Свой респаун (СИ) - Изотов Александр

Поморщившись, я спросил у молчаливого ноэмо:

— Ну, Цератул, и как попасть к вам на базу?

— Ты думаешь, дитя недоразвитой звезды, что заставишь меня говорить? — впервые он открыл рот, — Я — воин Великого Очага Ноэмо! Ты, земная органика, возомнившая себя разумной жизнью, сейчас же развяжи меня и пади на колени!

— Эээ… — я даже растерялся.

Ттеперь хотя бы стало ясно, что они не просто такие чопорные и высокомерные с виду — они и по характеру такие же.

— Ну так-то, ты уже говоришь, — добавил Груздь, — Саня, можно я его ножичком новым, а?

— Закрой рот, жалкое недоразумение эволюции! — Цератул сплюнул, презрительно оглядывая нас, а потом присмотрелся ко мне и захохотал, — Союзник сюнэ⁈ Воистину, только такие жалкие существа, по ошибке ставшие Очагом, могли выбрать в союзники пинговый расходник!

— Э, планктон грёбанный, — Шугабой прижал кулак к носу ноэмо, — Хочешь, чтоб твоё лицо расходником стало⁈

— Убери руку, круглоухий! И тогда, быть может, ты останешься жить на пинговых рудниках! А, ты собственность эйкинов? Ну, значит, ты не останешься жить, — Цератул снова расхохотался.

Да уж. Когда он молчал, мне он больше нравился.

— Что-то ты много говоришь, да не по теме, — проворчал я, — Почему же получается, что такое недоразумение, как мы, сейчас вашу базу рушим?

Я издевательски приложил ладонь к уху, прислушиваясь к мяукающей сирене и к шарканью паучьих лап о закрытую дверь.

— Так это ты… Это ты вызвал пауков⁈ — Цератул округлил глаза, — Идиот! Безмозглый ресурс! Это было наше оружие!!! Мы специально растили их, скармливая игроков, а ты обнулил труд десятков умнейших ноэмо!

— Ни хрена себе, — вырвалось у всех нас, — В смысле скармливали?

— А как им набирать ранги? А как им увеличивать численность? Всё равно игроки возрождаются на алтаре. Пусть не всегда, и пусть некоторые сошли с ума… Но вы же — расходник!

Даже Цикаду с Аидой проняло, и они стиснули кулаки. Сейчас тут все хотели разорвать эту тварь.

Не удержавшись, я признался:

— Слушай, ноэмо… Вот Хойро говорил мне, что вы превосходите всех по хитрости и коварству, но я реально не представлял, насколько. Вы уроды!

— Тебе ли говорить об уродстве, круглоухий?

— Говори, как пройти на базу! — я схватил его за верёвку на груди.

Тот, высокомерно задрав нос, промолчал. Я поскрёб затылок… Допросы — это всё-таки как-то не моё.

— Что его, пытать? — мой взгляд сразу встретился со взглядом Шугабоя, и тот пожал плечами.

— Будь это реальный мир, Архар, я бы попытался. Но как раскалывать инопланетный планктон, я ни хрена не знаю. Тут, если ты заметил, болевой порог-то повыше, чем на Земле…

— Кто тут планктон, а, пыль на внешней обшивке?

Я вздохнул, а ноэмо противно заулыбался. Он и так с виду был очень высокомерным, а сейчас вообще рожа противная стала… Ух, и всё же, как он бесит! Вообще-то это моя прерогатива злить врагов.

— А можно я? — Груздь оскалился, — Не, ну а чего? Мне просто интересно…

— Интересно пытать? — спросил я.

— Да не… ну да! Я не про то. Вот его ж убить нельзя, на алтарь улетит. А если резать ножиком, и сразу Аида лечить будет? И Цикада может визгануть разок.

— В этом коридоре я бы не советовал, — тут же вставил Шугабой.

— А, ну да… Ну а можно я ему ухо отрежу⁈ Вдруг расколется?

— Нож-то ядовитый… — начал было я, а потом переспросил, — Ухо⁈ — и у меня в голове сразу всплыла догадка об эльфийских ушах, то есть, о «сути эльфара». Она же мне нужна в качестве жертвенной души?

Мои глаза, видимо, аж загорелись, потому что лицо Цератула вдруг изменилось. До этого он смотрел на меня, как пассажир первого класса на эконом, а тут вдруг будто бы заметил.

— Ты что задумал, безухий? — он округлил глаза, когда я достал стрелу.

— Эй, Архар, вообще-то это я хотел… Ты чего мою идею украл⁈

— Да погоди ты, — я прижал ёрзающего ноэмо и аккуратно ткнул кончиком стрелы ему в мочку уха. Ничего.

