— Не пойду. Пусть Цсофика идет, это не тяжело.
— На губу посажу! — воскликнул батя, но тут же смягчился. — Ты чего? Из-за чаеведа нашего? Ну и подумаешь — бывшая на корабле. Я с бывшей в одном отделе два года работал, пока маму твою не встретил.
— Бывшей⁉ Ты никогда не рассказывал.
— Ну, так. Были хухры-мухры небольшие, да. Медик наш, модификантка.
— Модификантка⁈
— Ну, так, по мелочи — глаз у нее электрический, с приборами, и в руке медицинский мультитул. Проверяла нас перед вылетами, положено было — у нас там пьющие бывали. А я — как стеклышко всегда, только по праздникам. Ну, в общем, закрутилось. Но недолго, потом мамаша твоя появилась, эх. Ну, я Наоми и говорю — прости, мол, благодарен тебе, но мое сердце принадлежит…
Батя прервался, увидев вернувшегося на палубу Арсена, который тут же спросил:
— О чём беседуете?
— Да вот, бывшая нашего юнги… то есть матроса, пардон — по привычке — мешает ему выполнять профессиональные обязанности техника!
— Ай, безобразие! — покачал головой Арсен, улыбнувшись. — Ну, пошли тогда вместе, раз боишься.
Пробрались на нужный этаж корабля практически незаметно — по внутреннему расписанию тут было еще самое утро. Медмодуль заправили без проблем, уже направились обратно, как вдруг мое сердце ушло в пятки.
— Гага… Арсен, вы почему не заходите?
Галина стояла в полупрозрачной истертой футболке, такая вся нежная, несчастная, и одновременно какая-то домашняя, ненакрашенная, но я сжал волю в кулак.
— Так а чего ты к нам не заходишь? — весело спросил Арсен.
Я ткнул его локтем в бок.
— Прости, нам не разрешают запускать в служебные помещения пассажиров.
— Так вождь этот ходит, и Хуан с этим, как его…
— С Веселином, — подсказал Арсен. — Да ладно, Гага, она ж своя в доску! И проверенная. Пусть чай заходит попить.
— Непроверенная, — сказал я, развернулся и пошел. — Все, кто после прибыл — непроверенные. Так товарищ Куратор сказал. Прости.
У лестницы, ведущей наверх я обернулся и добил фразой, подсказанной батей.
— И вообще, типа, я благодарен, и все такое, но мое сердце теперь принадлежит другой.
Позади секундой спустя послышались всхлипы, она сказала:
— Я сама виновата… дура, зачем я ушла тогда!
Но я убедил себя, что поступаю правильно, хотя чувство, что совершаю ошибку где-то а душе зашевелилось.
* * *
Да, я забыл сказать, во что переименовали наш «Молотов» — а для конспирации его название неизбежно переделали во всех документах, журналах и прочем. Теперь он назывался жилищно-пассажирским транспортом «Анвиллсон», что в переводе с одного из китайских наречий значило что-то вроде «Наковалинский». Уж не знаю, кто в руководстве профсоюза был автором такого каламбура, но это весьма раздражала Арсена.
— Глупость какая… Нормальное же название было. Крепкое такое, мужицкое. А сейчас — непонятно что, да?
В следующие три дня мы с Галиной не пересекались. Всю работу в грузовом-пассажирском делали Арсен, Цсофика и роботы, да и бегать приходилось нечасто. Таможню мы прошли быстро и спокойно, видимо, товарищ Куратор поспособствовал. А дальше путь до освоенной бессарабцами территории шел три спорные звезды-карлики, посещаемые лишь инспекцией, бандюганами и авантюристами вроде нас.
На всплытии у первой рано утром нас разбудили Двое из Ларца. Шумно застучали в каюту бати, засели в «кают-компании» вокруг буржуйки и молча ждали, пока мы соберемся и перекусим. Затем расстелили большую карту сектора, и один из них заявил:
— Нужно двигаться в сторону коридора Кама — Дунай. У следующей сворачиваем и идем вдоль границы с Суздалем.
— Чего⁈ — удивился батя. — Это лишних семь-восемь суток!
— Во-первых, это нужно, чтобы спутать планы тех, кто предполагал наш возможный маршрут, — начал Хуан.
— Но Варвара! — возразил Арсен. — Железная тетка нас обскочет, она точно пойдет на пролом!
