Оцифрованный. Том 3 (СИ) - Дорничев Дмитрий

В сорока метрах от него стояло двухэтажное здание для персонала. Там работяги могли отдохнуть, подкрепиться и переодеться. Чуть дальше стоят мощные гаражи-ангары для техники. Ну и автомойка на выезде из предприятия, ибо грязные самосвалы в город не пустят.

— Вижу, вижу… Интересно. Очень! — кивал Егор, держа в руках тетрадь с записями. Рядом же стоял бледный начальник карьера. — Думаю, этого хватит для начала разбирательства. Теперь нужно посмотреть, сколько машин прибывало на заводы и как они фиксировались.

— А мы можем? — поинтересовался я, а тот довольно заулыбался.

— Почему нет? Вы у нас фронтовой герцог, да и при сопровождении представителя Царской Канцелярии, всё можно.

— Отлично. Выезжаем!

* * *

Магнитогорский металлургический комбинат.

Некоторое время спустя.

— Что ж, Артём Геннадьевич, тогда почему ваши люди пишут пять машин, а не восемь? — улыбался Егор. Ему очень нравилось пакостить аристократам. Что неудивительно, ведь, по его словам, его раз девять пытались убить. Но это лишь за прошлый год…

Аристократы не любят, когда им «мешают работать». А работать они любят так, чтобы не пришлось платить налоги… Ну и чтобы законы им не мешали.

Об этом я успел наслушаться, пока ездил с ним по карьерам и предприятиям. А находились мы в офисе директора комбината. Это огромный кабинет, который может вместить сто человек. При этом богато украшен, и складывается ощущение, что это он тут герцог, а не я.

Но сейчас он дрожал и бледнел.

Чуть ранее, подключившись к компьютерной системе комбината, я быстро получил доступ к камерам и нашёл записи за нужный нам день и час.

— Я… я не знаю, но р-разберусь! — воскликнул директор, но я поднял ладонь, веля ему замолчать.

— Нет, не разберётесь. Я отменяю сделку по продаже комбината роду Железняковых и верну все деньги, потраченные на покупку комбината.

— А осилите? — удивился Егор.

— Триста миллионов? Как-нибудь осилю, — улыбнулся ему в ответ, а Егор аж подзавис.

Да, именно за столько мой род продал этот гигантский комбинат, в котором работают десятки тысяч человек.

Думаю, не стоит говорить, что это в десятки, а может, и в сотни раз дешевле реальной стоимости комбината.

— Но, конечно же, за вычетом неуплаченных налогов… С процентами, — добавил я, и Егор в голос рассмеялся.

У нас в стране весьма суровое налоговое законодательство. Правда, как говорится, строгость Царских законов смягчается необязательностью их исполнения. Нельзя вот так прийти на предприятие и начать копаться в документах и видеозаписях.

Но нам можно, ведь у нас есть обоснование и реальные улики, подтверждённые записями с городских камер. Понятно, что самому Железнякову ничего не будет. Никак не доказать, что это по его приказу недоплачивались налоги. Даже если директор завода заявит, что это герцог ему приказал, доказательств его словам нет. Мол, простолюдин клевещет на герцога!

Но вот само предприятие будет наказано, а я как раз и владелец этой земли, и пострадавший. Плюс, комбинат был продан, ибо «род Кузнецовых не может им эффективно управлять, что вредит оборонной промышленности». Хах, а теперь «Род Железняковых не может им эффективно управлять, что вредит оборонной промышленности». Бумеранг, как любят говорить земляне.

В законе Царства весьма много лазеек и способов отобрать чужое. Есть даже законы, которые попросту противоречат друг другу, и грубо говоря, судья может «выбрать, что ему больше нравится». Ну или кто больше заплатит, то и выберет.

Поэтому-то Царская Канцелярия и презирает аристократию. Впрочем, лишь патриотов туда и берут.

Далее были вызваны все начальники. Глава службы безопасности комбината, начальники цехов, бригад и многие другие. Собралось более ста человек, и всё равно в кабинете директора было свободно.

