А мне на плечи будто бы мешок каменная плита рухнула — я покачнулся, но всё-таки устоял на ногах. Афир теперь давил на меня и только на меня, и выдержать это даже при всех моих знаниях и навыках было… очень тяжело.
«Склонись», — вновь начал ввинчиваться в мозг бесцветный голос демона. — «Склонись, Склонись. Склонись!».
Его голос начал превращаться в хор, на разные лады повторяющих одно и то же.
«Склонись! Склонись! Склонись!».
— И З Ы Д И, — прорычал я, и давление немного ослабло.
Что, съел, урод? В эту игру можно играть дважды.
— К Р О В Ь Ю И С И Л О Й С В О Е Й З А К Л И Н А Ю И П Р О К Л И Н А Ю, — продолжил я. — С Г И Н Ь, П Р О П А Д И, И З Ы Д И. В О Т Ь М УВ Н Е Ш Н Ю Ю, Н А Т У С Т О Р О Н У. Я, З А К Л И Н А Т Е Л Ь, П Р И К А З Ы В А Ю Т Е Б Е — У М Р И!
Афира начало корёжить и бить в конвульсиях, а вокруг вонзившихся ему в грудь стилетов расползалась дыра. Обычному созданию она бы уже дошла до сердца, но у демонов нет сердец.
Стилеты начали один за другим со звоном падать на каменный пол.
Вилли выдернула чеку, оглушительно свистнула, широко размахнулась и зашвырнула гранату аккурат в дыру в груди демона.
Я оборвал заклинания и рухнул на пол, остальные последовали моему примеру.
Афир отбросил свой длинный клинок и схватился костлявой лапой за торчащую из раны рукоять гранаты.
«Невоз…»
Взрыв!
В отличие от гейста, демона не разорвало на части, а буквально испепелило.
Мгновение, и от него осталась только нижняя половина, которая превратилась в камень и начала рассыпаться в ничто.
Экзорцисты обрушили на него изгоняющую печать, окончательно запечатывая все остатки потусторонней ауры и изгоняя демона прочь из нашего мира.
— И ныне, и всегда, и вечно, — прохрипел отец Марк.
Сверху упал подброшенный взрывом белый череп, похожий на птичий с неестественно длинным и тонким клювом. Пару раз прокатился по камням пола, а затем замер — развоплощаться он явно не собирался, но и связи с Той Стороной в нём уже не было.
— Да пребудет мир, — сказал я. — С тем, кто мира был лишён.
Глава 17
Хильда имела вид благодушный и мечтательный. Блондинка с отрешённой улыбкой пялилась в потолок и грызла ручку пишущего пера.
— Малая. А малая. А ты что первым делом купишь, когда нам заплатят нашу долю? — поинтересовалась Хильда.
— Пулемёт МГ-18, — без колебаний ответила Вилли, не отрываясь от написания чего-то важного. — Всегда о нём мечтала, ты же знаешь.
— А я вот о БМВ мечтала, но он же у меня уже есть… — вздохнула блондинка. — Чего б такого теперь придумать-то, а?
— А давай ты тоже будешь мечтать об МГ-18? — оживилась Мина. — На двоих будет его дешевле купить.
— Дешевле будет, если его нам подарит Конрад, — прагматично заметила Хильда.
Сёстры посмотрели на меня.
— Нет уж, пулемёт я вам не дам, — покачал головой, аккуратно выводя строчки в небольшом блокноте.
— Жадина.
— Говядина.
— Спасибо на добром слове, ага. Только не забывайте — нам ещё надо поместье в порядок приводить, людей нанимать, оружие, припасы закупать…
— Фу, какой ты скучный, — поморщилась блондинка.
— Мне напомнить о том, сколько ты высадила в зиккурате серебряных пуль 12-го калибра? — я оторвал взгляд от блокнота. — Каждый выстрел, считай, полтора рубля живых денег. Вы, леди, за один вечер высадили денег в половину месячного жалованья моего дражайшего дядюшки и вашего батюшки.
— Слушай, вот будто бы я их по своей прихоти тратила, а? — возмутилась Хильда. — У Вилли, вон, выстрел из магострела ещё дороже получается — пол-унции кристаллического Праха за раз. Одна обойма на пять дюжин рубликов потянет, а ей ты ничего не говоришь.
— А потому что она не возникает, — парировал я.
— А потому что я не возникаю, — вставила Мина.
— Дал же Ормузд родственничков, — Хильда закатила глаза.
