Вкус крови (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте"

Мне претило подобное зрелище, поэтому я рефлекторно поморщился, но все равно был рад встрече с Ефремом. Он весьма удачно подвернулся на моем пути. Я как раз сам хотел найти его. Мне любопытно было узнать, какие нынче по городу ходят слухи, ведь часть из них точно возникли из-за моих похождений. Интересно послушать, как там люди извратили реально произошедшие события. А, возможно, помимо этого я еще узнаю что-нибудь новенькое.

Чуть не запнувшись о какой-то штырь, немного точащий из земли, я подошел к Ефрему и доброжелательно произнес, глядя краем глаза как дворняги опасливо отбегают от меня:

— Здорова, как жизнь?

– Все отлисно. Привет, — радостно откликнулся он и постучал свободной рукой по подлокотнику. — Вот у меня обновка. Ссаниной немного пахнет, но это нисего. Я привык. Голубя будесь? Сирный попался. Объедение. А внутрь я грибов натолкал.

— Пожалуй, я пас. На ночь есть вредно, – предсказуемо отказался я, скрывая рвотные позывы.

– У голубя мясо диетисеское – прошепелявил Ефрем, с трудом пережевывая почти беззубым ртом плоть птицы и грибы. – Тосно не хосесь?

– Нет. Лучше расскажи, какие слухи по городу гуляют, – попросил я его, присев на корточки и ощущая жар, исходящий от бочки.

– Хоросо. Ведьмы вот одну из своих исут. Никто не знает где она, – выдохнул Ефрем, важно закинув ногу на ногу. — Последний раз ее видели с каким-то пареньком из Полей, но его памяти лисили. Он совсем нисего не помнит о той носи и весере.

– Ужас, — с трудом выдавил я, опустив взгляд. -- Кого подозревают в этом злодеянии?

– Пока только ясно, сто это был кто-то обладаюсий Талантом. Вот теперь гресат на кого-то из их круга. Ну, посивем-увидим, сто оно да как. Найдется ведьма, али нет, – философски закончил бродяга и тут же переключился на другой слух: – Дурь вот новая появилась. Хоросая говорят. Ис галлю… галлюцино… сука… генных грибов. Сам я ее не пробовал, но многие хвалят.

– А когда она появилась? Сколько дней назад? – задумчиво уточнил я, мигом вскинув взор и уставившись на Ефрема. Дурь-то может быть из тех самых грибов, которые наше трио привезло из Сосенок.

– Пару дней тосно усе бродит по городу, – ответил бродяга, громко высморкавшись и вытерев пальцы об кресло.

Я заметил, что его кисти были покрыты гнойными волдырями. Раньше он руками не размахивал и я не обращал на них внимания, а сейчас вот приметил. Но на данный момент мне было не до оценки состояния здоровья бродяги. Я подавленно подумал, что наркота, гуляющая по городу, действительно из тех самых грибочков.

Мой рот исторг всего одно безрадостное слово:

– Ясно.

Ефрем в этот момент бросил остатки голубя собакам и удивленно произнес, глядя на них:

– Смотри-ка, есе две прибесали.

– Вообще-то их всего две, – в замешательстве хмыкнул я, покосившись на псов. – Ты грибы-то, где взял?

– А-а-а, – понятливо протянул он, переведя помутневший взгляд на меня. – Все ясно. У меня такое усе не первый рас. Все в порядке. Такое бывает. На сем мы там остановились?

– Слухи, – напомнил я, беспокойно посматривая на бродягу. Волдыри, еще и это… как бы не околел Ефремка.

– Так-с, лады… Ну о том, сто клуб в Неоновом квартале подпалили ты усе тосно снаесь. Весь город об этом усе который день сепсется. А вот слыхал ли ты о суициде в камере внутренней охранки? Отвратное, кстати, место. Крайне не советую туда попадать.

– Ну-ка давай поподробнее, – мигом оживился я, немного отодвинувшись от бочки, а то уже мой бок пропекся почти как давешний голубь.

– Ну, слусай. Пару носей насад кто-то приволок какого-то паренька в охранку, а он всера рас и повесился. Или кто-то помог ему повеситься. Тут ус нисего пока не понятно, – упиваясь своей ролью распространителя слухов, проговорил Ефрем, а затем, шмыгнув носом, подытожил: – Вот такие дела творятся в городе. Больсе мне скасать несего.

