"Фантастика 2024-13". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Хай Алекс

— Здрасте, — буркнул я.

— А, Ветров, — покачал головой русоволосый, — Всё же решил последовать моему совету?

Твою же псину, это наверняка какой-нибудь преподаватель, а я даже имени не знаю.

Но я даже виду не подал. Если уж тупить, то только с противотанковым лицом.

— Я не знаю, — прозвучал мой ответ, — Извините, даже не помню вас.

— Вот даже как?

— А вы преподаёте у нас? — наивно спросил я.

Тот не ответил, усмехнувшись, и бросил на землю небольшую сумку. Тоже пошёл разминаться, наяривая круги по дорожке.

Я до этого использовал некоторые специфические приёмы в тренировке, и частенько пытался имитировать рукопашный бой, так что наличие неожиданного свидетеля мне было ни к чему.

И я поэтому решил отдохнуть, тем более можно закончить в своей комнате. Гудящие ноги сами собой понесли меня обратно — Василию явно не терпелось покинуть место экзекуции.

— Ветров, погоди, — незнакомец окликнул меня с беговой площадки, — Я слышал от Соболевой, что у тебя амнезия?

— Ну да, — я кивнул, — Провалы в памяти, так что вы это… ну, извините.

— Ничего страшного. Я Андрей Матвеевич, наставник по бузе, приятно познакомиться ещё раз. А эти раки кому угодно душу… — тут мужчина вытянул лицо, как будто сболтнул лишнего, и прикрыл губы, — Тьфу ты, луну попутал! Оракулы, конечно же, молодой человек.

Я улыбнулся:

— Такие мелочи я помню.

Хотя до меня только сейчас дошло, что за «раки». Там, в подворотне, те отморозки кричали «сейчас набегут раки и лисы», но я тогда внимания не обратил.

Теперь оказывается, что раки — это оракулы. Забавно, но судя по оговорке этого Матвеевича, так их в лицо никто не назовёт. Наверняка лисы — это полиция, больше логичного объяснения я не придумал.

Кстати, а что за «бузу» упомянул этот наставник?

— Эти Стражи Душ всё никак не успокоятся со своим Иным, крутятся вокруг, — проворчал незнакомец, — Говорят, опять вертуны вокруг плещутся.

— Значит, Иной где-то в городе? — я округлил глаза, разыгрывая удивление.

— Кто знает, — пожал плечами тот, — Я раньше служил в полиции, так, насколько помню, некоторые Иные попадаются хитрые, и могут даже прятаться.

Я вытаращил глаза ещё больше, боясь спугнуть разговорчивого собеседника.

— Не может быть, — прошептал я, опасливо оглядываясь, будто этот Иной может выскочить из-за любого угла, — Что же делать-то?

— Беспокоиться не о чем, — кивнул Андрей Матвеевич, — Стражи их находят со временем. Любая магия оставляет следы.

Разговорившись, он поведал, что видел однажды в отделе карту, на которой оракулы расчерчивали город, вычисляя, где находится Иной. Чертили линии, словно координаты соединяли.

— Так что не бойся, головушку твою не зря протрясли, — попытался пошутить Андрей Матвеевич, — Найдут его, конечно, вчера вон чего он учудил в городе.

Я улыбнулся во весь рот, хотя мне было совсем не смешно. Получалось, Васёк, рано мы расслабились.

Магия оставляет следы, значит? А возможно, чтобы мой перенос из одного тела в другое тоже как-то отразился на вертунах?

Стоп! А мой кокон?! Он что, тоже оставляет след?

Едва я подумал об этом, как не на шутку заволновался. К счастью, мысленная буря не отражалась на лице — мимику этого тела я уже контролировал без особого труда.

Да твою псину, как эти чёртовы «раки» чуют всё это? Вертуны, они же вон где, за городом — на грузовике чалить и чалить.

Чтобы той же Елене послушать, ей пришлось подойти ближе. Хотя она же Утренний маг, самая слабая градация.

— Ты извини, я наблюдал за тобой, — сказал наставник, — Незнакомые какие-то приёмы.

— Сам придумывал, — с таким же каменным лицом ответил я.

— Ну, у тебя явный талант, — улыбнулся Андрей Матвеевич, — В тебе чувствуется лунная искорка.

Я только усмехнулся. Для безлуня это, наверное, комплимент.