С досады я потыкал ему ещё несколько раз, и тот вскрикнул.

— Ай! Ой! Прекратите, вы, тугохромосомные варвары с дальних ветвей!

— Блин, — вырвалось у меня, когда я понял, что никуда ноэмо не исчезает, — Не работает.

— Потому что надо отрезать, — Груздь стоял и зловеще улыбался, трогая ногтем кончик лезвия кинжала, — Я аккуратно отрежу, а ты, чувачок, даже ничего не заметишь.

— Так, погодите, а они что, нужны для… для того самого? — сразу спросил Шугабой и на мой утвердительный кивок просто схватил ноэмо за уши, — А если оторвать и приложить?

Груздь коварно захихикал:

— Хе-хе-хе! Нет, ребятки, дайте я просто аккуратно отрежу.

— Чего резать-то? Рванул, и всё. Кстати, а удобно придумано — уши такие длинные, прям легко схватиться.

— Эй, лысый! — возмутился Груздь, — Это вообще я придумал!

Цератул такого внимания к своей персоне явно не выдержал:

— А-а-а! Убивают! Вы, безгеномная звёздная пыль! Да как вы смеете⁈

— Да у нас целитель, не бойся, — и с этими словами Шуга просто исполнил задуманное.

Такую жесть я при жизни, к счастью, ни разу не видел, и меня сразу замутило, когда ордынец протянул мне трофеи. Девушки с визгом закрыли глаза ладонями, а Груздь резко побледнел, и как стоял, так и долбанулся в обморок — выпавший кинжал одиноко звякнул в коридоре.

— Предупреждать же надо, — только и просипел я, глядя на очередной кровавый шедевр реалистичной графики, лежащий на ладонях ордынца.

— А-а-а! У-у-у! — орал ноэмо, пока я, борясь с тошнотой, прикладывал стрелу к трофеям. Но ничего не произошло — Богу Крови, как ни странно, эти уши не были нужны.

— Может, неспелые? — ордынец задумчиво почесал репу, — В смысле, ранг у него маловат?

Потом Шугабой приложил уши обратно и буркнул:

— Аида, цели давай!

Естественно, с первого раза находящаяся в шоке целительница не отозвалась, но потом, всхлипывая, всё-таки сотворила магию.

И, как ни странно, уши заново приросли. Правда, кривовато, и теперь ноэмо напоминал совсем другого эльфа. Из тех сказок, где они корявые и некрасивые.

— Вы… вы… — он крутил головой, безумными глазами разглядывая нас, — Безмозглые круглоухи! Да вас великий Хранитель Безарн сотрёт в пыль! Не-е-ет… вас сам Каратос Удунн просто уничтожит!

Пока он изрыгал нам проклятия, очнулся Груздь и, нашарив свой кинжал, сел и равнодушно уставился на ноэмо.

— Ты как? — спросил Шуга.

— Иди на хрен!

— А, ну значит, нормально, — ордынец хохотнул и похлопал его по плечу, оставляя следы крови.

Я же продолжал допрос:

— А Каратос это кто? Ваш вождь?

— Это великий гроссмейстер, ничтожная твоя разумность, это…

— Как хорошо, — я усмехнулся, — Вот чьи уши надо точно попробовать. Для этого и тащимся к вам на базу.

На самом деле я хитрил. Попробовать я хотел уши у статуи Хранителя, а про вождя ляпнул для весомости. Просто я помнил, что творил главный исхюр 6-го ранга, магистр какого-то там Кулака… Мы от него едва-едва сбежали, и поэтому легко было представить, что этот самый Каратос Удунн может сотворить с нашим отрядом.

Великоуровневый игрок это всегда великоуровневый игрок…

Цератул аж затрясся от злой ухмылки, предчувствуя, что сейчас легко меня обманет. Ага, сейчас он скажет этим тупым человечишкам, где сидит самый главный ноэмо, и они сами пойдут и убьются об него.

— Скоро по коридору будет дверь слева — заметно успокоившись, сказал ноэмо, — Это лифт, ведущий вниз, к проходу на базу.

Я обернулся. Теперь, зная, куда смотреть, я и вправду различил вдалеке что-то на стене слева.

— Слышь, а прямо чего? — спросил Груздь.

От меня не укрылось, как на мгновение замер Цератул. А потом он улыбнулся:

— Пещеры для отвала горных пород. И для вонючих и протухших броников от игроков, которых мы просто решили пустить на пинг!

— Да ты, тварь! — Шугабой тут же схватил его за грудки, поднимая, но я положил ему руку на плечо.

К счастью, ордынец тут же остыл. Моё лидерство явно стало неоспоримым.