Дороги наемника (СИ) - Марченко Ростислав Александрович

— Фрейя Айлин, ваш человек только что возбудил у меня невероятное желание сжечь вас всех заживо к х… — я подумал о детях и весьма своевременно поправился, — демонам.

— Не напугаешь! — Заорал кто — то из бойницы. Судя по голосу, парень был молод и наверно — таки глуп.

— Госпожу позови, дурень.

— Госпожа уже все сказала!

— А ты что, господина в ее постели подменяешь, что так уверенно говоришь? — Все также громко удивился я. Снизу во дворе грохнул взрыв смеха. — Доложить в твоих интересах, мой юный недруг. Потому что я вас штурмовать больше не буду. Сожгу и все.

— Чего хотел? — Вместо парня ответила молодая женщина, с красивым, бархатным и возможно даже в иные времена весьма сексуальным голоском, если бы не пронизывающая его сейчас злость и стервозность.

— Фрейя Айлин ан Дрес?

— Да, это я.

— Если вам будет интересно, меня зовут фер Вран ден Гарм и я лейтенант…

— Мне это не интересно…

— Но ваше мнение, увы, не имеет никакого значения. — Пустил я немного сожаления в голос. — Поскольку я лейтенант «Вепрей Бир — Эйдина», а вы в скором будущем рискуете из прекраснейшей женщины на сто миль окрест стать невзрачной обгорелой головешкой.

— Это все что ты мне хочешь сказать?

— Почему же, — удивился я и подпустил в голос немного интимных придыханий, — коли мы уже перешли на ты, я бы хотел услышать от тебя многое.

— Обойдешься. — Обрезала поток моих чувств эта совершенно неромантичная стерва.

— Перейдем к делу, — вместо дальнейшего троллежа перешел я на самый что ни на есть деловой тон. Переругиваться со склочной бабой можно было долго, а так, что она собой представляет, я уже выкупил. — Фрейя Айлин, вы случайно не знаете, что такое зажигательный снаряд?

Конечно же, мне не ответили.

— Зажигательный снаряд может быть бочкой полной земляного масла или там китового жира с кое — какими добавками, в целом не суть. Поджигается фитиль, бочка закидывается куда надо, разбивается, содержимое вспыхивает. Из требушета их часто кидают. Как вы думаете, за сколько попыток наши требушеты закинут это дерьмо в верхнюю брешь вашей башни?

Красноречивое молчание.

— Суть моего предложения в том, что войско уходит встречать вашего барона с вашим супругом, так что у нас мало времени. Поэтому пред нами стоит три выбора — выбор первый, оставить вас непобежденными и нарушить прямой приказ графа ан Хальба примернейшим образом наказать. Что рискует нас поссорить с нанимателем.

Я дал откровенно театральную паузу и вежливо уточнил:

— Фрейя Айлин, меня хорошо слышно?

— Достаточно. Продолжай. — Королевским тоном повелела мне наглая баба.

— Вах, какая женщина, — покачал я головой и облизнулся, хотя она меня не видела. Оба ранее державших павезу солдата хмыкнули. — Ну, прямо персик.

Женщина — персик на такой комплимент почему — то решила промолчать.

— Выбор второй. Невыгодный. Подставлять лестницы, врываться, штурмовать, потерять ради плевой добычи немало людей. Изрубить мужчин в кашу, изнасиловать женщин и потом их убить. Или сначала убить, а потом изнасиловать. — Солдаты переглянулись между собой. Надеюсь, что я не подсказал им чего — то неожиданно для них нового. — Можно и мужчин изнасиловать и убить. Или убить, а потом изнасиловать. Полон уверенности, что на задницу одного арбалетчика любители у меня в роте в роте точно найдутся. В этом варианте нам достается содержимое башни в добычу, а все вы становитесь покойниками.

Еще одна театральная пауза.

— И наконец, путь третий…

— Нам, конечно же, надо сдаться, — с явно звучащей в голосе усмешкой закончила за меня фрейя Айлин.

