Авангард. Первый круг (СИ) - Котов Алексей

Сменялись лица, имена, истории — вскоре появились немногословные филиппинки. Не все хорошо понимали даже на английском, привычных онлайн-переводчиков в Великом лесу не было, так что приходилось общаться с чужой помощью. Для этого выбрали Марию Сантос — неформального лидера в группе пленных домработниц, которая хорошо разговаривала на русском. Эрика ее знала, работала Мария в одной семье постоянно уже более двух лет, так что после первых проблем с коммуникацией мы просто посадили ее рядом с нами, пока общались со всем пленным персоналом, в основном ставшими собирательницами. Вопрос возвращения домой я обещал им решить через два месяца, когда будут открыты порталы.

После реинкарнантов и филиппинок на беседу потянулись бородатые эльфы. Некоторые из них задора не утратили, пытались разговаривать довольно борзо и с претензией. Далеко не все — совсем отбитых, логически не сопоставивших дерзость Виталиона Солнцеслова и его падение с галереи, оказалось совсем немного. Адекватных и обучаемых все же было больше.

Когда собеседники стали понемногу заканчиваться, уже забрезжил рассвет. Хотя с последней группой пришлось проводить больше времени — Эрика, зная характер соратников по Вангарду, самых сложных оставила на потом. В принципе, все правильно сделала — если в начале ночи я бы мог затягивать разговоры, пытаясь достучаться до разума, то сейчас утомленный беседами время экономил и целился сразу в душу.

Физически бить почти никого не пришлось, но тонкие душевные организации не щадил, чем вызвал много слез и возмущения. В итоге совсем бронелобых оказалось двадцать четыре человека. К детям леса я их не отправлял — оказавшись защищенными под крылом природы кто знает, на какие пакости окажутся способны. Распределил их в особый отряд, назвав «Альпийские тетерева» — не знаю откуда всплыло в памяти, но неплохим вариантом показалось. Были у меня на них планы, пока никому не озвученные.

Последней на собеседование была вызвана девушка, которую Эрика звучно поименовала Фокси — это оказалась дерзкая красноволосая эльфийка. Звонко вбивая каблучки сапог в мраморный пол, девушка подошла и вздернула носик с независимым видом. Ведет себя так, как будто я ее обидел как-то.

— И снова здравствуйте, — приветствовал я девушку.

— Доброе утро, милорд, — не скрывая сарказма, красноволосая девчонка вновь продемонстрировала книксен взявшись за полы невидимой юбочки. Не просто так она подобным образом себя ведет, похоже мы уже встречались — только вот никак не могу понять где и когда.

— Юная леди, ваше лицо кажется мне знакомым, но я не могу понять откуда.

— Серьезно? — вздернула тонкие черные брови девушка. Они, в отличие от красных волос, естественного цвета — и вот при этой мысли, когда я представил ее брюнеткой, уже начал понимать кто передо мной. Правда, еще в стадии отрицания — не в силах пока поверить в догадку.

— Меня зовут Лиза. Может быть вы, дядя Аксель, меня все же вспомните, — вторая часть фразы уже неприкрыто сочилась язвительным сарказмом.

Эрика недоуменно переводила взгляд между нами, а мы с красноволосой девушкой неотрывно смотрели друг на друга. Лиза с вызовом, я с целой гаммой чувств. Все же за семь лет она изменилась, хотя и не слишком сильно — теперь я уже удивлялся, как мог ее не узнать.

— Вспомнил, Лиза. Как не вспомнить.

Глава 14

Очень смешанные сейчас чувства. Помню, как опустив взгляд Лиза рассказывала, как я ее трогал в разных местах. Но помню также, как она заливаясь слезами признавалась в видеообращении, что оговорила меня по указанию своей матери.

— Девятнадцать тебе сейчас?

— Да.

Еще помолчали.

— Эрика, — обернулся я к хранительнице. — Мы с Лизой давно знаем друг друга и нам нужно обсудить некоторые личные темы. Мы сейчас пойдем наверх…

— Не надо, я пока схожу с народом пообщаюсь, — поднялась Эрика.

