— Все, дальше можно не нагревать. А то сваримся…
…Полинку прорвало в Воины во время отдыха в джакузи. Причем по-нашему, то есть, за считанные минуты и с минимумом неприятных ощущений. Вот девочку и накрыло — торопливо обновив марево и убедившись в том, что оно стало раза в полтора плотнее, она на эмоциональном подъеме наговорила нам столько теплых слов, что я даже смутился. А девчата, наоборот, засияли и поблагодарили мелочь за искренность, открытость и «радость, поделенную на четверых»! Мало того, Оля втихаря показала мне кулак и, тем самым, убедила поддержать их вариант реакции. Пришлось импровизировать:
— Все правильно: раз мы — стая, значит, обязаны делить все радости и горести на четверых. Кстати, о радостях: как я понимаю, прорыв обошелся без побочек, верно?
— Верно.
— А на этом ранге их наличие считается нормой. Выводы делать будем, или как?
— Вы хотите сказать, что огрехи моей энергетики уже исчезли?
— Судя по всему, да. Поэтому если ты не перестанешь тренироваться с кулоном, то гарантированно пройдешь не только первую трансформацию, но и пятую с шестой…
— Пятую? — недоуменно нахмурилась она и получила сразу три почти одинаковых ответа:
— Для нас, Беркутовых-Туманных, первый ранг — не самоцель…
— Ты что, решила раскачиваться только до первого ранга?
— Не смеши: первый ранг — предел мечтаний только для городских. А мы, Беркутовы-Туманные, обязаны стать Кошмарами!
— Стану. Вот увидите… — сообразив, что это не шутка, твердо пообещала она и… снова включила фанатизм. На этот раз — веселый: — Игнат Данилович, а можно откалибровать хотя бы часть умений, не вылезая из джакузи?
— Запросто! — улыбнулся я. — Бей в нас всем, чем заблагорассудится…
…Получасовая «война» по правилам «каждый за себя» настроила девчат на воинственный лад, поэтому они плескались в джакузи до последнего, очень неохотно перебрались в Гнездо и дурили все время, пока готовили ужин. А в одиннадцатом часу вечера, после чертовски приятно проведенной трапезы, в ультимативном порядке потребовали продолжения веселья. Мои варианты времяпрепровождения отвергли, не задумываясь. И заявили, что им, хищным птицам из стаи Черного Беркута, хочется поохотиться. На белок-летяг первого ранга и выше. Ибо потолки развития воздушных ступеней оставляют желать лучшего.
Я немного поколебался и согласился. Поэтому через считанные секунды в «комнате» воцарился сущий бардак, а уже минуты через полторы все три «хищные птицы» образовали коротенькую, но ровную шеренгу, и преданно уставились на меня. Спрашивать, кто «везет» воспитанницу, было бессмысленно — девчата жаждали веселья, а значит, отдуваться должен был я. Поэтому «сбруя» заняла место на моих плечах, «балласт» с радостным сопением занял облюбованное место, а строгая наставница проверила, насколько хорошо затянуты ремни. А потом мы вышли в ночь, набрали высоту и с моей подачи… полетели на запад. Ага, в сторону области с магофоном первого Кошмарного ранга.
Уже минут через десять я засек прозрением скопление из доброй сотни одинаковых «силуэтов» и решил порадовать Полину интересным зрелищем. Поэтому жестами подозвал к себе девчат, спикировал в центр березняка, завис над самым краешком «пятна», ударил по целине оплеухой и… накрыл прессом трех тетеревов-косачей первого ранга, выбитых из-под снега!
