Князь Благовещенский - Останин Виталий Сергеевич

– История сослагательного наклонения не имеет. – отреагировал напарник. – Что произошло, то уже факт непреложный. И мы можем только повернуть ход событий, туда куда нужно. А сетовать – бесполезно.

Прагматик ты мой! То я без тебя не знаю!

– Ладно, что попусту время терять. – подвел я черту своему эмоциональному выплеску. – Поехали к твоему хакеру.

По дороге пересказал ему разговор с мальчишкой-княжичем, спросил про царский дар.

– Ничего не могу сказать. – ответил Самойлов, крутя баранку «Москвича». – Не мой уровень. Про высшую магию и наставники-то не знают. Все что есть – названия аспектов, да выжженные земли, там, где они применялись.

Рыцарем мышки и клавиатуры оказался толстенький и низенький татарин со сросшейся в полосу на лбу бровью. Я их безошибочно опознаю с тех пор, как полтора года в армии отмучился с казанским призывом. Ничего плохого про татаров сказать не могу, есть (был уже, получается) у меня даже знакомец хороший, с редким для этой нации именем Саид. Хороший мужик, обстоятельный, надежный. А с «духами», видимо, просто так «повезло», что именно в нашу часть собрали одних имбецилов. С другой стороны, их и среди русских было не меньше, так что, чего там говорить-то…

Встретились мы с ним в небольшом скверике, разбитым неподалеку от управления жандармерии. Мне еще показалось странным выбранное место, о чем я не преминул сообщить Глебу.

– Служит он здесь. Отделение сетевой безопасности. – пояснил следователь.

Вот так вот! Но, если подумать, где еще могут трудиться хакеры? Если они именно трудятся, а не ломают безопасность банков и финансовых корпораций. Нет лучших охранителей, чем бывшие воры.

Самойлов представил сонно взирающего на нас мужичка Алмазом Юсуповым. Ответил на неизбежный вопрос о своем освобождении. И в двух словах сообщил, что хочет погулять по приватным секторам банковской сети.

– И, конечно же, без высочайшего распоряжения? – с легким вздохом уточнил татарин. Но черные глазки его влажно заблестели.

– Тут со мной рядом, если ты не заметил, рука князя стоит. – поднажал Глеб.

– Ага. Только он в мою вертикаль не входит. – тут же отбрил следователя тот.

Я решил вмешаться. Видел, что хакер просто цену себе набивает, причем не в рублях. Знавал таких – им больше нужно признание, чем деньги. И еще разрешение пошалить там, где закон не разрешает.

– Алмаз. В частном порядке и без разрешений. Мы копаем под Потрошителей.

Просьба в таких случаях работает лучше приказа. А если подбросить немного тайны и важности…

Глаза татарина заблестели еще больше – я попал в точку. Тон его, впрочем, остался равнодушно-сонным.

– И вам, конечно, надо срочно?

– А ты занят? – с сарказмом произнес Глеб.

Едва заметное пожатие плечами. Дескать, ну как занят?.. Так-то есть дела…

– Желательно не тянуть. – вновь вклинился я. И выразительно глянул на толстячка.

– Понял.

Алмаз извлек из карманов странного вида телефон: толщиной в два пальца, имеющий и большой экран, и обилие кнопочек в нижней части. Поднес аппарат к уху и тут же превратился в классического азиатского торговца, какими их изображают в кино. Голос стал медовым, улыбка расколола лицо почти пополам.

– Настенька-солнышко! Мне надо по личным делам отъехать. Часик, может быть, два. Тещу надо встретить, дай ей Господь здоровья и иные цели, кроме, как клевать мой мозг! Да. Да. Ну, конечно! Ты там на моем экране посматривай сканер. Да просто на всякий случай! Ага. И выгрузку через минут сорок сделай. Да. Слева, которая. Ага. Будет спрашивать, скажи – живот прихватило, к врачу поехал. Да. И тебе, маленькая! Давай, трудись!

Убрав трубку в карман, он тут же вернул на лицо прежнее выражение невыспавшегося работяги, испытывающего искреннюю ненависть к своим рабочим обязанностям.

– Ну, поехали, чего стоим. В речпорт, район складов.

