Артём и Вольф телепортировались обратно, а мы с профессором Грызловым разобрали телепорт. Теперь выбраться из бункера можно было только на лифте. Дело было сделано, теперь оставалось только ждать. Я пошёл в себе в комнату, сел перед телевизором и стал смотреть новости. Целый день я ничего не делал, только смотрел телевизор, спал и ел. Артём передал сообщение, и оно проскользнуло короткой строкой в информационной ленте и пропало. Следующий день прошёл без происшествий.
Я уже начал потихоньку привыкать к безделью. На третий день вынужденного бездействия заработал канал спутниковой связи. Это был прямой канал связи с космической станцией. Я оставил его, чтобы связываться с Артёмом и Вольфом в экстренных случаях. Профессор Грызлов включил связь. Это был незнакомый человек в комбинезоне защитного цвета.
— Профессор Грызлов? Мне нужен Сергеев.
— С кем имею честь молодой человек?
— Я старший следователь по особо важным делам Кононов Виктор Владимирович. Мне нужен Сергеев!
— Я здесь — сказал я, подходя к экрану.
— Вы сбежали из тюрьмы и тем самым нарушили… — начал говорить следователь, но я его прервал.
— Следователь ты можешь распинаться передо мной и читать свои статьи закона. Это ни к чему не приведёт. Мне не интересно.
— Президент хочет с Вами поговорить.
— Проблема в том, что я не хочу с ним говорить. Он упустил свой шанс.
— Вы вынудили его искать контакт с Вами. Поговорите с ним, озвучьте свои требования!
— Хорошо. Организуйте канал связи с ним, завтра в это же время — сказал я и выключил канал связи.
— Что Вы теперь будете делать? — спросил Грызлов.
— Ждать. Президент обязательно свяжется со мной — ответил я.
— Вы так в этом уверены?
— У него нет другого выхода.
На следующий день президент действительно связался со мной. Я включил канал связи и сразу увидел его лицо.
— Здравствуйте, господин президент!
— Не ожидал от тебя такого.
— А чего Вы ожидали?
— Чего угодно, только ни этого. Ты хочешь начать ядерную войну?
— Вы же знаете, чего я хочу.
— И после этого ты чтото хочешь? Ты представляешь, какой ущерб стране ты нанёс?
— Ты загнал меня в угол, а потом хочешь, чтобы я просто сдался? Зачем ты устроил провокацию? Так хотелось поиграть в бога?
— Это было не моя идея, и ты тоже меня вынудил.
— Мы оба наделали кучу ошибок, но всё можно исправить.
— Конечно! Отдай мне эту технологию.
— Нет.
— Что?!
— Есть просто и ясное слово «Нет» и я говорю его тебе.
— Ты не можешь отказать своему президенту! Отдай мне эту технологию!
— А что взамен?
— Ты получишь, что хотел.
— Один раз я уже поверил Вам на слово, больше не буду.
— Что я должен сделать?
— Интернет у нас работает. Подпишите указ о помиловании меня и Смирнова Романа. Пусть этот указ появиться на вашем сайте. Также вы должны гарантировать безопасность моим людям. Для этого Вам надо выступить с заявлением и дать соответствующие приказы всем Вашим министрам.
— А если я этого не сделаю?
— Так и не делайте. Я просто приглашу журналистов, и расскажу им всю историю от начала и до конца. А потом инициирую процедуру импичмента. Деньги у меня есть, сторонников наберу, так что голосов хватит.
— Ты этого не сделаешь!
— Вы до сих пор не убедились в серьёзности моих намерений? У меня совсем не осталось места для маневра.
— А если я всё сделаю?
— Вы полечите свою технологию. Между нами наступит мир. Мы забудем все взаимные обиды, и я выйду на свободу.
— А моё новое тело?
— Ты его получишь, как я и обещал.
— Ты же понимаешь, что если этого не сделаешь, то я тебя уничтожу?
— В отличие от Вас президент я всегда держу слово.
— Я подумаю над этим?
— Можно вопрос?
— Задавай.
— Почему Вы так упрямы в этом вопросе, я же никогда Вас не обманывал?
— Есть негативный опыт.
— Надеюсь, у нас его больше не будет. Вы получите новое тело, я обещаю.
