— Я вождь Бумба.
Звучит, правда, это как «Хара хера Бумба», но переговорный амулет пока справляется с переводом. Без понятия как. Одним словом, магия.
— Король Данила, — киваю вальяжно. — Шашлык будешь? Только имей в виду, у нас его немного, так что максимум один шампур отдадим.
Бумба, громадный, весь в чёрной вороновой шерсти, будто закован в живую броню, нависает надо мной. Я по-прежнему не надеваю доспеха, просто жду, что скажет. Вождь обводит взглядом всю нашу компанию, особенно задерживаясь на девушках, и взгляд его намертво приковывает смольная коса Маши. Цвет волос княжны удивительно похож на мех вожака. Вот и ему приглянулось, так что он рычит:
— Самочка с мехом как у Бумбы! Самочка Бумбы!
Переводной артефакт барахлит, смысл доходит обрывками, но общий посыл я понимаю. Качаю головой и отвечаю холодно:
— Не-а, дятел, это княжна Мария Юрьевна Морозова, моя невеста. — Княжна на этих словах гордо вскидывает точёный подбородок, не вставая со складного стула. — Проваливай, Бумба. Ты зарвался и теперь шашлыка не получишь. Разве что из собственного мяса.
— Моя-я-я! — буянит йети.
Он широко расставляет ноги и начинает колотить себя по груди, рычит так, что эхо уходит в горы. И это продолжается довольно долго.
— А что он творит? — безразлично спрашивает Светка, при этом внимательно следя за шампурами: уж слишком изумительно пахнет от шашлычка. Змейка, обычно самая кровожадная, вообще не обращает внимания на недогорилл: во-первых, она их не оценила как серьёзных противников, во-вторых, она занята туркой. А кофе для неё — священнее крови.
— Вызывает меня на бой, — вздыхаю.
— М-да, об эффекте неожиданности они точно не слышали, — протягивает Светка.
— Как и о сканерах, — вставляет Гепара, переворачивая шампур, её гепардовые ушки подрагивают как сенсоры.
Вообще только Борзов воспринял всё по-настоящему: сразу обратился в медведя и заслонил собой Машу. Правда, та явно не оценила — половину обзора перекрыла огромная дядина спина. Но подниматься с складного стульчика всё равно не стала: вот еще, перед какими-то гориллами княжна Морозова ещё не вставала!
Я, конечно, хотел потасовки, но как-то мелковат калибр этих мохнатых. Да только Бумба был совсем другого мнения. Наколотившись по груди, он падает на четвереньки и с рычанием опускает лоб, явно собираясь боднуть меня своей огромной башкой. Лучше бы кулаками махал, но кто я такой, чтобы вмешиваться в их «традиционные боевые искусства»?
У меня метод общения другой. Дальнюю округу я прошерстил щупами заранее, как обычно, а фоновое сканирование у меня включено всегда. Поймать и подчинить одну птичку в небе заняло не больше десяти секунд. Птичка мне приглянулась необычная — целиком металлическая, словно броненосец с крыльями. В полёте могла складываться в ядро. Вот это «ядро» и пикирует сверху, прошивает череп Бумбы насквозь. Голова разлетается в кровавую кашу — и вождя как не бывало.
— Не такой уж крепкий у тебя лобешник, — замечаю я. — Чтобы бодаться.
Хорошо, что успел я надеть теневой доспех, иначе был бы весь забрызган мозгами.
— Ну вот! — возмущается Светка. — А я его поджечь хотела!
— А я подморозить, — тихо вздыхает Маша, теребя косу. — Даня, а что это за птичка? — и уже восторженно смотрит на металлическое «ядро», которое разворачивается в стальную ласточку. — Какая необычная!
Змейка же довольно поднимает турку и мурлычет:
— Коффффе готов, мазака!
— Перелей пока в кружку, дорогая, — киваю на жестянку. — Мне тут гостей выпроводить надо. А птичка эта называется металлосвист, Мария Юрьевна.
Остальные йети переглядываются, ропщут, но особой уверенности нет, да и сваливать не спешат. Вот нахрен они мне здесь нужны? Как бы их спровадить побыстрее.
— Пошли отсюда, — бросаю.
— Только вождь может указывать, дя!
— Кто вождь?
Никакой реакции. Смотрят друг на друга, пожимают плечами.
Я выбираю самого худого, с белой шерстью, вроде миролюбивый на вид. Подхожу к нему и говорю:
— Ты новый вождь.
