— У Идора магическое истощение, — произнес Веним, глядя в темную стену. Он как будто бы не слышал мой вопрос. — Если бы у меня была магия, я бы помог ему… Но у меня ее нет… И никто не может ему помочь…
В его голосе слышались слезы. И этот безмолвный плач весельчака и балагура, который никогда не затыкался и говорил всякую забавную или даже раздражающую чушь, резанул по сердцу сильнее, чем самые сильные рыдания.
— Веним, — выдохнула я, опустилась на старый лапник, и обняла монаха, — все будет хорошо. Слышишь? Я обещаю…
Я врала. Я совсем не была уверена, что Идор поднимется. Очень уж его состояние было похоже на состояние Илайи, когда она лежала в застенках Великого отца. И, возможно, «болезнь» у него такая же, как у нее, и магическое заклинание, которое он применил, чтобы создать защитить мой отряд, до сих пор высасывает из него жизнь.
Но Веним мне поверил. В его глазах вспыхнула надежда, а на губах появилась осторожная улыбка. И я снова соврала ему, желая закрепить результат:
— Идор обязательно поправится. И будет очень недоволен, если увидит, что ты заболел. Поэтому береги себя, Веним…
— Он меня вылечит, ваше величество, — на короткое мгновение он стал совсем таким как прежде: легкомысленным и недалеким свинопасом с большим сердцем. — Мой сын самый лучший лекарь в Епархии… Видели бы вы как он одной молитвой поднял на ноги свинью, которая подыхала, напоровшись на вилы!
— У него будет слишком мало сил, — улыбнулась я, — чтобы тратить их на твое лечение.
Веним угукнул и снова сник.
Я не стала мешать отцу и сыну. Оставила Венима кормить Идора и вышла на свет…
— Ты ему не соврала, — прямо у моего уха внезапно раздался голос Хигрона. Призрак, который на свету совсем не был виден, подкрался незаметно. От неожиданности я подпрыгнула на месте. Дух довольно захихикал, ему явно понравилось меня пугать. — С моим новым учеником все будет хорошо. Его магия никуда не утекает, просто набирается слишком медленно. Вы выбрали для лагеря не самое хорошее место.
— Новым учеником? — переспросила я.
Весь тот негатив, который я старательно копила, собираясь вылить на мага-экспериментатора, когда он очнется, выплеснулся прямо сейчас на проклятого призрака, который тоже был виновен во всей этой заднице, свалившейся на нас.
— А ты не думал, что это надо было сделать раньше⁈ — зашипела я, забыв, что Хигрона никто не мог ни слышать, ни видеть, кроме меня. А вот мое яростный выпад могли услышать все. — Если бы ты не упирался, как упрямый баран, и учил Идора так же, как Олиру, то ничего бы не случилось! Этот чертов экспериментатор не стал бы мудрить с заклинаниями, подвергая всех нас опасности!
— Чертов? — удивленно перебил меня невидимый призрак. И хмыкнул, — как интересно… Значит заклинание пробудило не только ее душу… Хм… я на такое не рассчитывал…
— Так ты знал⁈ — ахнула я. Мгновенно забыв о том, что амазонки, сидевшие у костра, дружно развернулись и смотрят на меня, как на умалишенную… еще бы, они-то видят, как их наниматель стоит посреди заснеженного леса и орет, разговаривая сама с собой. — Ты знал, и ничего не сделал⁈
— Я не просто знал, — мои вопли никак не подействовали на Хигрона. Призрачный маг по прежнем был совершенно спокоен и уравновешен. — Я сделал все нарочно… Неужели ты еще не поняла?
— Что⁈ — взвилась я. И снова зашипела, еле сдерживая ярость. — Что я должна была понять⁈ Что ты, чертов проклятый маг, который спит и видит, как бы создать всем нам проблемы⁈
— Нет, — Мне показалось, что маг довольно хихикает и потирает руки, радуясь тому, что довел меня до грани. — Я сделал так, чтобы проблем у нас было как можно меньше… В будущем. Правда пришлось пожертвовать спокойствием сегодняшним. Но, поверь, когда ты узнаешь, что к чему, сразу согласишься, что я был прав.
