Здесь, на вверенной им части Лос-Анджелеса, внешне царил мир и покой, полезный как для шерифа, так и для командира военных копов. И не только в разрезе возможной карьеры. Потому что здесь занимались очень серьезными делами очень серьезные люди. Изготовить и распространить фальшивые талоны на бензин, устроить для нужного и имеющего достаточно «зеленых спинок» человека или его сына освобождение от призыва, достать не совсем законными путями и привезти для местного завода или магазина дефицитный товар – это очень ответственные дела, не любящие шума и суетящихся вокруг федеральных агентов. Поэтому оба – шериф и лейтенант – насели на пострадавших и давили их морально, пока не выяснили все подробности. После чего Джеррил отправился в городское управление военной полиции, а шериф и сержант Макклейн с несколькими копами – в дом, которым владел Джек Хантер.
Том, конечно же, обо всех событиях, связанных с его похождениями, ничего не знал. Но о том, что просто так ни для него, ни для Нормы эта непонятная возня спокойно не закончится, не догадался бы только самый тупой герой какого-нибудь третьеразрядного американского сериала. Поэтому остаток ночи он посвятил не только вкусно-полезным и приятным делам, но и разъяснению сложившейся ситуации Норме Джин. Впрочем, она, как умная девочка, всё поняла практически сразу. Поэтому утром, после нескольких мелких дорожных приключений, они оказались на улице рядом с проходной «Парамаунт пикчерз». И тут Тому с Джин очередной раз повезло. С ними почти столкнулся спешащий в сторону проходной посыльный с пакетом, в котором Том сразу узнал упаковку знаменитого виски. Отчего тут же вспомнил об увиденном на съемках.
– Парень, подойди-ка сюда, – вежливо попросил он афро… тьфу, то есть обычного негра, работающего на фирме посыльным. – Ты ведь актеру это несешь?
– Да, сар. А в чем дело, сар? – с южным акцентом ответил посыльный.
– Не волнуйся, ничего необычного. Просто передай ему, что с ним очень хотел бы встретиться кавалер медали Почета Конгресса. Вон в том баре… И желательно до начала съемок, – протягивая пару долларовых бумажек, объяснил свое поведение Том.
Баксы испарились непонятно куда, а посыльный горячо заверил, что выполнит всё, о чем его просил «масса офицер».
Ждать в баре «Синий краб» оказалось совсем не скучно. Это заведение очень любили местные полицейские, которые с удовольствием выпили вместе с Томом, вернувшим на свое место медаль Почета, и его подругой. К тому же и актер появился достаточно быстро.
– Вы хотели меня видеть, сержант? – удивленно спросил немолодой, лет сорока мужик типично скандинавского облика. – Отто, точнее Оттар, – представился он, – Карлссон.
Толик неимоверным усилием воли удержался от смеха, но видимо, на его лице что-то такое отразилось, потому что актер очень уж подозрительно осмотрел как его, так и сидящую рядом Норму. Однако Том представился в ответ, представил девушку и предложил вначале выпить. Похоже, от этого Оттар отказаться не смог. А после первой разговор начался как бы сам собой, причем сумела его завязать как раз Норма.
Выпили еще по рюмочке, после чего актер внимательно посмотрел на Тома и спросил:
– Могу я уточнить, чем вызвано столь внезапное желание познакомится со старым, вышедшим в тираж актером…
– Ну, не такой уж вы и старый, – улыбнулась девушка. – И в фильмах снимаетесь…
– Категории Б, – грустно усмехнулся Отто.
– Норма, извини, но мне показалось, что тебе надо припудрить носик, – ласково попросил Том.
Стрельнув в него глазами, девушка, тем не менее, без возражений встала из-за стола и скрылась в дамской комнате.
– Понимаешь, Отто, у моей… хорошей знакомой, – Том кивнул в сторону туалета, – очень тяжелая ситуация. Муж в море, с семьей не сошлись, из-за того что она в кино хочет сниматься. И тут я вспомнил о вас…
Еще несколько минут обсуждений, уговоров и, наконец, решивший вопрос весомый аргумент в виде чека на полторы сотни баксов, и Карлссон согласился помочь «бедной девушке». Которую и огорошил сразу по возвращении к столику:
– Вы хотите быть актрисой? Вам повезло – у нас ушла исполнительница одной из второстепенных ролей, я поговорю с продюсером, чтобы попробовали вас на ее место. Не возражаете?
