Путь небес. Преодолевая бурю - Райт Крис

— Поэтому ты прервал наступление.

— Врагов оказалось слишком много. Будь Врата целыми…

— Ты сражался бы дольше, надеясь взять верх. И все равно бы проиграл. — Хан уже изучил все донесения об операции и проанализировал каждый маневр любого подразделения. — Как ты и сказал, их было слишком много. Правильно сделал, что отступил вовремя. Противник все лучше узнаёт нас.

Джагатай уставился внутрь бокала. Мутная жидкость отразила его взгляд.

— Каган, вы разгневаны?

— Разгневан ли я?

— У нас новая потеря. Ваш кэшика… — Джубал запнулся.

Испытав душевную боль, Хан ответил не сразу.

— Цинь Са забрал с собой тысячу врагов. Он сполна отплатил за себя. Нужно надеяться, что мы умрем не хуже, верно? — Подняв глаза, Джагатай посмотрел прямо на легионера. — Мы можем сбиться в стадо, надеясь, что сама численность убережет нас от опасности и, возможно, война пройдет стороной. Или можем атаковать изменников там, где отыщем их, вверяя свои души судьбе. — Каган сжал губы, что сходило у него за улыбку, но не до конца скрыл боль. — Ветер дует с запада, ветер дует с востока. Удача еще улыбнется нам.

Он подошел к паре кресел, похожих на те, какими пользовались воеводы Алтака, — деревянные ножки крест-накрест, невысокие сиденья над каменным полом, накидки из обработанных шкур. Оба были намного больше древних тронов, рассчитанных на смертных вождей, и могли выдержать громадные тела Легионес Астартес. Указав гостю на одно, Джагатай опустился в другое и вытянул длинное, гибкое тело под багровым кафтаном.

Джубал повиновался жесту, хотя явно чувствовал себя неуютно. Как и большинство воинов орду, он предпочитал стоять или сидеть в седле, а не на кожаной накидке.

— Мне нужен новый кэшика, — сказал Хан.

— Намахи вполне подойдет.

— Я еще не видел его. Сначала хочу поговорить с тобой.

Легионеру стало еще неуютнее.

— Каган, для меня слишком много чести…

— «Слишком много»?..

— Больше, чем я заслуживаю. — Джубал поднял глаза на примарха. — Владыка кэшика — ваша правая рука. Ваш меч. Он должен лучше всех знать, что у вас на уме. Меня не было ни на Чондаксе, ни на Просперо. Есть другие, кто справится лучше.

— Хасик погиб. Джемулан погиб. Список короче, чем ты думаешь.

— А как же Тахсир?

— А что с ним?

— В братствах немало тех, кто желал бы его возвышения.

— Мои воины много чего желают. Я не обязан их слушать. — Хан снова отхлебнул халаака. — Есугэй говорит, что Шибан был поэтом. Теперь он не пишет стихов, не поет и не смеется. — Джагатай покачал бокалом, наблюдая за игрой света на ободке. — Я оберегаю не только физическую мощь орду, Джубал. Под моим началом есть воины, что сражаются с блеском степного солнца во взгляде. Есть и те, чьи глаза отражают тьму изменников, ибо она просочилась им в кровь. Все они убивают по моей воле, но меня не радует и никогда не радовало безыскусное истребление врагов. Понимаешь, о чем я?

— Такое решение не понравится тем, кто зовет его Обновителем.

— И это беспокоит тебя.

— Вовсе нет. Только хотел, чтобы вы знали.

— Пусть шепчутся. — Джагатай поставил бокал. — Итак, решено? Ты не станешь прямо отказывать мне. Я одарю тебя новой должностью, и ты с большой неохотой примешь ее — подползешь ко мне, как побитый щенок.

Джубал невольно рассмеялся.

— Вы отвергли мой совет, так что же остается? Мой клинок принадлежит вам, Каган, как и всегда. Но я попрошу об одном: позвольте мне не принимать титул. Цинь Са был единственным владыкой кэшика, которого вы знали. Я не хочу жить в его тени.

Хан наклонил голову:

— Да будет так. Ты — охотник, убийца зверей. Поэтому я нарекаю тебя ахн-эзин, «владыка охоты». Как тебе нравится это звание?

Поднявшись, легионер низко поклонился:

— Вполне подходит, Каган.

