Возвышение на краю империи (СИ) - Бадевский Ян

Возвращаться в Небесный Край Такахаси не стал.

Я так понял, не горел желанием дальше работать с якудза. В России он влачил жалкое существование, изредка делая на заказ родовые мечи. Дорогой, но штучный товар. Уж не знаю как, но господин Такахаси прослышал о том, что я ищу хороших оружейников. Вроде бы, ему намекнул на это один из учеников мастера Багуса. И буквально через месяц после легализации своего психотипа, японец сел на поезд, проехал всю Сибирь, Урал и центральные регионы империи, пересел на дирижабль где-то в Воронеже и вскоре добрался до Фазиса с единственной целью. Предложить моему холдингу свои услуги.

Работа в КБ закипела.

Начали мы с промышленного шпионажа и анализа конкурентов. Изучили трофейные образцы боевой техники, узлы и каббалистические вставки, электрику, двигатели и прочие элементы конструкции мехов. Сравнили модели и производителей. Вытащили важные сведения из чужих снов. Должен признать, вытащили с трудом. Конструкторов в мире было не так уж много, их сновидения тщательно оберегались морфистами. Поэтому Джан и Ярик по моему приказу выискивали второстепенных сотрудников ведущих оружейных концернов и добывали через них информацию о сплавах, отдельных узлах, технологии производства.

Параллельно Джан странствовала по разумам инженеров из альтернативных вселенных. Мы искали способы укрепить и облегчить броню, уменьшить расход топлива, увеличить скорость и мощь. Вы не поверите, но существуют реальности, в которых человечество тоже двинулось по пути создания мехов… Правда, те машины были оснащены крупнокалиберными пулемётами, ракетами и огнемётами. Многие управлялись с помощью продвинутых компьютерных технологий, а такое мы себе позволить не можем.

В целом, Джан работала по заказам Солодухи. Рассказывала, что удалось обнаружить в чужих снах, и Антип Герасимович просил это украсть. Джан переносила чертежи и образы прямиком в сон руководителя КБ, а тот просыпался с утра пораньше и начинал чертить.

Работа кипела.

Но всё это я мог оценить лишь в те дни, когда присоединился к общему собранию. Раз в неделю мои спецы устраивали общую сходку, делились отчётами, намечали пути дальнейшего поиска, обсуждали нерешённые задачи. Солодуха погрузился в родную стихию. Я видел перед собой воскресшего человека, исследователя до мозга костей — с горящими глазами и неукротимым желанием создавать что-то уникальное. Антип Герасимович напоминал мне дирижёра столичного оркестра, чётко распределяющего обязанности и обобщающего опыт предшественников. Иногда Федю просили призвать какую-нибудь сложную деталь — мальчуган справлялся с этими задачами лучше остальных. Даже господин Такахаси иногда присвистывал от восхищения.

Такахаси прекрасно освоил русский язык за время своего добровольного изгнания, так что даже акцент было сложно уловить. А ещё у японца была имперская жена и двое детей, которых он рассчитывал перевезти в Фазис в ближайшие месяцы. Насколько я понял, дети доучивались в школе, а жена распродавала всё, что можно было распродать.

Уже к середине марта у нас появились наброски первых прототипов лёгких штурмовых мехов, которые могут составить конкуренцию «Истребителям», а также улучшенные версии турбированных машин наподобие «Скорпионов». Как объяснил Солодуха, будут и другие разработки. Сначала надо создать экспериментальные модели, обкатать их на полигонах, выявить недостатки и заняться улучшением. После этого отказаться от нежизнеспособных конструкций и сосредоточиться на развитии перспективных линий. Снова — эксперименты и обкатка на полигонах. Сокрушение манекенов, резка стальных листов, пробивание брони коловратами… Не забываем про стенды, где мы будем вычислять ресурс. А потом не мешает забросить энное количество машин в одну из горячих точек планеты, испытать в реальных боевых условиях. И только потом наладить массовый выпуск.

Кстати, о полигонах.

Подходящую местность мы уже заполучили в своё распоряжение. И там полным ходом началось обустройство. Мой план состоял в том, чтобы собрать один из прототипов заранее с помощью своих оружейников. То есть — без участия рабочих завода. Обычно так никто не делает, но мы впереди всех. Завод ещё будет строиться, а на полигоне уже будет бегать один из прототипов.

