— Она постирала его с «Лаской» магия чёрного?
— Скорее, с дегтярным мылом. И муравьиной кислотой…
— Любовь похожая на сон.
— Ага. С Фредди Крюгером. Приготовь полотенце. Не хочу, чтобы мохнатость заболела.
— Хе-хе… Сейчас сделаю!
В итоге, мы положили Семёна в его спальне на кровать, а затем укутали в несколько полотенец.
— Гы! Шаурмяк! — хихикнула горничная: — Знаешь, а он такой милый, когда не раскрывает рот…
— Ага. Все мы красивые, пока спим зубами к стенке. — я с облегчением выдохнул и скинул с себя пальто: — Как успехи на заводе? Было что-то интересное?
— Ну, разве что — Глэй притараканил ещё одного инопланетянина…
— Сюда? — я тут же напрягся.
— Нет. Борода сказал, что с уважением относится к твоей недвижимой собственности, поэтому оставил его на заводе.
— Одного⁈
— Нет, конечно. Глэй остался вместе с ним.
— Ох, я уж запереживал… А можно чуть подробнее, что это? Как оно выглядит?
— Ну, никакое это не «оно». Статный мужчина под два метра ростом. Очень воспитанный! Я бы даже сказала — крайне импозантный. Этакий Джеймс Бонд на максималках.
— Джеймс Бонд? — усмехнулся я: — Звучит интригующе.
— Ой, я не стала вникать в их разговоры. К тому же, они все сразу замолчали, как только я вошла… Замерли с такими идиотскими приторными улыбками, что мне стало не по себе. Ей богу! Как будто они там сатанинские ритуалы обсуждали… А лично мне — вообще плевать. Главное, чтобы не получилось, как в «Неуязвимом».
— Напомни, что там было?
— А… Большой сексуальный дяденька притворялся Суперменом, а потом оказался планетарным захватчиком от расы пришельцев.
— Хе… Нет. Захватывать планету они точно не собираются.
— Вот и славно! Кстати, Монро привела своих подружек на должность медицинских сотрудников. Правда… собеседование прошло отвратительно из-за «Рога и Пушки».
— Эх… Вот это плохо. Хотя, я знал, что никто нормальный не согласится на эту работу. И дело тут далеко не в «Рога и Пушки».
— Нет-нет! Девочкам всё очень понравилось! Они готовы выйти уже сегодня.
— Эм-м… Ладно, беру свои слова назад. Может быть, что-нибудь ещё?
— Рекламу сняли. — Ириска виновато улыбнулась, замотыляла пушистым хвостом, а затем застенчиво отвела взгляд: — Хорошую такую… Прям экшн на экшене…
— Ирис. Что случилось?
— А с чего ты взял, что что-то случилось? — пушистый хвост завертелся ещё быстрее, а собачьи ушки окончательно прижались к голове.
— Ирис. Скажи правду… Я не буду тебя ругать.
— Правда не будешь?
— Конечно же, нет. Ты у меня самая замечательная заместитель руководителя! Как я могу на тебя ругаться?
— Хорошо… В общем, рекламу-то мы сняли. Но при этом разбили два кабриолета. Ты же не будешь злиться, правда? — Ириска ласково взяла меня за руку: — Это для дела! Честно-честно…
— Какая же ты у меня умница. — я погладил горничную по шелковистым волосам.
— Да! Наказывайте меня… Стоп. ЧТО⁈ — Ириска с ужасом посмотрела на меня: — Ты чего? Вернее — ты, кто такой? Где мой Хозяин? Верни мне старого Фёдора Александровича!
— Не переживай, моя радость. Я просто лишу тебя свободного маркетингового бюджета на месяц.
— А, может, лучше наорёшь?
— Нет. Никакого бюджета. — я ласково потрепал Ириску за щёку: — Но… мне кажется, будто тебе хочется чего-то большего. Не так ли?
— Большего, в каком плане? — осторожно уточнила горничная.
— Речь пойдёт о тотальном подчинении… — тихо прошептал я, от чего Ириску тут же бросило в краску.
— Хозяин! Ну, наконец-то… Я уж заколебалась ходить вокруг да около! Ну, давай… Плетка, кляп, наручники… Господи, да я что угодно для тебя сделаю!
— Неа. — усмехнулся я: — На месяц ты в полном подчинении у Никиты. И никаких совместных идей и твоих собственных инициатив.
— НЕ-Е-Е-Е-ЕТ!!!!!!!