Протяженность здешнего Благовещенска вдоль Амура была такой же, как и у нас. Начинался он от слияния двух рек и тянулся, превращаясь в пригород, до самого Верхнеблаговещенского. Но вот расположение имел отличное. Например, речной порт стоял на Зее, достаточно далеко от слияния. А там, где в моем городе был автомобильный мост через Зею и тянулся частный сектор, ровными коробками стояли ангары складов. Серьезный тут был товарооборот, не то что у нас. Хотя, вроде, и там и тут – торговый город, стоящий на самой границе.

Хотя на Амуре поставить порт было бы логичнее, как мне кажется.

Следуя указаниям Алмаза, мы проехали бо́льшую часть складов, углубились в лабиринт контейнеров, стоящих друг на дружке в три этажа, и, наконец, остановились в тупичке.

– Сейчас. – татарин выскочил из машины, поколдовал у замка контейнера первого яруса, распахнул его створки и крикнул: – Заезжай!

Это был штабик – иначе не назвать! Настоящий всамделишный штабик! Квинтэссенция мечтаний всех пацанов реализованная сорокалетним мужиком! Три поставленных друг на друга списанных морских контейнера, объединенных в одно трехэтажное помещение. Первый уровень – гараж, куда мы заехали. Вполне пристойного размера, «Москвич» вошел без проблем, еще и место осталось. Почти весь второй этаж, куда мы поднялись по громыхающей железом лестнице, занимал здоровенный стол, а на дальней стене висела плазма – местечко было явно приспособлено для долгих мужских посиделок, с одновременным просмотром спортивных трансляций.

Лестница на третий этаж упиралась в дверь с кодовым замком. Открыв, которую Алмаз впустил нас в настоящее логово хакера. Стены в мониторах и компьютерных шкафах, куча мигающих огоньков, гудение систем вентиляции и пахнущий озоном воздух. Имелся даже экран, на которое выводилось изображение с четырех уличных камер. Серьезная берлога, в общем.

– Каждому человеку нужно личное пространство. – со смесью смущения и гордости пояснил татарин. – Особенно, если у него жена, четыре дочки и теща, приезжающая чуть ли не раз в неделю.

О, да! Я бы не имел ничего против такого «личного пространства»! Даже без настолько большой семьи. Правда, на втором этаже лучше бы иметь здоровенную кровать…

– Давайте выкладывайте все. – проговорил хакер, оживляя парочку мониторов и падая в глубокое кресло. Нам достались стулья попроще, в которых мы разместились безо всяческого удобства.

«Ты ему доверяешь?» – спросил я Глеба безмолвно.

«В этом вопросе – полностью! У него все дочки с мирским даром. И жена. До конца пойдет, если надо!»

«Тогда ты и рассказывай».

– Копаем под воеводу. – сообщил Самойлов, внешне выглядящий крайне впечатленным апартаментами хакера. И накидал ему усеченную, исключающее мое участи в деле, версию дела Потрошителей.

– Да ладно! – выдохнул Алмаз в конце рассказа. – Арцебашев – Потрошитель?

– Крышует. – пояснил я. Лучше бы молчал – опять незнакомое местным слово выдал! Поспешил исправиться: – Заметает следы местной ячейки на самом высоком уровне. Глеб считает, что он получает процент с каждой продажи. Если сопоставить входящие платежи с его счетов с похищением женщин…

– Дела! – глаза татарина просто светились от возбуждения. Затем он хищно оскалился – ни дать ни взять степняк с копьем, верхом на низенькой мохноногой лошадке. – Мирян, значит, воруем…

И заколотил по клавиатуре с такой скорость, которую я не наблюдал и у потомственных секретарш. На экране замелькали строчки кода, которые, что меня очень удивило, были на кириллице. То есть, смысл написанного мне был непонятен, абракадабра какая-то, но команды он вводил на русском языке.

«Глеб». - позвал я напарника. – «А у вас интернет кто изобрел?»

«Кого?»

«Паутину. Сеть. Ну или как называется…»

«А, понял. Сеть. Если полностью – объединенная вычислительная сеть распределенной мощности. Новогородцы в 59-м или 60-м году – не помню точно. А у вас?»

«А у нас американцы в 69-м. Но на самом деле, еще в Советском союзе…»

«Игорь, ты мне больше не рассказывай ничего, как там у вас что, ладно? Не хочу голову всяким бредом забивать!»