Прародитель (СИ) - Поляков Эдуард Павлович

Стой! - сзади едва ли не с истерикой в голосе прокричала Джинкс, а затем мне в спину не больно, но ощутимо, ударил брошенный ею кусок хитиновой клешни одного из инсектоидов. - С ума сошёл? В детстве родители не говорили, что совать пальцы в розетку, это не лучшая затея? Это индукционный барьер, мы опоздали.

Произнесла она с виноватыми интонациями в голосе. Вот только почему? Неужели она думает, что если ее отец ставит палки в колёса, то я буду относится к ней как к потенциальной предательнице? Самая лютая чушь, которая могла прийти в женскую голову. И случай с Некросом - это исключение, которое лишь подтверждает факт того, что мы не просто команда - мы почти семья.

Что делают с барьером? К этому моменту подошли и остальные, чтобы вблизи наблюдать за танцем маленьких молний, из которых была соткана неприступная дверь в пещеру. Для демонстрации Джинкс подняла клешню, которую недавно бросила в меня и бросила теперь в полог из маленьких молний. Клешня не смогла влететь в электрический барьер полностью. Она таяла быстро, словно снежок, брошенный в горячую ванну, опадая на гранитный пол белесым пеплом.

             Настя, кажется, была довольна произведенным эффектом.

Ну что, всё ещё хочешь сунуть туда руку? Этот барьер непроходим...

Но последних слов я уже не слышал. Взяв в руки бластер, я отошёл на десяток шагов влево несколько раз нажал на спусковой крючек делая паузы между выстрелами чтобы не перегреть ствол бластера. Если нет двери - лезть в окно, если нет окна, то проломи его.

Хватит, я слишком долго шел к этому и останавливаться сейчас, не собираюсь. Даже если каким-то чудом одной из шестёрок Янг Рога удастся стать прародителем, я брошу ему вызов. Не отступлю, не сейчас. Ведь кружка горячего кофе в обществе друзей на Набережной Космонавтов, это не просто сладкие грезы, сейчас я как никогда близок к тому, чтобы выйти из этой слишком реальной игры.

Странное дело, но в кромешной темноте, я почему-то знал куда бить. Микротрещины подсвечивались в граните чем-то. Что было странно, чем необычно. Словно бы неведомый вандал нанес фосфоресцирующей краской лёгкие мазки, желая увековечить момент своего присутствия у этого места.

Поймав себя на мысли, что я бью не куда попало, а именно по этим светящимся меткам, и при попадании камень не просто оплывает расплавленным воском под ноги, но и откалывается, сыплясь в лужу расплавленной магмы куски красного гранита.

Позади меня окликнули голоса Насти, мамы и Саргараса. Все они что-то кричали мне в спину, но я игнорировал, я просто бил и бил, стараясь сосредоточиться на том, чтобы как можно быстрее пройти насквозь брюхо скалы и пытаясь обмозговать, что это за свечение в трещинах, невидимых глазу.

Таинственная энергия от артефакта для дендроидов, подсвечивающая мне кратчайший путь, или же это глюки, рисуемые моим воспаленным сознанием. Мало ли чем я мог надышаться в этой сырой и смрадный пещере. Скорее всего, первое.

Я не сомневался, я знал точно, я чувствовал, что что-то таится уже совсем недалеко. Что-то теплое, что-то родное, и оно зовет меня тем сильнее, чем ближе я подбираюсь. Маленькая подработка в качестве горнопроходчика, заняла у меня 15 минут драгоценного времени, ровно столько же понадобилось, чтобы пройти сквозь твердь корней и пещер. Это были непозволительно огромные траты времени, которых, увы, я не мог избежать.

Оказавшись внутри, с другой стороны полога из молний, я наблюдал за своими друзьями. Увы им было не до меня,  теперь видел причину их крика. Из нескольких ходов, словно из труб собирающихся в одной чаше, сюда стекались инсектоиды. Их было много, но отряд держался, на это указывал, скорее всего, тот факт, что Сарг еще не применял РЗСО. В такой пещере система залпового огня может быть последним аргументом, который погубит и инсектоидов и команду.

Саргарос стойко принимал удары на своего Голема, рой пчел кружился возле него, не давая атаковать мейн танка всем скопом, подпуская насекомых-переростков лишь в лоб, где он и разряжал затрофееный огнемет в прущих на него мобов. Но он был лишь щитом, основной дамаг наносил орк орудуя именными дубинами.

