Ознакомительная версия. Доступно 205 страниц из 1021
– Где они сейчас, ты можешь сказать? – Он схватил гонца за мокрую от пота ткань туники.
– Сейчас – не ведаю… могут быть везде…
– Дай ему свежего коня из сменных, – приказал Сусаг одному из своих воинов.
И, возвысив голос, выкрикнул:
– Привал! Поесть и двигаться дальше. Зажечь факелы – пойдем в темноте.
Конечно, можно было бросить телеги с добычей, взять самое необходимое и отступать налегке. Но Сусаг был готов скорее умереть, чем бросить награбленное.
Посему приказал идти. Если кто из пленников ослабнет – резать сухожилия. Ежели кто из своих утратит силы и не сможет держаться в седле – сажать на телеги. Чтобы кони не выдохлись – использовать сменных лошадей. И вперед – вперед к ледяной змее-Истру, чтобы успеть переправить добычу на ту сторону.
* * *
Выступить Приску и его товарищам пришлось прежде, чем когорты Пятого Македонского вернулись в лагерь.
«Встретимся с Валенсом в бою, – подумал Приск. – Ну что ж, не самое плохое место для встречи соперников. Возможно, Фортуна нас сама рассудит».
Налегке по морозцу бежать было очень даже нетрудно. Налегке – это в полном вооружении – щит в кожаном чехле на левой руке, шлем висит на правом плече. Железная лорика, надетая поверх двух туник, не особенно согревает. Но коли легионер вышел из лагеря, это означает, что он в полном вооружении. Запас продуктов на три дня минимален: фляга с вином, в мешке ветчина, сухари и кусок сыра, чтобы перекусить в дороге. Из необходимых вещей: пара бинтов и мазь на случай ранения, сыромятный ремень – если что скрепить, подвязать или пленным руки спутать, завернутые в кусочек промасленной кожи трут и кремень, да небольшой серный факел в куске кожи – на случай ночной тревоги.
Навстречу то и дело попадались фуражиры, вербовщики, бенефициарии, скачущие куда-то с поручениями. У обочин валялись не захороненные трупы, разбитые повозки, какой-то ненужный, порой обугленный скарб. Встречались разжиревшие на человечьем мясе волки. Они не боялись людей, смотрели нагло, с вызовом. Даже не отбегали – их можно было поразить пилумом без труда. Но волки в зверином обличье и дети капитолийской волчицы не нападали друг на друга.
Перед отбытием из лагеря Приск на мгновение заскочил в госпиталь – проведать Молчуна и глянуть на Нонния. Молчун выздоравливал, а Нонний метался в лихорадке. Медик посоветовал не медлить и заготовить для парня обол, [255] чтобы заложить под язык. «Молчун, мне некого больше просить… обещай приглядывать за девушкой», – попросил Приск раненого товарища.
«Как за каменной стеной…» – невнятно промычал Молчун – мешала повязка.
На другой день немного потеплело, повалил снег. Пахнуло влажным ветром с реки. Стало ясно, что если варвары не надеются удержать провинцию за собой – а Децебал не безумен, чтобы замыслить такое, – то грабители немедленно начнут отступать за реку, пока не взломался лед. И надо их опередить и догнать, пока они не переправили по льду на другую сторону добычу и пленников.
Глава II
Дакийский совет
Февраль 855 года [256] от основания Рима. Долина близ Дуростора [257]
Владелец виллы успел бежать – неведомо, как далеко. Теперь в покоях исчезнувшего хозяина обосновался Диег, сын Скориллона. Дом поначалу запалили, но коматы дакийского военачальника успели вовремя погасить пожар – так что сгорела только пустая конюшня да пострадали две комнаты во флигеле. Посему в покоях пованивало гарью. На кухне прислуга из Диеговой свиты жарила забитых овец. Диег предпочел бы оленя.
Диег привел в Малую Скифию пятьсот человек из царской гвардии с наказом от брата – не бросать ценных людей в самое пекло. Никто ведь не собирался давать здесь серьезный бой. Нужно было разорить провинцию, уничтожить постоянные лагеря легионов и сделать так, чтобы весной Траян не мог продолжить кампанию, а вынужден был бы зализывать раны и замирять непокорных жителей Мезии. В таких случаях римляне сравнивают поселения мятежников с землей, а последнюю посыпают солью, дабы десять лет ничего не росло, жителей же практически всех истребляют – об этом и Децебал, и Диег знали отлично. Значит, пускай восставшие сражаются так, чтобы римляне ушли из провинции, – это для гетов единственный путь к спасению. А если проиграют… Что ж, ценой своих жизней они спасут собратьев за рекой.
