Война (СИ) - Шепельский Евгений Александрович
Я завладел правой рукой Амары, сжал, сказал преувеличенно бодро:
— Все будет хорошо!
Тухлая банальность. И главное — не слишком-то уместная в моем положении, когда жизни всех, кто меня окружает, под угрозой.
Липовый дворянин Моррикен вернулся с ключами, ковыляя с невиданной прытью. К тому времени Амара уже справилась с истерикой.
— Самолично покажу! — взвыл барон в припадке делового энтузиазма. — Самолично! Уже направил помощников, всю Адженду соберем как есть… всю до капли! И вашу мать, простите, Великую Мать тоже того… потревожим!
Он проскользнул вперед, умудрившись отвесить мне поклон, пихнул черные двери, поманил за собой, точно привратник, ведущий в глубины ада, однако учтиво пропустил нас вперед. Мы вышли на улицу. Решетчатые ворота, закрывавшие политический сегмент от сегмента долгового, были вделаны в ближайшую арку. Моррикен отворил ворота, повел за собой на обширный двор. У решетки я оставил пост из пары Алых — на всякий случай.
Моррикен повел нас по двору, разливаясь соловьем, как поднаторевший гид, насобачившийся водить туристов по памятным местам:
— А вот дом нашего палача, он же Зал Пыток, извольте полюбопытствовать. А перед ним видите — помост с плахой, да виселица на три места… — при этих словах комендант Дирока нервно потер шею. — Сейчас работы много, убийцы, в основном, попадаются, да прочие… что непотребства кровавые творят, вроде разбоя. Головы по приговору городского суда рубим по пятницам, а вешаем по понедельникам, иных же казней для жителей городских статутом не предусмотрено пока, а раньше было еще волнующее утопление в мешке, да дивное четвертование, да колесование фантастическое, но магистрат при бургомистре Таленке стал исповедовать этот… этот… — Голова на неподвижной шее повернулась ко мне вместе с туловом, блеклые рыбьи глаза нервно моргнули. — Это вот: гнус… гнум… Гнусманизм! Веяние философическое… Мне бургомистр так сказал: чем быстрее да проще человека казнить — тем этому человеку легче, и городу лучше, и вот чтобы позора не было публичных казней, все внутри Дирока делаем — и главное быстро… Бургомистр Таленк — он очень мудрый человек, очень! А публичные казни в городе отменил сразу как воцарился… э-э, да. Горожане сперва были недовольны очень. Ведь привыкли: как пятница — свежая казнь, пиво там, ужин…
А бургомистр хорош. Наладил чрезвычайно эффективную машину смерти. Нет, конечно, не гуманизм им руководил — он просто наладил казни горожан наиболее дешевым и эффективным образом. Он многие вещи делает эффективно, как умный менеджер, и в другое время и в другом месте я бы, может, даже взял его в свою команду. Хотя нет, не взял бы — Таленк мерзавец, а мерзавцев я не терплю, пусть даже они и являются….
— А вот и Башня Ведьм, извольте полюбопытствовать! — Моррикен указал на отдельно стоящее здание, квадратное, вытянутое, с зарешеченными мелкими оконцами. — Там ныне Владычица ведьм пребывает, которую вы, господин архканцлер, ваше сиятельство, Великой Матерью назвали!
Я сделал ему знал отойти. Взглянул на Амару. Та дышала учащенно. Взгляд направлен на Башню Ведьм.
— Она ждет, — произнесла глухо. — Торнхелл… Я поговорю с нею сама пока. Она так сказала.
— Сказала?
— Сказала молча. Ты не услышал. Никто не услышал кроме меня. Она хочет меня сперва увидеть. Что-то важное. Ты пока… поговоришь с Аджендой.
Я пожал плечами. В деле с Великой Матерью я всецело полагался на Амару.
Глава 22
Глава двадцать вторая
Все государственные преступления можно подвести под две категории. Преступления безусловные и подлые, скажем так, абсолютные, вроде предательства Эфиальта, который показал персам козью тропу, в результате чего царь Леонид и тысяча его воинов были уничтожены, и преступления, оценка которых зависит от текущей политической конъюнктуры и идеологии. Сегодня ты преступник, а завтра — подул ветер перемен, и твои поступки оцениваются как подвиг. Бывает такое, верно? О, бывает, было — и будет, пока существует политика. А кем там оказался вчерашний преступник и нынешний герой — токсичным злодеем или же действительно — героем, не важно, важно то — как его поступки оценивает текущая власть.
Сейчас я был текущей властью. Я мог дать оценку преступлениям Адженды Нового времени.
