Камень. Книга Девятая (СИ) - Минин Станислав

Король Мексики с наследником, король Таиланда с наследником, какие-то короли мелких государств из Африки, короли из Юго-Восточной Азии — у меня как были проблемы в лицее с запоминанием их невыговариваемых фамилий и имён, так и остались.

— Жесть, конечно, — довольно громко бурчал Николай, — имена такие, что не выговорить!

— Отставить, Коляшка, — усмехался дед Владимир. — А представь, как князю Гримальди туго приходится? Он там вообще всех не только по фамилиям, но и по именам должен помнить.

Последними нам представляли императора Индии Гулаба Сингха с наследником Ранбаром и девятнадцатилетним внуком Джаем. Все трое, как и виденные мною ранее колдуны из индийской охраны, были одеты в деловые европейские костюмы, а их сила и уверенность выгодно подчеркивались безупречными манерами. Широкие улыбки, крепкие рукопожатия и отличный французский язык не смогли избавить меня от ощущения, что эти трое, особенно двое старших, были очень и очень опасны! Что самое характерное, индийцы прекрасно знали всех Романовых и сказали несколько приветственных слов на русском языке, а князя Пожарского так и вообще выделили отдельно, обращаясь к нему не иначе, как «ваше высокопревосходительство»! Обратили внимание индийцы и на скромного меня:

— Очень приятно познакомиться, Алексей, — разглядывал меня император. — С огромным волнением следим по газетам за твоими приключениями и очень надеемся, что ты со всем справишься, как всегда справлялись твой отец и оба деда.

Родитель, как и дед Михаил, обозначили поклон, я решил не отставать, а когда выпрямился, бодро ответил:

— Обязательно справлюсь, ваше величество.

— Молодец, — кивнул он. — Ещё увидимся, господа. — И повернулся к князю Гримальди: — Альбер, пройдём дальше?

— Конечно, Гулаб.

Когда индийцы отошли, я расслабился — с официальными представлениями было закончено — и решил поинтересоваться у братьев:

— Судя по всему, вы хорошо знакомы с младшим Сингхом?

— Да, год назад, или чуть больше, индийцы были у нас с официальным визитом, а Джая как раз повесили на нас. Да ты не переживай, Алексей, он нормальный парень, с ним проблем точно не будет.

— Очень на это надеюсь, потому как он мне не особо глянулся.

— Что ты имеешь в виду?

— Так-то ничего особенного, но уж слишком много он о себе думает, — протянул я. — Особенно на фоне жесткого индийского кастового общества…

И заметил краем глаза, как в нашу сторону движутся все четверо представителей рода Медичи, за которыми вышагивали не особенно и веселые братья Гогенцоллерны.

— По нашу душу, — негромко сказал стоявший рядом отец, — впрочем, как и предполагалось… Вопрос у меня только один: почему они решили не приглашать Гримальди? — На что я только пожал плечами.

Обмен дежурными любезностями и отдельное приглашение Виктора Нарышкина заняли какое-то время, и только потом Умберто-старший решил перейти к делу:

— Александр, — король Италии смотрел на моего отца, — как ты уже знаешь, все мы попали в очень неприятную ситуацию, путь к выходу из которой нашел Алексей, — взгляд в мою сторону. — Перед самым приемом я успел переговорить с Альбером Гримальди, созвонился с Вильгельмом Гогенцоллерном и твоим отцом, Николаем Романовым, и мы с ними всеми решили, что окончательное мирное урегулирование известной всем присутствующим ситуации состоится при обязательном участии Вильгельма и Николая. Естественно, когда Вильгельм и Николай прилетят в Монако. Сейчас же я хочу сказать слова благодарности Алексею за то, что сумел вовремя вразумить своих друзей и не довести ситуацию до точки невозврата.

— Это мой долг по отношению к друзьям, ваше величество, — я обозначил поклон.

— Род Медичи подобных благородных поступков не забывает, Алексей, — Умберто прижал ладонь к сердцу, — и ты всегда можешь рассчитывать на нас.

— Спасибо, ваше величество, — опять полупоклон, — я это очень ценю!

— Теперь с вами, молодые люди, — король Италии повернулся к неудачливым дуэлянтам. — Очень надеюсь, что оставшееся время в Монако вы потратите с большей пользой, не ища повод для конфликта.