— Не, конечно же, а надо. Поскольку если вы сейчас откажетесь сдаться, я больше разговаривать не буду и мы вас просто сожжем. Вместе с той кучей женщин и детей что вы, фрейя Айлин, в этом донжоне от нас прячете. Что мы потеряем со сгоревшей добычей, в последующих боях уцелевшие солдаты вернут. Перекрытия в башне у вас каменные или из дерева набраны? Или может быть, мебель, перегородки и деревянные балки найдутся? Видели когда нибудь, как земляное масло горит? Могу показать. Думаю, что для начала надо вам просто пару бочек в пролом закинуть, огоньком только потом побалуем. Очень зрелищно должно полыхнуть.

Короткая пауза на неприятные размышления.

— А если сдадитесь…. Совсем уж без насилия обещать не буду, перебьетесь, но жизнь сохраню даже тем мужчинам, которые сегодня немало моих солдат перестреляли и перекалечили. Даже того говнюка что только что в меня выстрелил, простить сумею. Ценой ваших жизней будет добыча, которая нам достанется.

— Мне нужно время подумать, — после некоторой паузы окончательно убрала стервозный тон фрейя Айлин.

— Только недолго, прекрасная госпожа. — Спокойно ответил я. — С утра я не завтракал, ваши кнехты чуть не убили, сам я убил и покалечил немало людей, так что невыносимо хочу кушать. Будет обидно если, обдумав мое предложение, вы с ним согласитесь — но я не успею это услышать. Мой капитан на ваш предыдущий отказ немного зол и бежать к вам сдачу принимать не будет.

Не то чтобы неожиданно, но они сдались.

Глава VII

Фрейя Айлин ан Дрес вполне соответствовала своему образу, сложившемуся у меня в ходе расспросов сына начальника стражи и нашей милой беседы. Ну как соответствовала, — если не считать того что я облажался с внешностью. Возможно по причине, прущей от нее через каменные стены спеси и гордости, дама мысленно представлялась мне симпатичной брюнеткой спортивного телосложения с голубыми или серыми глазами. Этакого характерного для «старых родов» Аэрона типа.

С телосложением угадал, красотой тоже, все остальное нет. Женщина оказалась огненно — рыжей красотулей с зелеными глазами и легкой россыпью веснушек по совершенно не тронутой загаром, белой как снег коже, что даже само по себе, без миленьких слегка заостренных ушек, выдавало текущую в ней кровь альвов. Держалась фрейя Айлин отлично, даже когда в глазах сквозь гордость пробивался страх. Далеко не всякая женщина на ее месте сохранила бы самообладание, когда толпа вооруженной черни выдает поток сомнительных комплиментов твоей внешности, как впрочем, и жмущимся за спиной служанкам заодно. Без стеснений обсуждая и даже показывая в лицах, что они готовы с ними сделать.

Чистокровной альвой она, вероятнее всего не была, но полукровкой запросто. Несмотря на то, что давшие оммаж Императору рода «первых людей» составляли пусть и небольшую, но достаточно заметную часть имперской аристократии, браки с «младшими» они заключали довольно таки неохотно. Безусловное равенство прав и обязанностей перед законом не помогало. По легендам Дина даровала альвам дар бессмертия, соответственно понятие неравного брака в данном случае со всех сторон стояло как никогда остро. Что блудить им, однако совсем не мешало и соответственно периодически приводило к появлению маленьких крикучих последствий. Которых, к слову сказать, в Аэроне было принято возвращать папочкам для воспитания. При всем своем расизме, в отличие от людей метисы однозначно принимались родами альвов за своих и воспитывались наравне с чистокровными детьми, в это же время, благодаря происхождению не имея некоторых присутствующих для чистокровных членов рода ограничений.

Короче говоря, стоящая рассмотрения и интриг реальная возможность породниться с «первыми людьми» у их соседей все же имелась. Нужно было всего лишь не побрезговать «ублюдком» и быть сочтенными достойными брака родственниками невесты или там жениха. Как правило, в таких случаях люди не брезговали, для альвов термин бастард нес чисто извещательную функцию, родственные обязательства связывали два связанных новой семьей рода в полном объеме. Дети тех немногих чистокровных «старших людей» что жили с представителями «младших» в законном браке в глазах альвов принципиально имели права полукровок, однако могли приниматься родственниками по — разному, видимо в прямой зависимости от величины зуба на нарушивших родовые традиции родителей.