— Проклятый маг, — выругалась я. — Если это так, то почему ты ничего не рассказал мне⁈ Или ты ведешь какую-то свою игру? Забыл наше соглашение⁈ Я ведь могу оставить тебя торчать в чертовом артефакте до скончания веков! Нужно только выбросить и забыть, где я это сделала!
Хигрон снова рассмеялся:
— Верховная, ты должна успокоиться. Гнев не позволяет тебе думать… Вспомни, где сейчас мой артефакт… И твой…
— Ты знаешь, что эта гадина выкрала Зеркало? — у меня дернулся глаз. Если бы Хигрон был жив, я бы убила его еще раз.
— Не только Зеркало. Но и тот артефакт, в котором до взрыва был и я. Правда, вчера я еще не был уверен, что у меня получилось. Все расставила по местам эта ночь. А Ягурда, вероятно, до сих пор ничего не знает, и думает, что я просто не хочу с ней говорить, — голос призрака звучал довольно.
И только тут до меня дошло, что артефакт, в котором был заточен Хигрон тоже пропал. Олира выбросила его из сумки, но когда мы забирали людей, его та не было. И, по-идее, маг сейчас должен был быть с ней. А не со мной.
Я сжала зубы до боли… Следовало признать, негодяй перехитрил меня, сыграв свою партию за моей спиной в игре, о которой я даже не знала. И хотя он утверждал, что все сделал нам на пользу, я совсем не была в этом уверена. Скорее наоборот.
— Ты должен мне все рассказать, — процедила. — Прямо сейчас.
— Хорошо, — не стал спорить призрак. — Иди бери кашу, а то скоро сама свалишься от истощения. А пока ты ешь, я тебе все расскажу…
Я кивнула. Маг был прав по поводу истощения. У меня кружилась голова от голода, когда я отнесла кашу Вениму. И хотя сейчас аппетит совершенно пропал, мне нужно было поесть… Сделал шаг к костровищу…
Тайла тут же вскочила с бревна и, подхватив еще одну миску из стопки, стоявшей на чурбаке для рубки дров, мгновенно зачерпнула кашу из котла и протянула мне:
— Госпожа Елина, — тихо спросила она, заглядывая мне в глаза, — как вы? С вами все хорошо?
Я кивнула. Да, со мной все хорошо… Только хочется убить давно мертвого мага…
Глава 8
Пока Хигрон нашептывал мне на ухо свой рассказ о том, что он сделал, я несколько раз скрипела зубами от досады, желая прибить чертова мага. И Верховную жрицу из прошлого — Ягурду.
Правда, тайную игру начал не Хигрон, а Ягурда. Причем очень и очень давно, еще в те времена, когда они оба жили на земле в своих собственным телах. Но если Хигрон мечтал получить власть над божественными амулетами, то желание Верховной было гораздо более нескромным: она хотела подчинить Богов, используя магию, как удавку.
Собственно именно для этого она и приехала в Монтийскую академию магии. Идея на первый взгляд была идеальная: чем больше Боги сопротивляются, тем сильнее становятся их оковы. Но Ягурда совсем не ожидала, что маги решат прибрать к рукам ее задумку и не станут размениваться на Богов-детей, а захотят поймать саму Великую Мать. И никто из них не ожидал, что это станет последней каплей в бесконечном терпении Богини и в ответ на такое давление Великая Мать просто покинет этот мир и уведет с собой Детей.
Все это происходило уже после того, как Хигрон оказался заточен в артефакте Последней Битвы. И до встречи с маленькой Олирой маг находился в счастливом неведении относительно планов Верховной жрицы и Верховного мага.
Много лет назад, когда Великий отец решил получить сверх-мага и вселил душу Верховной, плененную Зеркалом, Ягурда сразу поняла — это ее шанс сделать то, что она не смогла провернуть в далеком прошлом. Тем более она получила в свое полное распоряжение тело и душу девочки, магия которой была практически равна силе Верховного мага. Отсутствие магии ее не пугало, она знала, когда придет время она сможет все изменить.
И теперь Ягурде нужны были только магические знания. В этом ей невольно помог сам Великий Отец. Воображая, что заставляет душу Верховной служить его воле, он самолично отвел маленькую Олиру в тайную библиотеку Древних магов.
Все складывалось просто идеально. Ягурда старательно изучала магию и развивала свои способности. Параллельно с этим искала магов, которые помогут ей построить Цитадель, которая должна была защитить «кукловода» от любых угроз.