— Да, дедушка…

— Да, ваше величество…

— Александр, Владимир, — Умберто повернулся к моим отцу и деду, — у меня к вам есть пара вопросов…

Когда старшие Медичи и Романовы отошли на достаточное расстояние, неудачливые дуэлянты дружно выдохнули:

— Как же наш дед орал! — кривились Медичи.

— Наш тоже, — поддержали их Гогенцоллерны и повернулись к хмурому Нарышкину, ожидая от него подробностей разговора со старшими родичами.

— На меня не орали, — нехотя начал тот, — просто пообещали, что, если вся эта ситуация повернётся не туда, меня женят по возвращении на родину. — Итальянцы и немцы сочувствующе покивали. — Говорят, что уже и невесту для меня подобрали… Страшненькую, не особо родовитую, но с хорошим приданым…

— Беда… — пробормотали Коля с Сашей, а последний добавил: — Витя, да обойдётся всё, разрулится!

— Хотелось бы верить, — тяжело вздохнул Нарышкин.

Пришла пора вмешаться и мне:

— Витя, действительно, не переживай ты так. Если что, я через обоих своих дедов постараюсь на твоего деда как-то повлиять. Уверен, к ним он уж точно прислушается. И вам, друзья, — я глядел на Медичи и Гогенцоллернов, — обещаю, что с царственным дедом переговорю, он всю эту ситуацию постарается притушить.

— Спасибо, Алексей, — кивнули они. — А у тебя точно получится?

— Через отца буду действовать, — подмигнул я им. — Обещаю, сделаю всё, что смогу, и даже больше. Ну и от вас кое-что потребуется, — пришло время выполнять поручение родителя, тем более и повод имелся подходящий.

— Мы все внимание!

— Секундочку! Не расходитесь… Коля, Саша, отойдем?

И сделал несколько шагов в сторону, к стоявшим неподалеку в компании наших девушек Багратиону, Каранееву, Петрову и Долгорукому, братья двигались за мной.

— Красавицы, прошу прощения за столь наглое вмешательство в разговор, дело жизни и смерти! Сандро! Айдар! На вас вся надежда! Выручайте!

— Слушаем внимательно, Алексей…

— Разговор наш сегодняшний помните про японские моты?

— Конечно.

— Моя просьба остается в силе, только ответственным теперь пусть будет Нарышкин. Мне надо объяснять мотивы?

— Чтобы Витька с немцами и итальянцами подпорченные отношения наладил, — протянул Каранеев, а Багратион кивнул. — Алексей, мы без обид, раз такое дело. Что делать?

— Пойдемте, будем нашим несостоявшимся дуэлянтам общее дело придумывать. Шура, Дюша, — я с улыбкой посмотрел на друзей, — вы идете с нами в качестве привлеченных специалистов по кроссовым байкам, раз уж пошла такая пьянка…

Мой «маневр» насчет Нарышкина Медичи и Гогенцоллерны раскусили сразу и тут же заверили, что в преддверии предстоящих разборок на «высшем уровне» подобная демонстрация «единения» среди вчерашних «недругов» действительно будет очень и очень кстати, и тут же принялись выяснять у освободившихся от церемониальных обязанностей сестер Гримальди подробности расположения контейнеров с мотоциклами. Дальше было дело техники — в полдень осмотр контейнеров, после которого итальянские и немецкие работники салонов BMW и Ducati забирают понравившиеся нам экземпляры. Ехать на осмотр с нами изъявили желание подошедшие Георг Виндзор и братья Аль-Нахайяны, а также давно прислушивавшиеся к нашему разговору девушки.

— И Джая с собой возьмем, — заявили Коля с Сашей и повернулись к только что подошедшему индийцу.

— С удовольствием составлю вам компанию, куда бы вы ни собирались, — кивнул тот, — Но сначала хотелось бы познакомиться с очаровательными девушками. Алексей, окажешь честь?..

Представление наших красавиц Джаю несколько затянулось — галантный индийский принц, похоже, являлся опытным покорителем женских сердец и для каждой находил подходящие слова, буквально рассыпаясь в комплиментах. Создавалось полное впечатление, что он специально готовился к этой встрече, черпая информацию из открытых и закрытых источников, и на девушек, судя по моим ощущениям, сумел-таки произвести нужное впечатление. Это же самое впечатление индиец произвел и на молодых людей из России, а с импортными принцами и принцессами Джай был и так знаком, хоть и шапочно. Исключение составляла лишь Соня, и у индийца натуральным образом заблестели глаза, а фонтан красноречия как забил, так все никак не заканчивался!