— Добрый день, уважаемые, — сказал я, сидя за столом директора. — Я герцог Кузнецов Сергей Кириллович, и как только будут завершены все формальности, этот металлургический комбинат будет возвращён роду Кузнецовых, а также объявлен частью оборонно-промышленного комплекса Царства. Поэтому если вдруг у кого-то из вас или работников появится идея что-нибудь сломать или навредить предприятию, можете смело собирать вещи. Вас ждёт либо каторга, либо виселица.

Я кивнул на сотрудника Царской Канцелярии и бледного директора, стоявшего рядом с ним.

— Отныне мы будем заниматься оборонкой. Поэтому требую от вас полной отдачи. В моих планах оградить Магнитогорск крепостной стеной, и для этого понадобится много металла.

— Стеной?.. Вы хотите защитить город? — спросил кто-то из толпы.

— Хочу? А чем я по вашему занимаюсь? На данный момент я лично уже семь раз выезжал на границу, уничтожая отряды жуков, которые вторгаются в герцогство. Это не освещается в СМИ, дабы не поднимать панику. Но я могу показать отчёты о приёмке тел жуков.

— Подтверждаю, — сказал Егор, а люди загалдели.

— В ближайшем будущем все жители смогут ознакомиться с моим планом. Больше такого кошмара, что мы пережили, не повторится, ведь Магнитогорск станет городом-крепостью. Затем мы возобновим производство оружия и военной техники. Отныне ни один жук и близко не подойдёт к городу.

Люди вновь загалдели и, воодушевившись, завалили меня вопросами. В основном их интересовали мои планы. Я же рассказал про Глаза и про то, что им на смену придут новые роботы. Ну и о многом другом.

А пока мы говорили, приехал представитель рода Железняковых. Причём весьма вовремя. Не придётся курьера посылать.

— Пётр Олегович, вот смотрите, — обратился я к человеку Железнякова, продолжая занимать кресло директора.

Самого директора уже не было, его допрашивали. Зато остался Егор.

— У вас хранятся видеозаписи за два месяца, — продолжил я. — В городе — за год. И если провести анализ, то в среднем три из восьми самосвалов никак не декларируются. Выходит, что тридцать семь с половиной процентов поступающей руды не учитываются. И возникает вопрос… Сколько же по итогу здесь производится металла и сколько вы задекларировали?

— Я не могу ответить вам, Сергей Кириллович. Здесь нужно разбираться.

— Вот мы и разберёмся. А когда разберёмся, герцог Железняков возместит мне и области всё недоплаченное. Сейчас же вы как сторона совершившая правонарушение…

— Подозреваемая в совершении правонарушении, — перебил меня этот худой, не очень приятный человек.

— Отнюдь. Правонарушение зафиксировано, — возразил Егор, а тот скривил лицо, словно лимон съел. — ЦСБ уже допрашивает людей и изучает документы.

— Если позволите, то я продолжу, — сказал я и обратился к Петру. — Сейчас вы как сторона, совершившая правонарушение, объявляетесь персонами нон грата. Из соображений безопасности я запрещаю герцогскому роду Железняковых и их представителям посещать моё герцогство.

— Вы не позволите нам даже осмотреть свои предприятия? — недоумевал тот.

— Почему же? Можете, но лишь в сопровождении моих людей и представителя Царской Канцелярии, — улыбнулся я ему, а Пётр выглядел смурнее тучи. — Также хочу сообщить, что безопасности ради, отныне граница княжества закрыта. А все въезжающие люди будут досматриваться.

— И… зачем вы мне это рассказываете?

— Ну, вдруг ваши люди «случайно» зайдут на мою территорию. Мне тогда придётся их задержать. Ну или убить, если не сдадут оружие.

По идее это должно использоваться, дабы предотвратить распространение мутантов… Последний раз подобное применялось в Астанинской области лет тридцать назад.

Там уничтожили несколько Узлов, и Зона откатилась назад, а идиоты полезли собирать добычу. Растения Зоны, чудовища, животные и прочие сокровища. Ну и вывозили это добро. А потом то тут, то там начались вспышки заражения. Люди становились мутантами…

— Я вас понял. Но мы этого так не оставим.

— Лучше готовьте деньги. Я тут посчитал, сколько примерно вы должны мне и Царству в виде неуплаченных налогов, и там столько нолей, что аж сердце радуется.