К своему недовольству, я понял, что испытываю симпатию к этому человеку. Моего командира звали Андреем. Зовут, то есть.

И командир, и наставник — он многому меня научил. Та последняя ночь, с этим сраным механическим псиоником в дестроере… тогда Андрей связался со мной через пси-связь в нарушение всех протоколов.

Я мог бы злиться на него, желать отомстить, но мы оба были связаны присягой.

— Я знаю, мои занятия стоят денег, — виновато развёл руками русоволосый, — Но если ты будешь приходить сюда так же рано утром, так и быть, покажу что-нибудь.

Теперь я округлил глаза искренне. Удача так и пёрла мне в руки. Ну, не всё же от оракулов люлей получать.

Я повернулся обратно к площадке, чувствуя сопротивление Василия. Тот явно рассчитывал, что у нас есть ещё время поваляться в кровати.

— Да я так-то ещё не закончил, — с довольной улыбкой сказал я.

Позанимались мы немного, но я был рад, что теперь хотя бы мог поставить удары и движения на живом противнике. В тренировочном спарринге происходило чудо — разум явно потихоньку передавал телу мышечную память.

Поэтому я старался сдерживаться. Новый наставник не скрывал удивления моим успехам, явно не ожидая от хилого безлуня таких результатов.

Сам Андрей Матвеевич Волков был Подлунным, заслужившим этот титул на службе в армии и полиции. По сути, он мог бы присоединиться к какому-нибудь роду, его навыки пригодились бы везде, но Волков не хотел.

Мне понравилась «красногорская буза». Так называлось местное боевое искусство.

Правда, в нём много размашистых ударов, во время которых я понимал, что открываюсь для контратак.

Буза почти не знала кулака — в основном пощёчины лодочкой. Зато было много подсечек, а уж борьба в ней особенно хороша. Я в десятый раз стучал ладонью по земле, когда Андрей валил меня, перекатывая на очередной залом.

Механика человеческого тела везде одинакова, и многое было мне знакомо. Но я заметил и много лишнего — это была скорее эффектная дань традиции. Например, блоки и удары в некоторых приёмах разделялись возвращением рук в нейтральное положение, с постановкой в «правильную» стойку.

Поэтому мне пришлось хитрить — я старался отрабатывать только те приёмы, которые казались мне более-менее сносными. А на другие приёмы я жаловался, что не могу запомнить. Головушка бо-бо, и противотанковое лицо.

— Ладно, Ветров, — устало сказал Волков, когда я уже который раз вышел на залом, — Ты ж не жалеешь себя.

Я как раз стоял у него за спиной и успел незаметно наметить пару ударов локтем, которых в «бузе» вообще не было. Пришлось отпустить наставника.

Андрей Матвеевич потянулся, повёл плечами:

— Я всегда считал, что хорошая драка лучше любой тренировки. Давай, до завтра, — он махнул мне, подхватил сумку и пошёл к корпусу.

Я чувствовал, как дрожат ноги и руки. Твою псину, как мне сегодня учиться-то?

А может, заглянуть к Соболевой? Я улыбнулся, понимая, что это вариант. Целительница может помочь снять усталость… кхм, во всех смыслах.

В любом случае, моё наглое очередное появление у неё будет на пользу. Да и тем более, я уже не задохлик — вон, одно утро тренировался.

Когда я почти дошёл до лазарета, меня окликнул ещё один голос.

— Василий, — голос вкрадчивый, слегка жеманный, от которого меня просто могло вырвать хоть сейчас.

Плетнёв, со своей гадкой улыбкой, шёл за мной следом, будто пытался догнать.

Николай подошёл и протянул руку. Я сразу, не задумываясь, пожал. Хотя и видел, что на лице Плетнёва проскользнула брезгливость.

Зато часть моего плана стала реализоваться сама собой. Я заранее знал, что этот засранец что-то задумает. Не удалось там в городе избавиться от меня, значит, будет ещё попытка.

Правда, я не думал, что так скоро.

— Безлунный, я тут подумал… — картинно вздохнул Николай, — Ты ведь мне жизнь спас.

Я пожал плечами:

— Ну, можешь не благодарить.

— Я знаю, — довольно кивнул Плетнёв, — Это ведь огромная честь для Пустого. Ты коснулся поистине Лунного величия, когда решился на такое.