— Ух-ты, какие красивые!!! — восторженно воскликнула девчонка, а через миг птицы, предупреждая сородичей об опасности, издали глухой крик «чу-ишш…», ударивший по мозгам в стиле слабенького оглушения. Все бы ничего, но стая была очень и очень немаленькой, поэтому зацепило нас прилично. И пусть сознания не потеряла даже мелкая, но в ночное небо мы взлетели чертовски быстро. А там у нас, у взрослых, заработала регенерация, а Полину исцелила Света. После чего уважительно хмыкнула:
— Да уж, ощущения были — хоть стой, хоть падай! Представляю, каково попасть в фокус «внимания» стаи тетеревов Кошмарных рангов…
Я оказался внимательнее. И обратился к жене:
— О-оль, а зачем тебе этот тетерев?
— В качестве идеального тренажера для прокачки сопротивлений — после того, как оклемается от моего оглушения, будет воздействовать на нас.
— Во время охоты?
— Не-не-не: мы улетели совсем недалеко, так что надо вернуться обратно и быстренько сварганить этой птичке каменную клетку…
Вернулись. Соорудили. Заточили в ней «тренажер» и снова выдвинулись в том же направлении, только сместившись чуть южнее. В этот раз «красивую мелочь» не разглядывали — неслись на сотне метров охотничьим ордером и «сканировали» ночной лес тремя прозрениями. До тех пор, пока младшенькая не засекла куницу-«единичку» — одного из лучших «доноров» воздушной стены.
Марева у зверька не было: он филигранно пользовался стеной. Причем как для защиты, так и в качестве навыка контроля. А Света, помахав нам, абсолютно бесшумно спланировала к нему и метров с восьми всадила в голову каменную иглу. Тушку заморозила арктическим холодом после того, как мы подлетели поближе, шустренько затолкала в полиэтиленовый пакет и закинула в рюкзак. Потом подставила попу под шлепок, пообещала больше не дурить и сдержала слово — эдак через полчаса, обнаружив «силуэт» белки-летяги, не спикировала к дуплу, а подождала Олю.
Чуть позже повезло мне. Но завалить эту летягу я поручил жене, чтобы не объяснять мелкой, как я засек зверька, поднимавшегося по стволу очень уж ветвистого дуба.
В принципе, на этом охоту можно было прекращать — у меня ступени были аж первого Кошмарного ранга — но девчата бы точно взвыли, поэтому я решил пролететь еще десяток километров в том же направлении. Как вскоре выяснилось, не зря: уже минуты через полторы Ольга заметила сцепившиеся «силуэты» двух Кошмариков лося и медведя-шатуна!
Вмешиваться в их схватку было страшновато. Но звери уже прилично потрепали друг друга и начали экономить Силу. Вот и лупили либо точечными навыками, либо тем, чем изначально одарила природа — копытами или лапами.
В общем, рискнули. После того, как пересадили Полинку с моей спины на спину Светы и образовали страховочную цепочку.
Атаковал я. Под просветлением и с пикирования — раскидал облегчения, снова взмыл вверх и накрыл монстриков ледяным адом на пределе нынешних возможностей.
Поплохело даже мне, рвавшему когти на предельной скорости. А лось с медведем взбесились
и, напрочь забыв об экономии Силы, принялись лупить по площадям со всей дури. Еще бы: облегчение не резалось сопротивлениями и на моем нынешнем ранге превращало в лед не только мочевой пузырь, но и близлежащие внутренние органы, а инфразвук «не радовал» комплексно. Тем не менее, звери сражались минуты две, если не больше. Потом у Потапыча слетела защита, и он напоролся сразу на три каменных кола своего противника, а буквально секунд через тридцать у сохатого полностью отказали легкие.
Мы спланировали к тушам только после того, как «силуэты» посерели, вырезали ядра и нужные энергетические узлы, сняли шкуры, помогли Полинке отчекрыжить очень уж внушительные верхние клыки медведя, снова взмыли в воздух, поднялись повыше и полетели в Гнездо…
… Лепку выделили мне, оглушение и одни воздушные ступени — Оле, вторые воздушные ступени — Свете, а воздушную стену — Полинке. Мы, давно привыкшие считать расходниками любые ядра, спокойно выпили «болтушки», а мелочь заколебалась, и ее наставница ответила на незаданный вопрос:
