Ваше Сиятельство 13 (СИ) - Моури Эрли

— Валяйте свои вопросы. Эдуард Борисович, можете пока присесть, — я указал посланнику Варшавского на кресло в дальнем углу комнаты.

— Говорят, здесь были полупрозрачные ацтеки, похожие на призраков. Правда ли это? — магистр проводил взглядом графиню, вышедшую следом за полицейским, и покосился на хоррага, убранного магической паутиной так, что его практически нельзя было разглядеть.

— Были такие. Только это не ацтеки. Это, господин многоумный маг, хорраги. Вряд ли вы слышали о таких существах, — сказал я, отходя к открытому окну.

— Хорраги? — глаза мага выразили искреннее изумление. — Пожалуйста, поподробнее, Александр Петрович. Если вы в самом деле так считаете, то это чрезвычайно интересно! И если эти существа хорраги, то как вы уцелели после встречи с ними? Куда они делись? Это очень важно для Коллегии и всей нашей империи! — он явно разволновался. Мне показалось, что на его лысоватом лбу даже проступил пот.

Ага, важно для империи в империи. Или как сказал цесаревич: «государства в государстве». А этот магистр — продвинутый старичок. Кое-что соображает в потусторонних сущностях. Раз так, я решил открыть ему глаза еще шире.

Глава 16

Нецензурные рекомендации Коллегии

— Говорите, важно для вашей коллегии? — я присмотрелся: лоб у магистра в самом деле блестел от мелких капелек пота.

— И для империи, ваше сиятельство! Для империи! — повторил он, понимая, что интересы коллегии я, мягко говоря, не уважаю.

— А вы, магистр Анусис, когда-нибудь видели хоррага? — полюбопытствовал я, чувствуя за спиной энергичную возню пойманной мной сущности.

— Я по ним два научных труда написал! Два, ваше сиятельство! — воскликнул он с сокрушительной убедительностью и для наглядности явил мне два растопыренных пальца. — Пожалуй, никто в это мире не знает о них больше, чем я! Я изучил все египетские свитки. Кстати, письмена древних ацтеков и толтеков на эту не очень хорошую тему так же досконально изучены мной.

— Браво! Браво, магистр! Наверное, вас сюда сами боги послали! Может даже сама она — Величайшая! — я поднял лишь один палец и указал им на закопченый потолок. Если я изначально хотел поскорее избавиться от представителей коллегии, то сейчас мне самому стало интересно, к чему приведет наша беседа. И я сказал ему: — Научные труды — это просто распрекрасно! В этой жизни я такое не писал. Полагаю, высокие чины в вашем заведении очень плодовиты на написание всяких умностей. Архивы университетов, наверное, ломятся от огромной тяжести их писаний. Но вы мне главное скажите: вы когда-нибудь видели обычного, пусть даже маленького и разнесчастного хоррага.

— Ваше сиятельство, я слышал, что вы — очень серьезный маг с необычными навыками и знаниями, но смею заверить: хорраги не могут быть разнесчастными. Их ничто не может сделать таковыми! — с пылом возразил он мне. — Ведь это духи! Разве не знаете? Древние могучие духи, способные принимать самую разную форму! Они почти как боги!

— Вы, конечно, извините, меня за неосведомленность, но я слышал, будто даже сами боги бывают в печали. Отчего же в ней, не оказаться всяким хоррагам? И все-таки… — я выдержал паузу, прежде чем вернуться к вопросу, на который он так и не ответил. Паузу, потому как меня начал пробирать смех. Даже улыбка сейчас была бы крайне неуместна, после случившегося. Ведь мой дом постигла серьезная беда, погибли люди, однако магистр Анусис меня забавлял и меня так и распирало над ним пошутить. — Все-таки скажите: вы когда-нибудь видели настоящего хоррага? Пусть не несчастного, а счастливого. Вообще, любого хоррага видели? Я третий раз задаю вам этот важный вопрос, а вы все о каких-то научных трудах.

— Нет, ваше сиятельство, не видел. И никто их не мог видеть, потому как несколько тысяч лет они себя не проявляли. А если кто-то смеет говорить, что видел, тот верно врет, — с уверенностью сказал он, и поспешил поправиться: — Однако это ни в коем случае не касается вас. Я слышал, что именно с вами происходят такие странные ситуации, которые с другими людьми происходить не могут.

