Последний нейромант 1.2 (СИ) - Храбров Лев

Сколопендра заверещала, ее тело заходило ходуном, выбивая искры из стен коридора. Я держался изо всех сил за рукоять меча, а меня тащило вбок. Оттолкнувшись от стены ногами, я налег на рукоять клинка, оставляя на спине сколопендры широкую рану. В этот момент паук все же смог найти место, куда впиться, и вогнал хелицеры многоножке в глаз.

Тварь забесновалась. Меня отбросило назад, чудом не зажав между стеной и телом сколопендры. Движения ее становились все медленнее, и вскоре, с грохотом распластавшись на полу, монстр издох. Обходя еще поддёргивающееся в конвульсиях лапы, я дошел до середины тела и с трудом выдрал свой клинок. Рассматривая рану, я примерился и стал наносить удары, пока не разрубил монстра пополам. Поковырявшись во внутренностях, извлек пять золотых светокри и направился к голове.

Мои черные уродцы уже спешили ко мне, но я, не обращая на них внимания, извлек зерно и направился вместе с пауком им навстречу. Подойдя к погибшему монстру, на секунду ужаснулся. Черные не просто пробили сердце через сочленения пластин, они вырвали эти пластины, создав ощущение, что монстра порвали пополам. Тварь была с наростом. Забрав зерно и пару золотых светокри, я таким образом пополнил свою армию двумя новыми бойцами.

Двигаясь по маршруту, я больше не рисковал: с многоножками расправлялись черные мясники. С каждым разом у них это получалось все лучше и лучше, будто они учились и запоминали каждую битву. Спустившись еще на четыре уровня, я остановился у двери. Как только она открылась, в лицо мне ударил яркий свет. Шлем быстро подстроился под освещение. «Добрался!» — невольно промелькнула у меня облегченная мысль, когда я шагнул в коридор.

Раздался тревожный сигнал, и я услышал знакомый голос Софии:

— Пользователь зет четыреста восемь, назовите цель визита.

— Привет, София, скучала? — улыбнулся я тому, что система работает.

— Пользователь зет четыреста восемь, назовите цель визита, — более настойчиво повторил голос системы.

— Мне нужна твоя помощь.

— Запрос принят… Следуйте за световыми индикаторами.

«Все такая же бука, никакой человечности! Была бы она как Амп…» — помечтал я, сделав шаг в сторону, куда указывала белая стрелка на полу.

Снова раздался тревожный сигнал, только в этот раз он не умолкал.

— Обнаружено проникновение исследуемого объекта на территорию крыла подготовки! Обнаружены объекты незавершённых испытаний! Запуск протокола уничтожения!

Оглянувшись на свою свиту, я мысленно ударил себя рукой по лбу и прокричал:

— Стой, София! Это мои!

Звук тут же стих.

— Пользователь зет четыреста восемь, вам вынесено предупреждение за нарушение правил нахождения в крыле подготовки. Нахождение объектов исследования за пределами отсека испытаний запрещено.

— Извини, понял, больше не буду, не подумал, я сейчас, — отчеканил я.

Я тут же отозвал паука, распаковал контейнеры и отозвал «картофелины». Снял шлем и с непривычки на секунду прикрыл лицо ладонью. Сделав глубокий вздох и продолжая себя корить за тупость, последовал по стрелкам.

Сперва я думал, что система приведет меня в мою бывшую комнату, но мы прошли мимо знакомого мне отсека.

Стрелки привели меня в просторный кабинет, подсветив зеленым поле под одним из кресел. Как только я в нем разместился, система заговорила снова:

— Пользователь зет четыреста восемь, какая помощь вам требуется?

— София, ты можешь ускорить процесс адаптации нервной системы к имплантам?

— Производится сканирование данных пользователя зет четыреста восемь. Обнаружен внеплановый запуск протокола «Скрижаль Небес», ожидайте…

— София, а можно просто Алан? Ты можешь поменять обращение на более, скажем так, человеческое?

Система не ответила и замолчала на несколько минут. Ерзая в кресле и не зная, что она там сейчас себе напридумывает, я надеялся на благоприятный исход нашего диалога.