Децебал приказал Диегу, отступая, всех желающих брать с собой на северный дакийский берег. Расчет простой – беглецы пополнят армию Децебала и будут сражаться как бешеные волки – ничего другого им больше не останется. Вернуться на северный берег приказано было до того, как река вскроется – чтобы без труда перейти Данубий-Истр по льду.
Однако вожди бастарнов заявили Диегу, что не собираются никуда возвращаться – они поселятся в Мезии, здешние низинные земли пришлись им по душе. Что ж, пусть остаются, так даже лучше – у римлян по весне в распутицу будет масса хлопот – вышибать бастарнов с захваченных земель и разбираться, кто есть кто: местный гет или иной фракиец либо новый поселенец-враг.
Еще бастарны надеялись успеть ограбить приморские греческие колонии, самый лакомый кусок в провинции. Немного сокровищ можно найти в скромной канабе. Если повезет – то удастся захватить лагерь, легионную казну и хранилище солдатских сбережений, запасы зерна, металла, кожи; оружие и машины. Другое дело торговые полисы, куда с ранней весны до поздней осени привозят товары и откуда их не всегда успевают вывезти, прежде чем наступят холода и море начнет штормить. Вино, оливковое масло, крашеные ткани, дорогая керамика, изысканные серебряные украшения – при одной мысли об этих складах у бастарнов начинали течь слюнки.
И вдруг будто Гебелейзис швырнул молнию с неба и следом прогрохотал гром: Траян вернулся в провинцию. Достоверные сведения, что Траян в Сирмии, сидит там без армии с одной лишь охраной из преторианцев, сменилось известием совершенно невероятным: Траян уже не в Сирмии – он здесь, в Нижней Мезии.
Поначалу Диег решил, что так совпало: император прибыл в провинцию с инспекцией – то есть без войска, только с охраной. О большем и мечтать было нельзя. Воистину божественная удача – встретиться с императором без армии. Что может быть лучше – убить Траяна, как убили Оппия Сабина, [258] оправить его череп в золото и пить вино из этой драгоценной чаши. Диег, всегда обладавший буйной фантазией, уже почти верил, что Траян у него в руках и надо сделать всего лишь шаг, чтобы заполучить череп императора.
Потом прискакали четверо всадников с сообщением, что Траян прибыл только с кавалерией. Кавалерия? Это уже не означало инспекцию. Это армия, значит, легионы не заставят себя ждать. Вслед за восторгом и мечтами о кубке-черепе пришло отрезвление.
Траян – не Корнелий Фуск, которому безумие застит глаза, как только тот начинает действовать. Старый солдат расчетлив и въедлив. Вариант возвращения Траяна в Мезию Децебал рассматривал еще на совещании в Аргедаве, но по всем раскладам выходило, что Траян не успеет раньше весны достичь провинции. Поэтому предполагалось, что времени у Диега хоть отбавляй. А к тому моменту, как Траян мог появиться, бастарны и даки из ополчения должны были уничтожить лагеря легионов, разрушить крепости и бурги, вырезать или пленить все римское население и уйти за Данубий, оставив Траяна выть по-волчьи на правом римском берегу реки.
А ведь можно и не уходить, фантазировал в начале зимы Диег, – если лагеря будут уничтожены, Децебал уже летом соберет всю армию под свое начало в огромный кулак, ударит и расплющит эту римскую собаку, останутся лишь клочья шерсти да кровь, кровь…
Но теперь все это пустые мечты, Траян прибыл слишком быстро, и оставалось одно – отступать. Поскакали к вождям и царькам гонцы с приказом всем двигаться к Дуростору. Однако без промедления на приказ Диега откликнулись немногие. Варвары, занятые грабежом, рассыпались по огромной провинции мелкими отрядами, и, чтобы их вновь собрать, понадобится немало времени.
Ознакомительная версия. Доступно 205 страниц из 1021