Адженда на английском — означает всего-навсего «договор», и мой земной разум, когда я проговаривал местное слово «троу», упорно именовал его именно «аджендой», старый термин, имеющий отношение к земной политике.
Комендант и надзиратели собрали Адженду в кордегардии — продымленном, грязном зальчике, чьи стены были усеяны поучительными надписями вроде «Я буду пить вино до скончания века!», «Бабы — зло!», «От гороховой каши у меня брюхо крутит!», «Здешний суп — смерть!» — каковые для потомков оставляла скучающая стража.
Я смотрел, как проплывает мимо процессия унылых лиц: добра от нового архканцлера Адженда не ждала. Их осталось пятеро. Трое главных зачинщиков были казнены при Растаре еще десять лет назад, двое умерли в заключении. Каждый из оставшихся был упрятан в одиночную камеру, где пребывал в целительном молчании годами.
Наконец они расселись, кряхтя, охая, страшные и серолицые, заросшие, оборванные, ибо одежды им не меняли специально — так повелел Растар, видимо, имевший десять лет назад проблески разума; политические заключенные должны были страдать. Я дал им время обменяться взглядами, признать друг друга, даже покряхтеть друг другу в ответ, а еще — подкрепиться едой надсмотрщиков. Двое из Адженды сидели по одну сторону грязного, присыпанного крошками стола, трое — по другую. Я же стоял у двери и молча созерцал кордегардию. Комендант был изгнан, у дверей с другой стороны стояли шестеро Алых. Можно было начинать.
— Господа, я Аран Торнхелл, архканцлер Санкструма. Назовитесь, чтобы я знал, кто есть кто.
Послышался скрип суставов и мокрый кашель. Заключенные переглядывались. Среди них был один хогг — даже в тюрьме сохранивший яростный, темпераментный блеск глаз. Будучи политическим преступником, он не мог быть выкуплен землячеством, и влачил жизнь в заключении наравне с другими членами Адженды.
Ничего, скрипите, скрипите. Тюрьма ужасно старит — зато воля дарует вторую молодость. Особенно когда это не просто воля, особенно когда вы возвращаетесь с триумфом.
Все они были похожи — косматые, бородатые, пожилые…
— Айро Клафферри, — проскрипел хогг первым. — Генерал Айро Клафферри, заслуживший герцогский титул…
Да, заслужил: разгромил феодальную вольницу на окраине Санкструма.
Тут их прорвало. Они начали выкликать свои имена с ярым вызовом, будто я пришел огласить им смертный приговор, и они показывали, что меня ни капли не страшатся.
— Син Линдердайл! Граф, бывший член Коронного совета!
Да, выдвигавший крамольнейшие вещи про снижение налогового бремени на простых людей.
— Эйно Кроттербоун! Адмирал, милостью Ашара, победитель пиратской вольницы при островах Ворро!
Да, хитрым маневром победил…
— Вейл Айордан, герцог, хранитель королевских ценностей!
Угу, должность упразднена. На посту, будучи членом Коронного совета, выдвигал еретические предложения об увеличении контроля за общими расходами Варлойна.
— Дирест Роурих! Граф!
Угу, папаша графа Дельбадо Роуриха. Именно тебя я отправлю подтачивать корни нового сепаратистского союза…
Они зашумели все разом, но я, вскинув руку, остановил водопады слов.
— До вчерашнего вечера я не знал о вашем существовании, господа! Растары постарались стереть ваши имена из истории. Однако у меня похвальная привычка: перед сном я читаю Законный свод. Кто-то по вечерам курит эльфийский лист, кто-то надирается вусмерть, кто-то занимается любовными безумствами… Я тоже все это проделываю регулярно, я простой человек, но кроме того — я читаю Законный свод. И вчера я наткнулся там на вашу историю. Вы все — знатные царедворцы. Все вы — в какой-то момент пошли против воли монарха… И не только: вы пошли против воли фракций. Вы создали тайное общество. Общество, которое приняло своей главной целью — устройство государственного переворота с целью ограничения абсолютной воли монарха. На ваших собраниях звучали страшные слова: конституция, Палата общин, уничтожение верховенства знати, равные права для всех… Вы были разоблачены. Трое из вашего общества были казнены, прочие — навечно заключены в Дирок. Ваши семьи отреклись от вас, дабы сохранить свои привилегии… Вас забыли.
Похожие книги на "Война (СИ)", Шепельский Евгений Александрович
Шепельский Евгений Александрович читать все книги автора по порядку
Шепельский Евгений Александрович - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.