— Алан, расскажите, при каких обстоятельствах был произведен внеплановый запуск протокола? — наконец сказала система мягким голосом.

От резкой смены интонации я вздрогнул, но быстро собрался и ответил:

— Не могу сказать точно, но нейромодуль сообщил мне об этом, когда я сражался с мутантом.

— Как давно вы с ним сражались?

— По моим подсчетам, дней девять-десять назад.

— Прошу потерпеть, будет немного больно. Возможно, вы ощутите легкое головокружение.

Не успел я спросить, в чем дело, как мои виски будто сжали тисками, в голове раздался противный писк — да такой, что из глаз невольно брызнули слезы. Я тяжело задышал, и боль постепенно отступила.

— Как вы себя чувствуете, Алан? — с волнением в голосе спросила система.

— Уже лучше, терпимо; что это было?

— Извлечение копии вашей памяти. Дайте мне минуту, я проведу анализ данных.

«А вот с такой Софией общаться гораздо приятнее. Надо бы все-таки подумать насчет свидания с ней», — невольно улыбнулся я своей мысли.

— Исходя из вашего запроса проведена оценка адаптации вашей нервной системы к имплантам. Ускорение адаптации возможно, прогноз положительный. Анализ данных памяти показал необходимость внепланового запуска. Требуется произвести корректировку данных протокола. Алан, у вас остались вопросы?

— Да, и не один. Ты видела мой бой с мутантом. Можешь объяснить мне, кто это был и откуда он появился?

— Слишком мало данных.

— Могу предоставить — так сказать, в обмен на услугу, — усмехнулся я и положил на стол две карты памяти. — Помоги расшифровать, там должны быть данные по мутантам.

— Принято. Для ускорения процесса необходимо доставить носители в центральный узел, подождите робота-служащего. Вы говорили, что у вас еще есть вопросы, я слушаю.

— Можешь объяснить мне, для чего создано это крыло подготовки?

— Вы уже провели запуск протокола, ограничение на допуск снято. Крыло подготовки было создано для работы над проектом «Нейромант».

— Кто его создал?

— У меня нет таких данных.

— Обидно… Ладно, какова цель проекта?

— Установка экспериментальных нейромодулей, а также адаптация и подготовка подопытных к ней. В случае успешной синхронизации подопытного с нейромодулем осуществляется поддержка пользователя с момента активации протокола.

— Та-ак, и сколько всего таких нейромодулей ты уже установила?

— На данный момент установлены все двести нейромодулей, успешную синхронизацию прошли восемнадцать пользователей.

— То есть меньше чем один из десяти?

— Совершенно верно.

— А мне, получается, установили последний?

— Вы угадали дважды, Алан, — ответила восхищенно София.

— Значит, где-то еще есть нейроманты?

— Вероятность низкая, но исключить такое полностью невозможно.

— Почему?

— По данным системы, ни один из пользователей не смог покинуть территорию комплекса, кроме вас.

В этот момент в кабинет, смешно семеня, забежал знакомый мне оранжевый робот. Я протянул ему карты памяти. Ухватив их лапками, он тут же выскочил в коридор.

— Все они погибли здесь?

— По данным записи в системе, да.

— А к чему готовили нейромантов?

— Проект работал по заказу военных, и нейромантов готовили как оружие.

— Против кого?

— У меня нет данных.

— А что такое протокол «Скрижаль Небес»?

— Особый режим боевой программы. Активируется автоматически в случае обнаружении угрозы.

— Еще вопрос. Почему ты назвала моих подчиненных объектом незавершённых испытаний? Ты встречала их раньше?

— У меня есть данные по разработке нанобиоткани: в данный момент крыло разработок не функционирует — и часть данных перенесена на мой сервер.

— Так вот, значит, как называется эта черная смола…

— Алан, у меня есть данные по прошивке экспериментального нейромодуля для управления нанобиотканями.

— А если проще?

— Вы сможете управлять, как вы сказали, черной смолой.

— И почему ты мне так помогаешь?

— Моя задача максимально подготовить пользователя с целью снизить риск летального исхода при столкновении с угрозами.