Тяжесть палиц и шипы наносили урон разрушая хитин, а молнии запекали инсектоидов изнутри. Орг орудовал умело, словно бы получил эти дубины еще до того, как повитуха пересекла его пуповину, связывающую с матерью. Но долго рассчитывать на него было нельзя: заряд батарей в палицах рано или поздно кончится и тогда, действуя сырой силой, пет Джинкс не устоит и отправится на респаун первым.

Когда приходила череда сменить баллон с огнесмесью, вперёд выступал Ольгерд, до этого момента прикрывающий фаланги. Не боясь огня он выходил прямо под пламя и только тогда Сарг убирал пальцы с гашетки огнемета и отстёгивал пустой баллон.

Юный друид заставлял прорасти корни даже сквозь плотную корку утрамбованного до твердости камня пола пещеры. Сие действие отнимало у чародея внушительный запас маны, но позволяло проращивать колючие дебри. Роща молодого терновника задерживала наступающих инсектоидов достаточно, чтобы Саргарос успел поменять баллон огнесмеси и мало-помалу, но уверенно снимала с Эндриг Работниц часть здоровья.

Когда же мой ученик отступал за спину танка, то не сидел сложа руки, вернее сидел в позе лотоса, отчего и генерация маны шла заметно быстрее. Вот так, сидя, сложив одну руку в чудоковатом жесте и закрыв один глаз, чтобы ускорить манореген, другой же рукой помогал танку, отстреливая по ногам прущих волной Эндриг-Работниц. Подкошеные мобы мешали в продвижении, образовалась давка и их затоптали свои же сородичи, а если не затаптывали, то огнемет запекал несчастных мобов до хрустящей корочки.

Джинкс, держа в одной руке изящного вида винтовку, сшибала из бурой зелено-коричневый толпы высокоуровневых Эндриг-Воинов и Протерианцев. Высокоуровневый снайпер, ей даже не приходилось прикладывать глаз к пси прицелу, она просто наводила неприлично длинный ствол на толпу, затем раздавался хлопок и крупные тела элитных воинов падали от серьезного ранения еще до того, как успели выйти в авангард. Зачастую, каждый выстрел приносил серьезные ранения, но почти никогда не убивал моба.

Прямой выстрел в хитиновый панцирь на лбу был столь же бесполезен, что и стрельба в воздух, девушка садила по конечностям, в грудную клетку, и никогда не старалась оборвать жизнь моба единым выстрелом. Твари находились дома, они тоже были отчасти дендритами и посему могли очень быстро регенерировать, но иначе было нельзя, нужно было задержать авангард, а его уничтожением заняться позднее, когда не останется простых Эндриг-Работниц, коих в бурой копошащейся массе инсектоидов было абсолютное большинство.

Лиана делала то, что и положено делать бойцу поддержки: она хилила орка, не давая его запасу здоровья опуститься ниже восьмидесяти процентов. Но вот отхилить Голема она, к сожалению, не могла. Тяжелая броня сама восстановится, на это ей нужно только время, влага и питательные вещества, лучше, конечно, чтобы это был органический гель. Увы, в пещере всего этого не было, но главное, не было времени. Хитпоинты брони таяли, вместе с ее жизнью.

Черт, нельзя так отвлекаться, уходя в собственные мысли и тупо долбить стену. Отписываюсь в рейд чат: “Уходите за мной в пролом. Здесь проще держать оборону.”

И сквозь полог, закрывающий основной вход, наблюдаю, как команда отступает. Слаженно отходили, надо заметить. Сначала отходит Лиана, остановившись у самого пролома, затем Джинкс, которая всё это время стегала двумя черными кнутами Чернобога самых ретивых монстров, старавшихся зайти с фланга. Следом последовал Сарг, хит поинты которого, уже пересекли отметку в половину. Прикрывал отступление и отступал последним Ольгерд. Парень подготовился, превратив пещеру инсектоидов в зимний сад, только в этом зимнем саду были лишь колючие растения, стоящие с разноцветными листьями.

            Игольчатая бахрома колючек задерживала наступающих мобов не хуже колючей проволоки. Не прошло минуты, как все четверо оказались под сводом гранитной пещеры. Нужно было действовать, и действовать быстро, но и оставлять за спиной карту инсектоидов было, по меньшей мере, опрометчиво.