Также встав с кресла, Джагатай вытащил тальвар. Он вытянул меч перед собой — так, чтобы изогнутая тень пересекла освещенное пламенем лицо Джубала.

— Ты будешь верен новому титулу. Нет больше Повелителя Зарницы, есть мой ловчий — объездчик моих широких угодий и добытчик трофеев. Ты принесешь славу Орде даже в наступающий темный час.

— Не сомневайтесь в этом.

Примарх коснулся клинком щеки воина, идеально выровнял лезвие на краю чуть вздутого шрама.

— Не обманывайся, путь впереди окутан мраком. — Он отнял тальвар, блеснув сталью в свете пламени, и вернул оружие в ножны цвета слоновой кости. — Нас почти загнали в угол, ахн-эзин.

— Нужно изменить положение.

— Да, нужно. Мы стиснуты штормами и больше не можем устраивать налеты. Я собираю легион, даже тех, кто нарушил закон Алтака. Необходимо встретить грядущее вместе.

— Значит, вы скажете мне, чего ждать? — спросил Джубал. — В чем ваша цель?

— Пока нет. Я жду известий от моего советника, — ответил Хан с лукавым выражением на пересеченном шрамом лице. — Уже чувствую, что он близко. По правде, именно ради него я рисковал жизнями сынов. Если он принесет новости, на которые мы надеялись, то еще будет шанс прийти на помощь Отцу, встать на стенах Терры.

— А если нет?

— Если нет, то мы не выберемся из бездны, — холодно сказал Джагатай. — И умрем здесь, но так, что о нашей гибели сложат песни.

Взяв бокал, Хан допил остатки халаака.

— Но в любом случае Галактика скоро узнает, — добавил он, — что в бесчестной обители лжи еще остались непокорные души.

Глава десятая

Илия смотрела, как старик открывает глаза. Сначала его веки дрогнули, затем разошлись, и он взглянул прямо на нее.

Свет люменов был приглушен, но мужчина все равно прищурился. Очевидно, в первый момент он не понял, где находится, и запаниковал.

Женщина ждала. Незнакомец не мог отвязаться от койки, за дверьми каюты на «Лунном серпе» стоял легионер, Есугэй находился в зоне мысленной досягаемости, поэтому ей нечего было бояться. Впрочем, у Илии все равно пересохло во рту. Это был последний шанс извлечь хоть что-нибудь из задуманной ею операции.

— Кто вы? — прохрипел старик.

Она протянула ему кружку с водой.

— Генерал Илия Раваллион, Департаменте Муниторум. Кто вы?

Жадно выпив все содержимое, он вернул кружку за новой порцией.

— А вы не знаете?

Илия налила еще воды.

— Назовите ваше имя. Все упростится, если вы начнете отвечать на вопросы.

Мужчина вжался в стенку камеры. Раваллион ждала — этот человек посмотрел в глаза порченому космодесантнику-предателю и теперь, похоже, до конца жизни будет видеть кошмары.

— Меня… — начал он. — Меня называли… Вейл.

— Пелена? А если без прозвищ?

— Он давал нам любые имена, какие хотел. Это его забавляло.

— Но как вас звали раньше? — Спасенный, кажется, вновь запаниковал. — Неважно. Я буду обращаться к вам «Вейл».

Он выпил еще. От старика нехорошо пахло, хотя апотекарии уже позаботились о его здоровье. Вейл получил переломы нескольких костей и тяжелую психическую травму. Скорее всего, он несколько дней не спал и долго находился без защиты на сильно зараженной планете.

— Когда вас нашли, вы были в униформе Нобилите, — продолжила Илия. — Дом Ашелье. Можете сказать, в чем заключались ваши обязанности?

— Нет.

Раваллион вздохнула:

— Вейл, какие бы клятвы молчания вы ни давали, они уже недействительны. Ваш мир погиб. Вам следует довериться новым союзникам.

У мужчины затряслись руки, он окинул стены камеры взглядом затравленного зверя.

— Где я?

— «Лунный серп», фрегат Пятого легиона.

— А кем были… они?

— Вашу планету атаковали Астартес Третьего легиона, Дети Императора. Космодесантники-предатели.

При упоминании этого имени Вейл сжался еще сильнее, будто пытаясь просочиться сквозь металлическую переборку.

— Они… были…

— Не вспоминайте об этом. Видите, я отвечаю на ваши вопросы. Теперь ответьте на несколько моих. Итак, ваши обязанности?