Норма держалась великолепно. Неожиданное известие о «ее» стремлении ничуть не отразилось ни на лице, ни на поведении. Она лишь на секунду замерла, а потом разулыбалась, словно получив известие о внезапно свалившемся на нее наследстве в пару миллионов. И начала горячо благодарить своих спутников.
«Какая актриса пропадала», – усмехнулся Том.
– Но я думаю, что тебе надо будет взять псевдоним, – сказал он, едва похвальный спич закончился и Норма решила промочить горло глоточком кока-колы. – Была у меня знакомая актриса, которую звали Мэрилин. Тебе это имя очень подходит, – предложил он, смеясь про себя удачной шутке.
– Точно. Псевдоним вам не помешает, милая моя… племянница, – подмигнув, добил собеседников Отто.
– Мэрилин, – внешне спокойно повторила Норма, словно пробуя имя на вкус. – Неплохо. Но как-то слишком длинно… Лучше – Мэри. Но, «дядя», – иронически улыбаясь, она ухитрилась так произнести это слово, что кавычки почувствовал бы даже поляк [44], – фамилию тоже надо поменять. Может, в честь мамы? Надо подумать.
– Надеюсь, не Пикфорд [45], – пошутил Толик и быстро уклонился от замахнувшейся на него девушки. Промахнувшись, Норма сбила его рюмку с остатками виски. Алкоголь разлился по столику, оставляя пятна на скатерти и форменных брюках сержанта. От полного конфуза Норму спасло только то, что все посетители отвлеклись на эффектное появление в дверях десятка военных полицейских во главе с лейтенантом. Трое остались на входе, еще трое бегом, маневрируя между столиками, перекрыли заднюю дверь. Остальные, во главе с лейтенантом, держа наготове дубинки, двинулись к столику, за которым сидела наша компания.
– А что за явление? – удивился Карлссон, поигрывая взятой со стола массивной солонкой.
– А это меня арестовывать идут, – ответил Томпсон и допил стопочку виски.
– А, ну-ну, – ответил на это Оттар, не выпуская солонку.
– Не вмешивайтесь, – заметил Том. – Это тебе, – он передал Норме заранее приготовленный небольшой конверт и лишь отрицательно покачал головой на ее попытку что-то возразить.
– Сержант? – подошедший тем временем к столику лейтенант военной полиции остановился напротив Томпсона.
Его подчиненные, грамотно разбившись на пары, перекрыли десантнику пути отхода.
– Так точно, сэр! – поднявшись и отдав честь, ответил Том, благоухая виски от отчетливо видимого мокрого пятна на брюках. – Сержант Томас Томпсон, сэр, пятьсот пятый полк восемьдесят второй парашютно-десантной дивизии, сэр.
– Вы арестованы, – заявил лейтенант, положив правую руку на кобуру револьвера.
– Не шалю, никого не трогаю, спокойно разговариваю в баре, – издевательским тоном ответил, недружелюбно насупившись, Том, – и еще считаю своим долгом предупредить, что без предъявления ордера на арест не двинусь с места.
– Ордер у нас есть, – продолжая удерживать правую руку на кобуре, лейтенант левой рукой достал сложенную в несколько раз бумагу из кармана.
– Неужели? – притворно удивился Томпсон. – Ну, раз так, я сдаюсь десятку ваших храбрых полицейских! – вызвав дружный смех присутствующих, громко добавил он.
Пока Тома арестовывали, предъявляли обвинение и сажали в гарнизонную тюрьму, в одном знаменитом кабинете в другом полушарии Земли два человека встретились для обсуждения вопросов, среди них были и касающиеся Тома-Толика.
– Лаврентий, – разговор шел на грузинском, – что удалось узнать по Пророку?
– Ничего, товарищ Сталин. – Собеседник наклонил голову к столу с лежащей на нем папкой для бумаг. – Никаких следов. Ни один наш агент, ни в администрации, ни в буржуазных кругах ничего не обнаружил. Ни следов какой-либо группы, ни приближенного к правительственным кругам советника, имеющего доступ к такого рода сведениям и способного выдать прогноз будущего такого уровня, мы пока тоже не обнаружили. Но всё, что поддается в настоящее время проверке, соответствует изложенному в послании.
