧАСТЬЮ НАШЕЙ ЖИЗНИ!!! Осокин, ты меня понял? Ты меня услышал?

— Так точно! — нет, всё-таки я обожаю этого преподавателя.

— Славно! А теперь — ЖИВО НА СВОЁ МЕСТО! БЕГОМ-БЕГОМ-БЕГОМ!!! НУ?!?!?! Семенчук вся изпереживалась, что её партнёра для шуток нет! А Досвидянц и вовсе вошёл в депрессию!

— Я — Довидянц. — поправил Давид.

— ПЛЕВАТЬ!!! — рявкнул Рейсбих: — Я не потерплю, чтобы студенты опаздывали на мои пары. Почему? Да, потому что если вас потом пришьют из-за глупой ошибки, кто будет виноват? Стоянова! Ответь нам.

— Сам студент! — гордо ответила студентка.

— НИХРЕНА НЕ ТАК!!! — воскликнул Антон Павлович и ударил кулаком по столешнице: — Будет виноват остолоп, который не смог нормально научить студента самообороне! Осокин! Брызни Стояновой в лицо водяной сферой! А-то искренне верит, что она тут умнее всех… В общем, товарищи! Мы все с вами в одной лодке. И если мне позвонят и скажут, что кто-то из вас помер в глупой стычке — я уйду в запой. Не потому, что мне вас жалко. Или я прикипаю к своим студентам. Нет. Нафиг вы мне сдались, жалкие генераторы моего геморроя… Это в первую очередь ударит по моей самооценке, как преподавателя!

А, Рейсбих, как оказалось — такая лапочка внутри. Он сейчас так филигранно врал, что я даже восхитился. Видимо, что-то страшное случилось в прошлом. Вот он и пытается до нас донести.

— Поэтому, давайте закрепим — за стенами Полимага вы можете быть, кем захотите! Летучими мышами, человеками-пауками, человеками-муравьями, росомахами, курва боберами и прочими квадроберами. Но как только вы пересекаете дверь Полимага — всё! Вы — СТУДЕНТЫ! Меня не волнуют ваши проблемы на той стороне! Полимаг за вас отвечает. И вы должны ответственно относиться к обучению. Это вам не бакалавриат замшелого ВУЗа из Нижних Засранчиков. Это — ПОЛИМАГ! От обучения в этом ВУЗе зависит ваша жизнь. Понятно?

— Так точно! — хором отрапортовали мы.

— Разрешите обратиться? — я поднял руку.

— Нет, Осокин. То, что ты не сделал в своем супергеройском костюме дырку для того, чтобы успеть помочиться, пока крошишь очередного лба — сугубо твой косяк. Терпи до пятиминутки.

— Что делать, если поймал дежурный?

— А кто там сегодня? — Рейсбих задумался и почесал синюшную щетину: — Громова, что ли?

— Блондинка. Загорелая. Высокая.

— Ну, Громова. А старшая или младшая?

— Точно не скажу.

— Ай, без разницы! Это наши чемпионки по лёгкой атлетике. У них одна нога, как весь ты толщиной. Если эти лошади тебя поймали, то просто напиши мне сообщение, чтобы я позвонил в ритуальное агентство. Они из очень могущественной семьи. И обожают… как бы это правильно сказать? Шутить над другими… Погоди, а причём тут они?

— Одна из них меня поймала на входе.

— И ты смог вырваться⁈ — удивился Рейсбих.

— Но было тяжело…

— Конечно, тяжело! Но это, наверное, младшая была. Старшая бы просто на тебя села и всё. Ты бы там же и кончился. — отмахнулся Антон Павлович: — Это касается всех! Если видите длинноногую загорелую блондинку выше вас на полторы головы и с фиолетовой повязкой на руке — бегите в мужской туалет!

— Извините, а если я не могу пойти в мужской? — поинтересовалась Стоянова.

— На девочек они не нападают. Солидарность.

— Разрешите обратиться? — на этот раз руку поднял Давид.

— Чего тебе, Досвидянц?

— А старшая — прям точно сядет?

— Подотри слюни и выкинь это из головы. Не нужна тебе такая машина, брат. — загоготал Рейсбих: — Ну, ладно! Всё важное обсудили. Теперь переходим к главному. Записываем — ЭНЕРГЕТИЧЕСКИЙ ЛУЧ! Не конструкт, а просто конфета против ублюдков. Эй, там, наверху! Накиньте на Осокина цепь! Что-то мне не нравится его жуткий взгляд…

Глава 11

За последние пару месяцев Пермь сильно преобразилась!

Её «тёмная сторона» нынче решила сказать: «Всего хорошего!» и потихоньку перебраться в Удмуртию. Ибо там не было этого проклятого психопата Осокина, который расчленял людей, душил стариков и радостно кушал младенцев на завтрак.

Король Блич — так прозвали его представители криминального сообщества Перми. А сколько слухов они наплодили… Можно было целую книгу написать! Что-то в стиле фантастики. Или местного фольклора

Дело в том, что одни утверждали, будто Осокин — дитя генной инженерии. Не абы кто, а настоящий модифицированный волшебник! Стоило ему щёлкнуть пальцами, как все враги вокруг него разлетались, словно в крутом индийском боевике.

А другие были уверены, что Осокин — ничто иное, как древнее божество и хозяин Источника Силы, который спустя тысячелетие выбрался из заточения. Вселившись в тело осиротевшего аристократа, злой бог решил учинить настоящий беспредел. Причём, совершенно не ясно, с какой целью всё это делалось. В назидание? Или же из чистой жуткой прихоти?

И всё этому молодому Графу было ни по чём!

Вроде, даже хорошо. Ибо показывает, что ему небезразлична судьба города.