Он бросает задумчивый взгляд на Змейку, сейчас миленькую и голубенькую, но та мгновенно обращается в боевую форму; кожаная портупея рвётся с треском, разлетаясь по салону. Хищница в пластинчатой броне оскаливается:
— Щщщто, фака?
Гришка сразу сдувается и руки опускает:
— Да не-не…
Я хлопаю казаха по плечу:
— Залезай к нашей Матери выводка, она тебя развлечёт беседой во время дороги.
— Э-э… А может я сяду со Светкой.
— Я сяду с мужем, — заявляет бывшая Соколова.
Так что в итоге Гришка усаживается возле четырехрукой хищницы, я же запрыгиваю следом и машина трогается. Коля ведет тачку обходными путями и ныряет сразу в заранее присмотренную безлюдную дорогу в лесу. По пути через Ломтика я заглядываю к леди Элиоре. Дело в том, что в течение дня мы с ней заочно пообщались и леди решилась послать мне зов о помощи. А было дело так…
* * *
Усадьба лорда Грендеэля (Лорда Стали), Нема
Элиору держали взаперти в покоях на втором этаже. За что ей все это? Она ведь была пассией Багрового Властелина всего лишь на одну ночь. Но это не волнует лорда Грендеэля: раз она была последняя, значит, её можно протолкнуть как символическую наследницу для получения Багрового Жезла.
Но заточение — лишь часть беды.
К Элиору часто приходит девушка из Грендеэлей. Старшая дочь Лорда Стали постоянно унижает блондинку, дразнит, специально тычет пальцем в самое больное: мол, Властелин выбрал её, потому что она распоследняя шлюха. Старшая дочь явно завидовала успеху Элиоре и потому надрывалась криками.
И вот леди Грендеэль снова приходит начинает бросаться грязными оскорблениями. Элиора опускает глаза, не отвечает, поджимает губы. Хоть бы кто-нибудь ее защитил, хоть бы кто-нибудь…
И этим кто-нибудь оказывается Ломтик. Ауф. Правая лапа вожака, посланный этим самым вожаком, выливает на голову этой стервы выливается ведро помоев. Дерьмо льется из теневого портала прямо в потолке. Девица из Грендеэлей визжит, прыгает на месте, волосы и платье облиты с ног до головы. Она в шоке, орет, отшвыривает куски грязи и со всех ног убегает. Элиора ошеломлённо смотрит на лужу, потом на дверь.
И вдруг у нее в руках появляется записка. Девушка в шоке читает слова:
— «Если вам здесь не нравится, леди, я могу вас вызволить. С уважением, король Данила».
Блондинка хлопает глазами. Король Данила? Тот самый менталист, которого она облила вином по приказу Лорда Стали? Элиора вспоминает его свадьбу, на которую ее взял Багровый Властелин. Король Данила — очень важный человек, раз там же были и Хоттабыч и другие правители.
Элиора мешкает. Неужели менталист, правда, хочет ей помочь?
Вскоре возвращается та самая девица и уже приводит с собой стражника.
— Избей эту суку! — визжит леди Грендеэль, которая до сих пор пованивает, несмотря на душ. Она указывает на Элиору.
— Я не могу её ударить, миледи — говорит стражник. — Она — знатная пленница, и ваш отец велел ее беречь.
— Тогда просто заломи ей руки и протащи ее лицом по луже дерьма, — указывает леди Грендеэль на лужу, которую до сих пор не убрали.
— Это можно, — подумав, кивает стражник и делает шаг к Элиоре.
Но он не успевает ничего предпринять. Ломтик высовывает лапу из тени рядом с его поясом, задевает и активирует защитный артефакт что болтается на петле. Купол смыкается, только артефакт меняет направление, и силовое поле вместо защиты самого стражника срабатывает как барьер. Его занесенная нога с размаху бьётся о невидимую стену, он спотыкается и валится вниз, ударясь головой о каменный пол. Лицом его тут же протащило по луже, оставив мокрый след.
— Ты что творишь, остолоп⁈ — визжит леди Грендеэль, в ярости пиная стражника под ребра. Учитывая что леди Воин, бедняге приходится несладко.
На ее визг прибегают другие стражники. Поднимается суматоха, избитого стражника выносят в госпиталь, да и леди Грендеэль по приказу ее отца оттаскивают подальше. Лорд Стали также велит: больше никого к Элиоре не впускать.
