– Дела в торговле идут хорошо? – обнимаю его за талию, с гордостью заглядывая в глаза.
– Более чем. Но даже если из-за скандала меня лишат титула барона, это никак не скажется на нашем благосостоянии, – успокаивает меня отец.
– Лишь на положении нашей семьи в обществе, – отзываюсь притихшим голосом.
– Помнится, этим утром ты сказала, что балы и прочие светские мероприятия более не интересуют тебя… – протягивает папа.
– Это так. Я переживу без них, – киваю уверенно, взяв лишь секунду на раздумья.
– Кажется, ты и впрямь серьёзно намерена отменить помолвку? – замечает отец.
– Я разочаровалась в своём женихе, – признаюсь ровным голосом.
Перед глазами всплывает лицо Рафаэля, горящее предвкушением моей смерти…
– Что ж, этим вечером у него будет последняя попытка тебя очаровать. Надеюсь, он её не упустит, – сухо произносит отец.
А вот я совсем не надеюсь.
Даже жду, когда мой женишок оступится.
– Я напишу письмо начальнику городской стражи по поводу нападения на тебя. Поможешь с точным описанием событий?
– Конечно, – киваю и захожу в кабинет отца.
Вот только… как бы объяснить, почему я попросила помощи стражи?..
Ладно, справимся: я ж даже собственную смерть самой себе объяснить смогла! А тут нужно всего лишь скрыть присутствие в истории одного экстравагантного похитителя…
Глава 5. Мы же просто должны были поужинать!
– Отец, вы шутите, – помертвевшим голосом произношу.
– Ты перестала звать меня папой. Я настолько расстроил тебя? – озадаченно смотрит на меня родитель, затем переводит взгляд на Вирджинию и Рафаэля, стоявших в просторной гостиной и ожидавших приглашения к столу.
– Что она здесь делает? – вопрос вырывается из уст сам по себе.
– Вам троим давно пора поговорить. И желательно не на глазах у всей знати Сумрачного Королевства, – негромко отвечает отец и проходит к нашим гостям.
Смотрю на Вирджинию исподлобья. Невысокого роста, с вьющимися и лёгкими, как пух, светлыми волосами, большими, почти прозрачными серыми глазами и мягкими чертами лица – Вирджиния была очаровательна, и не было сомнений, что она знает о силе своей притягательности. Из всех цветов она предпочитала белый и все оттенки золотого, сочетая их между собой в разных вариациях и выглядя слишком претенциозно для любого события, поскольку своим нарядом она всегда напоминала то ли чью-то потерянную невесту, то ли сбежавшую из соседнего королевства принцессу – скромную, а оттого ещё более загадочную и интересную для лордов всех возрастов.
Не люблю её.
И ничего не могу с собой поделать.
Может, если бы у меня не было ни отца, ни матери, я бы тоже имела шлейф загадочности, но проверять что-то не хочется. Уже не хочется: о том, что со мной стало после смерти папы, я помнила слишком хорошо.
– Леди Вайолет, – Вирджиния первая присаживается в реверансе.
Удерживаю лицо каменным. Мы не во дворце, хватило бы и простого кивка. А она меня приседать заставляет.
– Леди Вирджиния, – дарю ей реверанс, поворачиваюсь к Рафаэлю, – Милорд.
– Мы же в доме твоего отца, Вайолет. Ты можешь обращаться ко мне по имени и без титула, – замечает Рафаэль сухим голосом.
Очень стараюсь сохранить лицо непроницаемым.
Ничего, что это твоя подружка начала?..
– Мне было очень приятно получить приглашение барона. Нам давно следовало поговорить… всем нам, – взглянув на моего жениха, произносит Вирджиния, а у меня опять зудит ей ответить…
Что это ещё за «всем нам»? Нас в комнате, как минимум четверо, и это, не считая слуг! Со слугами тоже разговаривать будем?
Или я к ней придираюсь?..
Она же не из Сумрачного Королевства; может, всё дело в понимании языка?
А если отец и впрямь обещал предоставить ей возможность для выяснения всех недопониманий между нашей троицей, из-за чего та с радостью примчалась в мой дом в экипаже моего жениха, то…
– Вайолет? – папа обращается ко мне, заметив, что я застыла на месте.
