Абордаж (СИ) - Чук Павел

— Патрулей в этом секторе немного. Мы находились рядом, и офицер приказал изменить маршрут… — с большим трудом говорил раненый. Я ждал, когда он дойдёт до самого важного вопроса о пароле, но к моему разочарованию он не ответил на него, испустив дух.

— Товарищ Бес, — вывел из задумчивости Птица-восемь.

— Что у тебя?

— Солдаты жалуются на ухудшение самочувствия. Головокружение, слабость. Я сам ощущаю, что если сейчас присяду, то не поднимусь.

— Ясно, — развернулся и пошёл к Шаносику. Тот видя, что я приближаюсь вновь попытался спрятаться, но у него не получилось. В ходе последнего с ним разговора он мне много интересного рассказал, вот и боялся, что теперь он нам живой не нужен.

— Шаносик! Ты разбираешься в маркировке боевой химии?

— Чего?

— Принц крови, прикажи принести аптечки, что обнаружили у погибших солдат, — аптечки это или нет я толком не разобрался, но практически у каждого, в том числе и у офицера имелась герметичная коробочка с непонятной маркировкой. И поэтому я предположил, что это и есть индивидуальная аптечка. Применять неизвестный химический состав — большой риск и я пока не решился на такой крайний шаг, но на будущее надо знать, что у нас есть в резерве, может что и пригодится. Я не ожидал, что Шаносик даст полный расклад по химическому составу препаратов, особенностей применения и побочным эффектам, но хоть разъяснит маркировку.

— Что это знаешь? — протянул Шаносику одну из коробочек.

— Да, видел у солдат. Это медпрепараты первой помощи.

«Хорошо, значит не ошибся — это индивидуальная аптечка», — обрадовался, открывая упаковку.

— Это что? — показал ему один из тюбиков.

— Не знаю.

— Это? — показал ему другой тюбик.

— Не знаю. Я не военный.

— Прочитай, что на них написано.

— Я не знаю этот язык. Читать на нём не умею…

«Чёрт!», — выругался в сердцах.

— Командир-хоск, солдаты готовы, — доложился принц крови, — что с этим делать? — он кивком указал на техника.

— Какой самый долгий режим работы у медкомплекса, — подав знак анторсу, что понял, спросил у Шаносика. Убивать его не хотелось. Да, он враг, но много сделал для нас и в добавок не военный.

— Омоложение. Может длиться несколько стандартных недель. Но на такой режим не хватит расходных материалов, — косясь то на меня, то на стоявшего рядом анторса быстро ответил Шаносик.

— Залезай в медкомплекс и включай на самый долгий цикл. И давай сюда коммуникатор.

Шаносик недоверчиво покосился на меня. Нехотя снял с кисти прибор и протянул мне.

— Меня убьют, если узнают, что без разрешения воспользовался процедурой омоложения, — скидывая одежду, пробурчал Шаносик.

— Зато умрёшь молодым, — съязвил, но мой сарказм он не понял, только посмотрел на меня осуждающе.

Когда крышка медкомплекса закрылась, я с облегчением выдохнул. Не знаю, можно ли прерывать процедуру, но так он точно не сообщит о нас соплеменникам. Повернулся к анторсу.

— В колонну по четыре, построение «Конвой». Те, кто в своей форме — в центр. Лишнее оружие сломать и оставить здесь, — пока говорил, вглядывался в лица стоявших рядом солдат. Птица-восемь оказался прав. У нас есть от силы полчаса или час. А дальше мы просто-напросто упадём по причине кислородного голодания. Даже анторсы резко сдали. Только те двое тяжелораненых, что прошли процедуру лечения в медкомплексе выглядели если не на отлично, то на твёрдую четвёрку. — Я иду первым. В разговоры не вступать. Замыкающая пара, — тут я обвёл глазами строй, — вы двое, — указал на прошедших лечение. — Всё, выдвигаемся.

Куда идти я толком не знал, но мы итак здесь задержались слишком долго. Посланная по нашу душу группа тому свидетель. Мы их, кстати, тоже раздели и уложили к другим телам. Вот только оружия у нас оказалось значительно больше, чем нас. И спрятать среди якобы пленных его никак не получалось…

Коридор. Поворот налево. Свободное пространство. Коридор. Поворот направо. Я шёл по памяти и только сейчас понял, что ступил. Надо было посадить всех на самодвижущуюся тележку, на которой прибыл сюда. Но, с другой стороны, это могло выглядеть подозрительным. Она не оборудована клеткой, как та, в которой перевозили пленных.