В покоях Элиора остаётся одна. Хотя нет не одна — в ее руке возникает новая записка:
«Произнесите вслух».
Лаконично и просто. Улыбка трогает губы блондинки. У нее никогда не было покровителя. Тот же Багровый Властелин взял на день ее как игрушку, но сейчас кто-то впервые проявил к ней участие и позаботился.
Элиора держит маленький клочок бумаги, прижимает к пышной груди, и шёпот рвётся из её губ:
— Король Данила Первый…Ваше Высочество, я прошу — спасите меня, пожалуйста! Я…я буду вам навеки благодарна!
— Тяв, — раздается откуда-то из-за угла.
Правая лапа вожака услышал зов о помощи, а значит его услышал и сам вожак. Ауф.
* * *
— Трогаемся, — бросаю, когда мимо проскакивает очередная карета дроу, направляющаяся в город, и Колян жмет газ, выезжая из кустов на дорогу.
— Ура! «Юные русичи» снова в деле! —радостно заявляет Светка, в предвкушении проверяя разгрузку. Не знаю, зачем там зеркальце и расческа наряду со взрыв-артефактами. Видимо, для девушек разгрузка — это просто разновидность дамской сумочки.
Змейка вытягивает шею, её змеиные космы приподнимаются, она вопросительно цедит:
— Русичи, мазака-а?
Я усмехаюсь:
— Да, милая, ты теперь русич, причем юный, — и бросаю Гришке. — У нас пополнение. Маша, Настя и Мать выводка теперь тоже в составе.
Гришка вздыхает:
— «Юные русичи» — это, конечно, здорово, хоть и не мальчишник, но, боюсь, я другого…Совсем другого…
Лена настораживается, сразу перехватывает:
— Чего именно?
Гришка снова вздыхает, будто несёт на себе груз мудреца:
— Увидите сами, девчата.
Камила качает головой, цокает языком об нёбо:
— Да тебе только дай повод смуту навести, Гриш. Спокойно посидеть — это ж для тебя хуже пытки.
Казах только разводит руками, мол, сама скоро увидишь.
Настя, выпрямившись, категорично утверждает:
— В этом фургоне шесть Мастеров, один Грандмастер и ещё хищница красного уровня. Скажи, как тут может быть страшно? Мне не страшно.
— А вот мне да, — отвечает Гриша. — Страшно и грустно.
Девушки отмахнулись от казаха, да и я не придал значения его болтовне. Знаю я чего он боится, как уж тут не знать.
— Вот здесь в укрытие, — бросаю водителю.
Броневик дергается и тормозит перед поворотом. Дорога тут, конечно, далеко не царская — у местных в ходу кареты, и те подпрыгивают на кочках не меньше нашей машины. Смола, минеральное крошево — словом, здешний суррогат асфальта. Колян за рулём ругнулся сквозь зубы, выкрутил руль и свернул в чащу. Машина гудит, колёса проваливаются в глинистую землю, и вот мы уже прокладываем себе путь среди деревьев, подальше от любопытных глаз.
Тормозим. Двери с металлическим скрипом распахиваются, и все выскакиваем наружу. Светка поворачивается ко мне, в её глазах искры:
— Что дальше, Филин?
— Дальше я один пойду. Вы у машины.
— Вот именно этого я и боялся, — бурчит Гришка, поднимая указательный палец.
— А! — девушки почти хором восклицают.
Лена смотрит на меня, умоляюще тянет:
— Данечка, может, хоть кого-то возьмёшь с собой? Не ходи в одиночку.
Светка поддерживает:
— Да, иначе зачем вообще было нас брать?
Я ухмыляюсь:
— Ну вы даёте. Конечно, веселье у вас ещё будет. За кого вы меня принимаете? Ваше дело — ждать возле машины и быть в предбоевой готовности.
— Правда? — с надеждой спрашивает Камила. Ого, а у брюнетки откуда такая жажда битвы? Ладно, Светка с Настей, да и Маша как бы тоже. Видимо, засиделась наша Дарительница в школе дизайна. Ну ничего, скоро всех благоверным выгулим.
— Канеш. — Оборачиваюсь к Змейке: — А ты, Мать выводка, всё-таки пойдёшь со мной.
Хищница тут же вскидывается, словно её выстрелили из катапульты; мощные голубые ноги играют мышцами, глаза вспыхивают жёлтым пламенем:
— Йессс, мазака!
— Метель, за главную, — бросаю напоследок.