— Во-вторых, по сведениям разведки на их границе и в спорных звездах появились сторонники движения Прозелитов-Огнепоклонцев, — продолжил Веселие. — Бессарабцы бездействуют, возможно, их покрывает очередной мятежный барон. Туда из Южной базы уже выдвигается флотилия во главе с контр-адмиралом Сатановским…
— Огнепоклонники — лютая секта, да, — перебила их Цсофика. — Их Инспекция собиралась микронацией признать, только челнок с чуваком из Ордена Миссионеров эти ребята сожгли — у них ритуал такой — раз в пару недель по кораблю в жертву приносить.
— Возможно, их поддерживает тот самый флот Теночтитлан, — добавил Хуан. — В любом случае, разгонять их направилась еще и Империя.
— У нас с Империей теперь альянс, да? — ухмыльнулась Цсофика. — Скоро подозреваемых выдавать будем? В общем, Шон, я хоть и всецело за тебя — поддержу наших товарищей из разведки.
— У Империи просто к Цсофике давние личные вопросы, — пояснил батя. — Ну, хорошо, убедили. А племя ваше как усмирим?
— Рекомендовано выпускать их на торгово-развлекательных станциях. В пяти звездах глубинно-восточнее, как раз по курсу должна стоять торговая станция Братства Пятёрочки, может, там племя выгуляем?
— Ага. Разбегутся, а потом их пару суток ловить, — ухмыльнулся батя.
— Вы зря так думаете, — сказал Хуан. — Станция небольшая. Вождь выберет людей на прогулку, всех построит и дисциплинирует, они его слушаются. И мы присмотрим. Неприятность представляют только вновь прибывшие — те могут шастать группами, и неплохо было бы, чтобы кто-то из вас за ними проследил.
— Мда, представляют неприятность, — хмуро согласился я.
— Вот, Гага и проследит. И Цсофика.
— Нет, лучше я! — подал голос Арсен.
Уж больно он любит торгово-развлекательные станции.
* * *
Следующие четыре дня прошли без инцидентов, кроме одного. Ночью в панике прибежал вождь, заявив, что на их первом уровне «начало холодать». Проверили по датчикам и отправили меня вместе с Надеждой Константиновной проверить упавшее давление в котле в трюме, от которого питался грузовой котёл, а теперь и бассейн. Отпираться было бессмысленно — дело происходило ночью, когда племя и часть экипажа спали, а Ильич был на плавной самодиагностике и восстановлении — других вариантов не было.
Поломка выяснилась быстро — в первом контуре котла упало давление, и он не прокачивал теплоноситель. Быстро подзаправив систему, мы вместе с Надеждой Константиновной попёрлись наверх, чтобы проверить температуру и воду.
Было темно и пусто, лишь тёмный силуэт на причале напротив сидел с удочкой.
— Стой тут. Начинаю погружение для проверки температуры, — заявила Надежда Константиновна.
Она высунула из живота и растянула по своим суставчатым конечностям гидрокостюм. Я хмыкнул — Арсен что-то говорил, но я редко работал вместе с ней, и не представлял, что и как ей там модернизировали перед нашим рейсом.
Погружалась медленно, и пошла вдоль берега прощупывать датчиком, встроенным в руку, температуру.
— Температура на два градуса ниже нормы, — сказала она и шагнула дальше. — Температура на три градуса ниже нормы.
— Всё правильно, этот сегмент дальше от котла, — сказал я вполголоса и попросил. — Говори потише, люди спят.
— Да. Пожелание учтено. Я редко работаю в команде, — сказала она тем же тоном, что и раньше.
— Эй! — послышался незнакомый голос от тёмного силуэта впереди. — Вы мне сейчас всю рыбу распугаете.
Я пригляделся, и увидел, что он делает — он сидел с пластиковой удочкой на небольшом помосте у берега и периодически вытаскивал леску из воды со здоровой голографической рыбиной на конце. Игрушка была странной и выглядела детской, хотя рыбак был старше меня, и я не сразу узнал его.
К несчастью, он меня, похоже, узнал и мигом спрыгнул с помоста.
— А! Так это ты! Тот самый Гагарин!
— Температура на градус ниже нормы, — продолжала бормотать и идти вперёд Надежда Константиновна, а я медленно отступил назад по узкому берегу.