— Побудешь девочкой на побегушках с месяцок. И поймёшь, что нельзя подобным образом относится к бюджету предприятия.
— Хозяин, ты тиран…
— Не нравится — можешь вернуться домой. Тебя на заводе никто не держит.
— Жесток, но справедлив! — осознав, что ситуация может стать ещё хуже, Ириска тут же обняла меня, а затем начала принюхиваться: — Эм-м… А это что такое? Ванильное… масло?
Глава 10
Чудесно позавтракав брускеттами с нежными отбивными из говяжьей вырезки и глазуньей из перепелиного яйца, мы с Ириской отправились на завод.
Увы, наш пушистый «дегустатор пельменей» всё ещё приходил в себя после ночных приключений, поэтому я решил выдать ему вполне заслуженный выходной.
— Как непривычно и одновременно радостно! — произнесла Ириска, глядя на меня через зеркало заднего вида: — Как тебе «Мазератти»?
— Очень низко, но в целом — мне нравится.
— Не боишься ехать со мной?
— Если бы боялся — не поехал бы. — я взял мобильник, чтобы посмотреть новости.
Гонки были на первой полосе! Одно из самых обсуждаемых событий не только в Пермской губернии, но и по всей Империи. Приятно-приятно… А акции «Искры» подскочили аж на четырнадцать процентов. Это тоже не могло не радовать.
Второй популярной новостью было освобождение от проклятия одного из старейших заколдованных преступников. Некто Роберт Ван-Хенсприт — грабитель из 1724 года.
— Ириска, ты уже слышала новость про заколдованного преступника?
— Роберта? Да… Слышала. — вздохнула горничная и сразу сделалась грустной.
— Ты не рада за товарища по несчастью?
— Несчастью? — Ириска тоскливо посмотрела на меня через зеркало заднего вида: — С чего ты взял, что это… несчастье?
— Так Семён сказал.
— Хе… Семён — мужчина.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Ему не надо выглядеть молодо и красиво. — улыбнулась Ириска: — Понимаешь, у вас — мужчин, социальный срок годности намного выше, чем у нас — женщин. Захотел ребёнка? Да без проблем — хоть в пятьдесят лет можешь завести. А если повезёт, то и в шестьдесят. Мужчина — стрелок. Этим всё сказано… А вот с женщинами сложнее. В двадцать лет у нас начинается пик, когда мы можем спокойно рожать. В тридцать — всё ещё нормально, но с определёнными ограничениями. После сорока — строго под наблюдением врача. А в пятьдесят — это уже на грани чуда.
— Выходит, если мужчина стрелок, то женщина — инкубатор?
— Как грубо! Ты бы ещё сейчас про старородящую ляпнул… Нет. Женщина — мать. И нам очень дорога наша молодость и здоровье. Посмотри на Беллз. Гретту… Ну, и на меня, конечно же. Не замечал, что мы очень похожи одной деталью?
— Так… Дай подумать. Вы преступники?
— Нет.
— У вас звериные ушки и хвостики, как у девочек из аниме?
— Нет…
— Вы очень забавные по характеру?
— Да, нет же! Вообще-то, мы — красивые.
— О, как… Не замечал.
— Что⁈
— Шучу. Да, вы красивые по меркам людей. Я видел, как на тебя заглядываются некоторые сотрудники «Искры». Но, что с того?
— Если для Семёна снятие проклятия — это спасение и возвращение его статуса солидного мужчины, то для всех нас это… неминуемая старость. И скорая смерть! Да, я горничная. Убийца… И немного, двинутая на голову…
— Немного?
— Кхм…
— Шучу. Ну, и дальше-то что?
— Но где-то внутри меня всё ещё сидит женщина! Я смотрю на себя в зеркало… И, знаешь, я не хочу, чтобы проклятие заканчивалось. Я лучше буду служить тебе. Играть роль помощницы руководителя отдела маркетинга. Чем вновь буду бегать за вечно ускользающей молодостью. Гретта и Беллз аналогичного мнения. Зачем им жить свободно, если они моментально состарятся и умрут? Потому — служить дворянам… Как по мне — достойная плата за долгую молодость.
— То есть, если бы у меня была возможность сократить твой срок, то ты бы отказалась?
— Конечно! Я ценю твою заботу и любовь, Дядя Фёдор… Но лучше оставь всё, как есть. Я не Семён. Мне искупления не надо. Я буду счастлива оставаться для тебя вечно молодой и красивой горничной.
— Хм-м… А способ сократить срок наказания существует?