Несмотря на запрет клана, я продолжал расширять и усиливать гвардию. Хочешь мира — готовься к войне. Не помню, кто сказал, но изречение мне нравится. Великие Дома рано или поздно отменят сегодняшние указы, поскольку это не выгодно им самим. Здесь, в России, всё ещё нет единого императора. Каждый сам за себя. И кланы год за годом подминают чужие территории и бизнесы с помощью силы. Меч и сверхспособности — вот их аргументы в нескончаемой гонке за доминированием. Поэтому я должен подготовиться к тем временам, когда мои враги спустят псов войны. А под врагами я подразумеваю Гамовых и Раевских. Прежде всего Гамовых, потому что в Никополе собрался целый клуб ненавистников барона Иванова.

В один прекрасный день, когда я сидел в штаб-квартире холдинга и разбирал отчёты по «Стрижу», раздался телефонный звонок. На проводе висел Артур Олегович Барский. И он хотел переговорить со мной в конструкте, который уже был создан, причём не Трубецкими, а Орловыми. Я сразу понял, откуда и куда дует ветер. Но смутные времена — отличное поле для личного роста. Я согласился.

Действовал под прикрытием Джан.

Конструкт имитировал уютную гостиную с видом на Неву и один из разводных мостов. По ощущениям был вечер, но с этими снами наверняка не скажешь. Многое зависит от подсознания самих переговорщиков.

В гостиной сидели двое.

Барский и неизвестная женщина средних лет. Короткая стрижка, жёсткий взгляд, невзрачный, но очень дорогой костюм-двойка.

— Разреши представить графиню Лизарк, — произнёс Барский, не вставая с кресла. — Начальницу службы безопасности Дома Орла.

— Рад встрече, графиня, — кивнул я и занял свободное место.

Гостиная была оформлена таким образом, чтобы мы сидели в глубоких кожаных креслах вокруг журнального столика. Слева от меня по-прежнему находилось панорамное окно, справа — белая стена. Которая, не сомневаюсь, может быть использована в качестве экрана для трансляции ментальных слепков.

— Господин Иванов, — губы женщины тронула сухая полуулыбка. — Данные о ваших способностях… впечатляют. И, как вы должны понимать, клан Неваполиса хочет прибегнуть к вашим услугам… в одном щекотливом деле.

— Слушаю внимательно, ваше сиятельство.

Похоже, Барский сегодня в роли посредника. Он даже не вмешивается в беседу, позволяя Лизарк излагать всё со своих позиций. А ведь я даже не знаю её имени-отчества…

— Екатерина Фёдоровна, — сказала начальница питерской СБ.

— Вы мысли читаете?

— Предвосхищаю.

Рядом возникла безмолвная фигура Джан. Морфистка покачала головой, давая мне знак, что защита надёжная, и к моему разуму никто не получил доступ. Что интересно, начальники СБ девушку не видели.

— Итак, — не дожидаясь моего ответа, начала Лизарк, — вы уже в курсе, что мой клан столкнулся с определёнными сложностями… в Балтийском регионе.

— Вы штурмуете Оулу и раз за разом терпите поражение, — уточнил я.

— Точнее не скажешь, — согласилась графиня. — И вы в курсе, что Великие Дома выступили против внутренних конфликтов. А это говорит о многом.

— Вы чего-то опасаетесь, — перебил я. — Думаю, Евроблок пытается создать очаг напряжения на наших границах. Ясно, что за сепаратистами стоят именно они. Поддерживают техникой, одарёнными, артефакторикой. Ваша блокада не работает. Новые штурмы чреваты большими потерями.

— Почти так, — кивнула графиня. — За исключением того, что реальность ещё интереснее. За финскими повстанцами стоит Наска.

Упс.

— Это доказанный факт, — вмешался в разговор Барский. — И дело не только в их боевой технике, хотя новое поколение «Истребителей» — это не подарок. Нам удалось взять в плен и допросить нескольких наёмников, которые раскрыли детали операции. В Европе и Южной Америке открыты вербовочные центры, куда приходят толпы одарённых. В Оулу есть и боевые офицеры Наска, только без погон и нашивок. Можно сказать, финны против нас и не воюют.