— Ладно, я тебе верю. Жди своё заявление — сказал президент и выключил связь.
— Это всё? Холодная война окончена? — спросил Грызлов, когда я отошёл от экрана телевизора.
— Похоже на то. Посмотрим, сдержит ли президент слово на этот раз — сказал я.
Президент сдержал слово. Он подписал указ, и выступил на телевидении перед ключевыми министрами. Смысл его заявления был в том, что между нами возникло некоторое недопонимание, которое будет успешно преодолено. Мы наконецто выдохнули с облегчением. Я приказал вернуть всё оборудование и всех людей назад.
На второй день, после подписания указа, я выступил перед журналистами. Меня закидали кучей вопросов, но я ловко отбивался от этих акул пера. Прессконференцию я проводил в стенах центрального офиса компании «Солнечная энергия». Встреча проходила шесть часов. Наконец журналисты усталые и довольные разошлись по своим редакциям. Через десять минут, как они ушли, в конференцзал вошли два генерала и человек в штатском.
— Говорят у вас есть технология, которая сильно поможет нашем ядерным силам? — спросил генерал.
— Да. Конечно. Пойдёмте.
Мы поднялись на лифте на верхний этаж. Профессор Грызлов привычно возился у телепорта. Увидев нас, он улыбнулся и протянул руку для рукопожатия. После этого он стал рассказывать и показывать достоинство новой технологии. Я уже и так был сильно вымотан прошедшей прессконференцией, поэтому сил на стул и стал слушать объяснения Грызлова. Меня не покидало ощущение нереальности происходящего. Я просидел в клетке четыре года и сейчас смог выбраться. Не было особой борьбы, или какихто усилий. Просто вчера я сидел, а сегодня вышел на свободу. Мой мозг не мог спокойно воспринять этот простой факт.
— Теперь Вы сами производите эти алмазные корпуса? Теперь понятно, почему Вы передали технологию китайцам — сказал генерал.
— С чего Вы взяли, что я чтото комуто передал? У Вас есть прямые доказательства? — спросил я.
— Нет.
— Тогда молчите, если не хотите получить повестку в суд.
— Зря президент Вам доверяет.
— Не Вам судить решения президента.
Генерал чтото хотел ещё сказать, но промолчал. Через полчаса они ушли. Я спустился вниз и вызвал к себе Романа.
— Я пойду домой. Справишься без меня?
— Так сразу? А мы хотели посидеть, отметить твоё освобождение.
— Нет настроения. Перенеси всё на завтра. Сегодня хочу отдохнуть.
— Хорошо. Я вызову машину.
Он стал звонить по телефону.
— Спускайся вниз машина уже здесь.
Я вышел из кабинета. У входа меня сопровождали телохранители. Они проводили меня до машины. Я сел на заднее сиденье лимузина. Там уже была Марта.
— Куда едем? — спросила она.
— Домой — ответил я.
Я открыл минибар. Оттуда я достал себе бутылку коньяка. Налив себе полстакана я стал пить маленькими глотками.
— Что случилось? — спросила Марта.
— Плохое настроение.
— Тебя только что освободили, что в этом плохого?
— Это всё неправильно.
— Что неправильно?
— Всё.
— Объясни.
Я совершил ужасное преступление. Я предал родину и поставил мир на грань ядерной войны. А меня, вместо того, чтобы наказать, чтобы навсегда упрятать за решётку просто освобождают. Без предварительных условий, без обязательств. Я свободен и никому ничего не должен. Всё это неправильно.
— Так ты чувствуешь угрызения совести?
— Да. Я не должен был этого делать. Мне надо было подождать всего год. Президент получил бы своё новое тело и дал бы мне амнистию.
— А если бы он не дал тебе амнистию? Если бы он оставил тебя в тюрьме? Он явно не хотел видеть тебя в числе простых заключённых. Он хотел тебя использовать и использовал. Ты ничего бы не смог с этим поделать!
— Мне не надо было давать технологию китайцам. Я смог бы найти выход!
— Ты сам говорил, что эту технологию нельзя давать одной стороне, чтобы не было решающего преимущества. Теперь она есть у России и Китая. Теперь нет ни у кого решающего преимущества. Мир пришёл в равновесие!