— Самых лучших, — хмыкнул я, и мы с Вилли ударили кулак в кулак. — Но вообще — нам очень повезло, что в зиккурате оказались хоть какие-то ценности. В следующий раз в такие дела пусть лезут те, у кого денег куры не клюют.
— Ну, вот выплатит нам сейчас князь нашу долю… — мечтательно зажмурилась блондинка. — И вообще. Он нам, между прочим, пожизненное содержание усадьбы положил. О чём мы вообще паримся-то, а?
— А ты размер того пожизненного содержания уточняла? Содержать усадьбу, чтобы она не сгнила — хватит, но и только. А её для начала хорошо бы в порядок привести, а то сколько лет там никто не жил, считай.
— Ну, и приведём. Чего не привести-то? Тоже мне — делов куча, — фыркнула Хильда.
— И это говорит та, кто до смерти не любила прибираться дома, — заметила Вилли.
— А, может, мне просто всё нравилось. Я, может, натура творческая и мне комфортно в творческом беспорядке…
— А когда папа ремня давал за сохранение этого беспорядка — тоже было комфортно?
Хильда машинально поёрзала на диване.
— Ну, допустим, князь пообещал помочь с ремонтом… — я тоже задумчиво погрыз ручку пера. — Хотя, пообещать — ещё не значит жениться. Но всё равно надо искать кого-то, кто будет потом постоянно жить в усадьбе и ухаживать за ней. Сторож, он же садовник, он же разнорабочий, он же конюх… Кухарка там, горничная…
— Экономка, — Вилли наставительно помахала пером. — В первую очередь нам нужна экономка, которая всем этим и займётся — и людей наймёт, и про местные цены будет в курсе, ну и вообще.
— Разумно. Может, князя попросить, чтобы кого посоветовал?
— Мы и так ему многим обязаны получаемся, — буркнула Хильда. — И что же получается — мы, вроде как, и не его вассалы, но случись чего и просто из чувства благодарности обязаны будем за него вписаться. Так, нет?
— А где нам тогда людей искать? — спросила Вилли. — Сами-то мы неместные, никого тут не знаем толком… Может, кого из московских поспрашивать? Есть же у нас тут коренные москвичи, а не понаехавшие со всех концов Конфедерации и не только?
— Тоже мне, проблему нашли, — фыркнула сидящая рядом и читающая книга Югай. — Да в газету объявление дайте, и всё.
— Искать экономку по объявлению? — приподняла бровь Хильда. — Серьёзно?
— Ну, вообще, не самый плохой вариант, — вставила молчавшая до этого момента Романович. — К князю же вы идти на поклон не хотите, верно?
— Ладно, — поморщился я. — Мы об этом ещё подумаем.
— И вообще, вы делите шкуру ещё неубитого медведя, — ехидно вставила Анна.
— Вот что за характер, а? — возмутилась Хильда. — Я напомню, что медведь очень даже убитый получился!
— И даже дважды, — добавила Вилли. — Если считать по отдельности рой фремдеров и отродье Той Стороны. Братец, ты, кстати, описываешь наши приключения?
— Я ж не писатель-романист, чтобы о приключениях писать, — хмыкнул я. — Поэтому излагаю кратко, по сути и самое важное.
— И то хорошо… — вздохнула Хильда. — А то в некоторых, видите ли, погиб непризнанный гений литературы…
— Эрих? — понимающе кивнула Мина.
— Эрих… И Зельда.
— О дааа…
— А о чём речь? — заинтересовалась Валконен. — Вы о ком сейчас?
— О кое-каких наших предках, — объяснил я. — Эрих Белый жил сто с лишним лет назад, путешествовал по Африке, изучал тамошних тварей. Оставил немало записей, но написаны они весьма…
— Погано, — вставила Хильда.
— Тяжеловесно, — дипломатично поправил я сестру. — Написаны они весьма тяжеловесно и витиевато, так что читать их то ещё удовольствие.
— Так я и сказала, что погано наш предок писал. Как будто плохой рыцарский роман.
— А Зельда Странница жила двести лет назад, — добавила Вилли. — И ооочень любила, ну прям обожала вставлять в заметки о гейстах что-нибудь про любовь.
— Любовь к гейстам? — ехидно уточнила Югай.
— Упаси Ормузд! — ужаснулась Мина. — Не, просто что вот, дескать, поехала она по слову Императора Алемании в Каринтию, чтобы убить какого-то особого гейста… Ну и влюбилась в тамошнего княжича.