После слов бродяги, я порывисто выпрямился во весь рост, напугав немного привыкших ко мне собак. Нетрудно было догадаться, что какой-то парень, которого приволокли в охранку, – это коротышка. Кто-то убрал его. Он не был похож на человека, который мог самостоятельно решиться на самоубийство. Мне стало как-то нехорошо. Зачесались десна, будто в них завелись термиты. Куда мы впутались? История с пропавшими грязнулями становится все более запутанной и дурно пахнущей. Кто-то заметает следы. Да еще и самым кардинальным образом. Возможно, к этому причастны сотрудники внутренней охранки. Стоит ли нашей четверке опасаться за свои жизни? Пока не знаю. Надо как можно быстрее поговорить с Косом и остальными, а уж потом решать, что делать дальше и чем нам сулит самоубийство коротышки. Друг завтра свободен, так что нанесу ему ранний утренний визит, а затем мы вместе навестим Крысу и Этель. Одному пока не стоит размышлять об этом, а то я в такие дебри заберусь, что жить не захочется.

Приняв такое многомудрое решение, я сухо поблагодарил Ефрема, дал ему серебряную монету и быстрым шагом отправился восвояси, поглядывая на луну. Сегодняшней ночью мне предстоит еще одно дело. Надо устроить охоту. Я попробую поймать какого-нибудь моба для того, чтобы испытать ритуал «ImperiumMortem». В общих чертах я уже придумал, как постараюсь проделать это: ничего неординарного изобретать не буду, а просто воспользуюсь старой доброй приманкой.

Вернувшись домой, я сразу же наткнулся на взволнованный вопрос домового:

– Хозяин, ты отыскал новый дом?

– Ага, – отстраненно бросил я, снимая обувь. – В конце недели переезжаем.

– Благие вести, – обрадовался дух, а потом грустно добавил: – Жаль Мурлыку не берем. Так и останется он в этом гнезде порока и разврата. Кабы чего с ним там не приключилось.

– Да брось ты, – сказал я, вытаскивая из крошечного морозильника мясо. – Нормально все с ним будет.

– А куда это ты мясо тягаешь? – не оставил без внимания мои действия домовой, мигом позабыв о коте. – Это последний ломоть.

– Приманка мне нужна. Моба хочу поймать, – пояснил я духу.

– Зело опасное намерение, – тревожно прохрипел мой невидимый собеседник.

– Ерунда, – картинно равнодушно отмахнулся я. – Для нормального мужика дел минут на пять.

– Ежели так, то для вас, хозяин, подольше будет, – совершенно серьезно заметил домовой.

– Ты поговори мне еще, – огрызнулся я, беря пистолет с глушителем.

– Я молвил что-то не так? – сокрушенно спросил дух, пребывая в замешательстве, после чего робко попытался оправдаться: – Я не всегда разумею как правильно глаголить, дабы не обитель человека.

– Ладно, забыли. Большинство людей тоже в этом ничего не понимают. На вот лучше тебе лампочку. Вкрути ее взамен разбившейся, – беззлобно произнес я, протягивая в пустоту вынутую из кармана стеклянную «грушу».

– Хорошо, – бодро сказал воспрянувший духом домовой и взял лампочку.

Когда он забрал ее у меня, я схватил с полки оставшиеся после походов склянки с зельями, а потом вышел из комнаты. Домовой напоследок искренне пожелал мне удачи. Да, она точно понадобится. Дело предстоит весьма скользкое: то ли повезет, то ли нет; учует моб мясо с кровью или нет. Еще и приманка довольно скромных размеров и промерзла вся в этом морозильнике. Хорошо хоть сейчас она достаточно быстро оттаивает.

Спустившись на улицу, я двинулся к заранее примеченному высокому дому с плоской крышей. Он находился неподалеку отсюда. Уже через пару минут, я был возле него. Открыл дверь первого же подъезда и начал подниматься по ступеням лестницы. Несмотря на поздний час, многие жители еще не спали. Сквозь тонкие стены доносились их обыденные разговоры, крики скандалов и сладострастные стоны.

На последнем этаже я уперся в короткую вертикальную лестницу из железных прутов. Она вела сразу на крышу дома. Чердак здесь отсутствовал. Я взобрался по ней до квадратного люка, который оказался не заперт. Толкнув его рукой, я выбрался на крышу, чуть не поскользнувшись на голубином дерьме.

– Твою мать, – пробурчал я, оглядывая испачканный ботинок, а потом поднял голову.