— Слухи совершенно верны. Вот и в этот раз произошло… Вы только представьте! — я повернулся к хоррагу и сообщил: — Каким-то чудом мне удалось поймать аж троих хоррагов. Причем, глубоко несчастных и, на ваше удивление, совершенно смертных, — говоря это я сделал несколько пассов руками, незначительно меняя структуру «ликосы»: она стала белесой, затем потеряла цвет, превращаясь в тонкое полупрозрачное волокно.

— Ох! Ваше!.. Сиятельство! Но это в самом деле может быть хоррагом! — воскликнул магистр, роняя штуковины, которые до сих пор бережно прижимал к себе.

С металлическим звоном на пол упало три сосуда из черной бронзы, покрытые замысловатыми знаками ацтеков. Я сразу догадался, что это за вещицы. Паренек-помощник, магистра тут же бросился поднимать их.

— Держи их, Егор! Пусть будут у тебя, — распорядился Анусис, затем осторожно протянул вперед обе руки и сканируя энергетические оболочки существа. — Это очень похоже на древнего духа! — заключил он. — Вполне может быть хоррагом!

— Вполне может, — согласился я. — И прошу особо отметить: данный хорраг крайне несчастный, потому как сейчас, возможно, он лишится жизни. Это вполне может произойти на ваших глазах.

Я вернул большую часть внимания на тонкий план, снова удлинил проекцию руки, превращая ее в опасный инструмент с сосредоточением активной энергии энергией рэш-ксун на остром конце. Анусис все это воспринимал — я чувствовал его цепкое присутствие на тонком плане. То, что я собирался сделать не было смысла скрывать от него. Если все маги коллегии станут мне заклятыми врагами и пожелают как-то повторить этот фокус мне во вред, они все равно не смогут такое сделать: у них нет хоррагов, а если бы были, то нет способности сделать «ликосу» или иную подобную хитрость. Да и повторить все те манипуляции на тонком плане, которые сейчас демонстрировал я, они тоже не смогут.

Быстрым движением я рассек несколько энергоканалов питавших духа.

«Великий маг, пожалуйста, не убивай! Пожалуйста!» — взмолился хорраг, по-прежнему оставаясь в форме жреца Яотла.

Я остановился. Мой взгляд вернулся к черно-бронзовым сосудам, которые теперь оказались в руках Егора. Глядя на эти штуковины, я на миг задумался, и мой ум родил весьма интересную идею.

«Говори голосом!», — повелел я хоррагу: — «Нам неудобно общаться ментально».

Природу этих существ сложно назвать физической. Разумеется, у них нет сердца и легких, а рот, глаза, уши — это лишь имитация выбранной ими формы, но при этом они вполне способны воспроизводить человеческую речь, передавая воздуху необходимые звуковые вибрации. Так же легко, на ментальной волне они схватывают требуемый язык общения.

«И ты оставишь мне жизнь?» — беззвучно и с напряжением произнес дух.

«Если ты выполнишь все мои условия, и я останусь доволен тобой, то обещаю сохранить тебя в живых», — заверил я, давая обещание с весьма размытыми условиями. Затем добавил: — «Для начала скажи вслух, что ты раскаиваешься в содеянном. Раскаиваешься в нападении на мой дом и убийстве моих людей. Признай, что ты сейчас глубоко несчастен и в страхе за свою жизнь!».

Он молчал.

«Говори, мерзавец!» — я приблизил острие, сияющее активной энергией рэш-ксун к его энергоканалу.

— Великий маг, я горько раскаиваюсь! — глухой голос хоррага нарушил тишину: — Я безмерно виноват перед тобой! Меня заставили: я был обязан выполнять наложенные на меня заклятия, чтобы получить свободу! Смилуйся! Не убивай! Я в трепете перед тобой! Я полон страха и отчаянья! Я очень хочу жить!

— Видите, магистр Анусис, он полон страха и отчаянья! Ведь я при нем убил двух его приятелей. Вот все, что осталось от них, — я указал на лохмотья «ликосы», некогда сдерживавшей двух других хоррагов. — Надеюсь, вы понимаете, что существо, пребывающее в страхе и отчаянье, является весьма несчастным — что и требовалось доказать. А вы говорили, что хоррагов невозможно убить и они не могут быть несчастными. Выходит, ваши сведенья не верны — исправьте эту оплошность в своих научных трудах.