Тот мнётся, мямлит растерянно:
— Я… я Гумба. Самый слабый в племени, не надо Гумбе быть вождем.
Я вытаскиваю из теневого портала Ломтика связку некро-гранат, одна из последних наших задумок с Гумалином, и кладу ему в лапищу, всё равно раза в два больше моей руки:
— Вот. Теперь ты самый сильный. Кто будет оспаривать твоё место — срываешь один со связки, нажимаешь кнопку и швыряешь. Всё просто.
Другие йети начинают шуметь, недовольно рычать и топтаться на месте. Один особенно здоровенный громила выходит вперёд, приближается и, требовательно вытянув лапу, гаркает:
— Гумба! Отдай кокосы! Торбо быть вождём! — бьет он себя в грудь другой лапой, не оставляя сомнений кто такой этот Торбо.
— Но кокосы Гумбе подарили… — лепечет растерянный Гумба.
— Отдай! — угрожающе рычит здоровяк, уже опустив плоскую башку, чтобы с разбегу проломить Гумбе грудь.
Гумба с перепугу смотрит на меня, я подмигиваю ему, и он, собравшись с духом, срывает гранату. Нажимает клавишу и кидает «кокос» прямо в соперника. Вспышка — и того накрывает белым светом. Оружие работает безупречно: плоть растворяется на глазах, и от противника не остаётся ничего, кроме облака пепла. Гранаты я сам насыщал некротикой, Гумалин лишь изготовил для неё вместилище-снаряд.
Гумба визжит от восторга, катается по земле, хохочет, сжимая гранаты в лапах прямо перед лицами своих ошарашенных собратьев.
— Теперь Гумба вождь! Уяснили, мохнатые⁈ Гумба будет брать ваших самок, когда захочет, а вы смотреть! — орёт он, потрясая гранатами над головой.
О как. Оказывается, у Гумбы-то комплексы были куда глубже, чем казалось.
— Гумба, не знаю про самок, но забирай своих братанов и проваливай отсюда, — лениво бросаю я, видя, что светлошерстый недопёр, почему именно ему перепали артефакты. — Мы шашлыки хотим спокойно поесть.
Но новоявленный вождь даже не слушает. Он резко разворачивается к Светке, уставляется на её светлые волосы, потом на свои руки, сравнивает цвета и вдруг во всё горло орёт:
— Мех как Гумбы! Самка Гумбы!
Я закатываю глаза и уже начинаю закипать:
— Опять двадцать пять. Ничему вы не учитесь.
— Даня, ну теперь-то можно хоть одного поджарить? — нетерпеливо просит Светка, уже приподняв ладонь с огнём.
— Если мы их по одному будем убивать, шашлыки остынут, — качаю головой. — Они ведь уже почти остыли. А если всех мочить — то мангал может не выжить в этой куче-мале.
И тут Гумба умудряется удивить всех: он срывает ещё одну гранату и швыряет её прямо в меня.
— Самка Гумбы! Хо-хо, твой кокос! — злорадно ржет это закомплексованный обезьян.
— В меня же моим же «кокосом»? — со вздохом ловлю гранату на лету. — А казался умным.
Легко блокирую некротический импульс, не даю ему вырваться наружу. Подхожу к ошалевшему Гумбе, выдёргиваю связку гранат у него из лап и спокойно вставляю обратно сорванную, вернув клавишу на место.
— Сами разбирайтесь, кто у вас будет вождём, — бросаю остальным.
Йети синхронно переводят взгляды на задрожавшего Гумбу. Белошерстный взвизгивает и с криком бросается в заросли. Остальная мохнатая ватага тут же кидается следом.
Я же спокойно усаживаюсь на упавшее дерево и принимаю шампур из рук Гепары.
— Ммм, вкуснятина, — пробую шашлычок. — Можно кушать.
А позади раздаётся резкий визг. Йети добивают Гумбу до смерти, обидевшись на его слова. Да и поделом. А то ишь какой — чужих королев самками обзывает!
Глава 11
Горы недалеко от Золотого Полдня
После отменных шашлыков Борзов подошёл к Маше на опушку. Все уже разбрелись по поляне, Змейка развалилась в тени деревьев, Света с Гепарой пошли к ручью, сам Данила, похоже, медитировал на упавшем дереве на другом конце поляны. Все отдыхали после сытного пикника. Шурин Морозова тяжело вздохнул и негромко спросил:
— Машенька, тебя точно всё устраивает?