– Всё в порядке, я просто задумалась над достойным ответом, – дарю ему взгляд, полный праведного возмущения.
– Я же несколько раз говорил тебе, что вам необходимо всё выяснить! – совсем тихо отвечает папа, – Чем не случай? Воспользуйся им, Вайолет. Ты же хочешь показать мне, что выросла из своих детских обид?
Хитрец.
Знает же, что хочу.
И, может, даже, если напрягусь, то смогу понять мотивы этой «несчастной жертвы моей беспричинной агрессии»…
Нет! Не хочу её оправдывать! Она очаровала моего жениха и сделала меня несчастной! Она во всём виновата! Даже если Рафаэль мне уже не нужен!
– Вайолет! – чуть громче произносит отец, и я вынуждена натянуть на лицо выражение благожелательности, и пройти к столу.
– Слышал, сегодня на мою невесту было совершено нападение, – протягивает Рафаэль, когда мы все успеваем взять в руки приборы, а кто-то – даже отрезать кусочек идеально прожаренного мяса с соусом из трав Великой Пустоши…
Поесть, полагаю, мне сегодня не дадут?
– Откуда вы слышали эту информацию? – с чего-то заинтересовывается отец.
Прислушиваюсь к их разговору, продолжая нарезать мясо на мелкие кусочки.
– Это правда, Вайолет? Вы подверглись нападению? – взволнованно спрашивает Вирджиния.
– Начальник городской стражи – троюродный брат моего кузена. Седьмая вода на киселе, но связь мы держим. Разумеется, он рассказал мне о вопиющем случае, произошедшем с моей невестой, – сухо отвечает отцу Рафаэль.
– Вайолет забыла взять с собой охрану, когда пошла гулять на площадь, – произносит отец с интонациями, способными одновременно укорить и меня за глупость, и Рафаэля за недосмотр.
Удивительная способность в разговоре. Я бы даже сказала – сверх способность.
– Эти стражники… – протягивает Рафаэль и бросает на меня короткий взгляд, – успели причинить вам вред, моя невеста?
И вновь он переходит на формальный тон общения! Я как вообще отвечать должна?
– Они не успели. Меня спас прекрасный незнакомец. Он же отправил весть моему отцу, – решаю отвечать без обращений и хвалю себя за подбор слов.
Романтизировать неизвестного можно долго и со вкусом – а самое главное, без ущерба для собственной репутации и прямо перед нерадивым женихом.
– Прекрасный незнакомец? Такие ещё существуют?! – восторженно уточняет Вирджиния.
– И существуют, и спасают жизни прекрасных дев. Я сама бы удивилась, не случись это со мной лично, – важно киваю, отвалив самой себе комплимент и даже не покраснев при этом.
Какая я сегодня молодец, однако!
– Небывалое везение! Если вы скажете, что, спасая вас от смерти, он успел поцеловать вашу ручку, я буду завидовать вам до конца жизни! – воодушевленно восклицает Вирджиния, прикрывая рот кончиками пальцев.
– Поцеловать руку? Во время боя на мечах? – фыркает Рафаэль, отпивая из бокала.
– Вам придётся пересмотреть своё обещание. Ведь он поцеловал меня в щеку! Но я не буду требовать от вас зависти до самой смерти, – великодушно избавляю Вирджинию от необходимости соблюдать данное ею слово. Тем более, что я нагло вру и не могу остановиться.
– Что? – изумленно спрашивают отец и Рафаэль одновременно.
– Я и сама была поражена, – смотрю исключительно на Вирджинию, чтобы не замечать взгляда отца, – но это произошло так естественно, что я даже вскрикнуть не успела.
– Ты дала незнакомому человеку поцеловать себя? – прищуривается мой жених.
– Он спас мне жизнь! – замечаю.
– Он спас ей жизнь! – вторит мне Вирджиния, глядя на Рафаэля с тем же возмущением, что и я.
– Надеюсь, больше не произошло ничего из того, о чём мне следует знать? – сухо уточняет отец и отпивает из бокала.
– Нет, папа. После этого я помчалась к вам, и всё, наконец, закончилось, – отвечаю, кротко потупившись.
Некоторое время все молча жуют, переваривая информацию.