Я замедлил шаг и насторожился. В коридоре из-за поворота появились двое. Присмотрелся — вооружены. «Видимо патруль», — подумал, зафиксировав голову прямо, стараясь не встретиться взглядом с идущими навстречу. Я не знал, какие у местных приняты формы приветствия, как вести себя с патрулём, как со старшим или младшим по званию. Не знал знаков различия, не знал особенностей поведения… да ничего практически не знал из того, что необходимо знать при нахождении в глубоком тылу противника. И любая мелочь, которая для меня выглядела бы обыденностью или нормой могла привести к фатальным последствиям.

Когда мы поравнялись, один из солдат патруля замедлил шаг останавливаясь и что-то произнёс, да так, что я не расслышал. Зная, что никто из моих не сможет ответить на вопрос, остановился и вернулся назад.

— Проблемы, солдат? — с наездом первым обратился к остановившемся патрульным. Хорошо, что наша колонна не замедлила ход, а продолжала идти.

— Никак нет, капитан. Я просто поинтересовался откуда столько пленных. Вроде наш сектор зачищен, а среди вас я заметил раненых, были в бою?

— Не твоего ума дела. У нас приказ. Следуйте по маршруту, — произнёс и не дожидаясь реакции стал догонять колонну.

«Нет, так дело не пойдёт, — когда догнав наших взглянул на своих солдат, понял, что они едва держатся на ногах, — надо что-то делать».

Мой первоначальный план был добраться до обиталища Сомали Венса. К нему, как понял, мало кто заглядывает. Можно отсидеться некоторое время и вдобавок у него медицинское оборудование, но как к нему попасть я толком не знал. Маршрут я помнил смутно, а пользоваться коммуникатором желания не было. Практически все электронные устройства мы оставили в ангаре, я с собой взял только один. Тот, что забрал у Шаносика, надеясь, что о нём вспомнят нескоро и не будут рьяно искать, хотя и этот следящий прибор намеревался при первой возможности уничтожить, но сначала надо покинуть этот сектор, а лучше и уровень. Судя по карте-схеме, что изучил перед выходом, площадка с лифтами совсем рядом.

Поворот, коридор, вновь поворот и впереди должно располагаться помещение с устройствами перемещения по кораблю. При разговоре с Шаносиком я поинтересовался у последнего о принципе работы лифтов. На что тот ожидаемо ответил, что не знает, но главное, что я узнал — лифт, впрочем, это конечно не лифт в нашем понимании и местное название имеет совсем иное, а устройство перемещения как по вертикали, так и по горизонтали, но для удобства буду называть его «лифт». Ещё Шаносик поведал, что есть уровни с иными условиями внешней среды, которая по моим предположениям больше походила на земные. Туда я и хотел попасть, но это был запасной план, который придётся воплощать в жизнь. Вероятность раскрытия нашей группы при появлении на уровнях, где внешняя среда, а в частности уровень кислорода сопоставим с нашими возрастал многократно. Именно там, со слов Шаносика, размещались коханцы. Те, с кем нам ещё не приходилось встречаться.

Когда я первым, а следом в помещение втянулась колонна, то сразу обратили на себя внимание. К нашему счастью среди ожидавших прибытия устройства перемещения не было военных. А гражданские, повинуясь инстинкту самосохранения, сгрудились у противоположной стены, давая нам место. Стояли, ожидали молча. На нас бросали заинтересованные, удивлённые взгляды, но никто из четырёх гражданских так и не заговорил ни со мной, ни с кем из сопровождения. Открылись двери лифта. Он оказался пустым, и я, не дожидаясь, когда кто-то из гражданских попытается туда войти, знаком подал сигнал заходит, а сам стал так, что меня никто из местных не смог обойти.

Не знаю, как принято у местных. Может у них установлена очерёдность, может всё-таки для военных какие привилегии, но я всем своим видом показывал, что так нужно. Стоял, гордо подняв голову, следя как заходят, помогая друг другу псевдопленные, как с трудом держась на ногах, что можно списать на ранения, заходят псевдосолдаты. Только сейчас я сообразил, что места на всех могло и не хватить, но с облегчением выдохнул, когда последняя пара зашла внутрь и ещё оставалось место как минимум для двоих. Обвёл строгим взглядом гражданских и сам зашёл внутрь. Двери за мной плавно закрылись.