Все было бы хорошо, если бы не Лиза — глядя на Эрику с нескрываемым пренебрежением она только лишь «тетенька, уходите» вслух не сказала. Заметив это, Эрика в свою очередь демонстративно окинула Лизу уничижительным взглядом, степенно кивнула мне и двинулась выходу. Невольно проводил ее взглядом — амплитуда покачивающихся бедер в этот раз была почему-то особенно привлекательна.

— Занервничала старушка. Любовница твоя, дядя Аксель? — поинтересовалась Лиза. Она тоже проводила Эрику взглядом и пусть говорила сейчас совсем негромко, но так чтобы Эрика гарантированно услышала.

Хм. Семь лет назад эта девочка была совсем другой. Понятно, что тогда еще ребенок, а сейчас уже женщина, пусть и совсем молодая, но в застенчивой девочке из прошлого невозможно даже предположить такую затянутую в черную кожу оторву с красными волосами.

— Какая она тебе старушка? Ей лет тридцать пять всего, — повернулся я к Лизе.

— Вот именно!

— Юная леди, тебе бы стоило поучиться уважению.

— К этой что ли? — дерзко фыркнула Лиза.

— Не «к этой», а к Эрике Кирилловне. Мне безразлично твое к ней личное отношение, но я требую уважительного отношение к ее должности. Есть элементарные правила приличия, которые помогают нормально жить в коллективе, а если им не следовать, коллектив может тебя отторгнуть.

— Могу тебе сказать, дядя Аксель, что коллектив старушку не очень любит.

— Лиза, прошу второй и последний раз — для тебя она Эрика Кирилловна с обращением на «вы», пока не утвердим официальный кодекс общения. Я могу рассчитывать на выполнение моей просьбы?

— Не называть ее старушкой? Хорошо, дядя Аксель. Буду звать ее Эрика Кирилловна, обращаясь на «вы».

— Меня тоже можешь дядей больше не называть.

— Как скажете, милорд.

— Теперь я хотел бы узнать, как ты оказалась среди этой шайки дегенератов, названных тобой коллективом.

— А дегенераты — это уже из официального кодекса общения?

— Нет, они просто по факту дегенераты.

— Но ведь по факту она тоже старушка!

— Лиза, я здесь главный и я решаю кто тут дегенераты, а кто уважаемая Эрика Кирилловна.

— Это несправедливо.

— Мир вообще несправедлив, жаль что ты этого еще не поняла. Так как ты среди Саботажа оказалась?

— Это долгая история.

— У нас достаточно времени.

— Из-за вас, милорд.

— Достаточно времени «из-за меня»? — не понял я.

— Из-за тебя я здесь оказалась!

— Да? И как же так получилось? — едва сдержал я эмоции.

— После того как я записала видео, мы с двумя знакомыми тебе женщинами разошлись во взглядах на жизнь. Возникла некоторая напряженность, так что в четырнадцать меня отправили в женский кадетский корпус, закончив который я уехала в Москву. Учиться дальше не пошла, женщины с документами поднасрали, устроилась администратором в тату-салон с барбершопом. Потом попала в аварию, влетев на крупные бабки, в банкротстве мне отказали, так что повелась на предложение больших денег… И вот я здесь.

«Женщины» — надо же, как она свою мать и мою бывшую жену теперь называет. Неплохо эти «женщины» сломали сразу две жизни — я ведь помню, что Лиза была смышленой девочкой. В школе хорошо училась, спортом занималась — они жили рядом с нами, и по просьбе будущей бывшей жены я иногда забирал племянницу поздно вечером с секции фигурного катания. Но конечно позиция Лизы, что виноваты во всем «женщины» и я, очень мягко говоря удивляет.

— Лиза. Если ты забыла, напомню историю с самого начала. Мама привела тебя в полицию, где ты сама, своими словами рассказала выдуманную историю, после которой я уехал на кичу. Конечно, глубоко внутри я благодарен тебе за последующее оправдывающее видео, но активация теплых чувств в моем мурчало не совсем полное, если сопоставлять причину со следствием. Так что в крутых изменениях в своей жизни винить тебе нужно не меня, а только себя и двух женщин, как ты их называешь.

— Я была ребенком!

— Жеребенком! Тебе двенадцать лет было, и у тебя уже был мозг, а не заменяющий его грецкий орех!

— Если бы я не записала это обращение, я бы с мамой до сих пор нормально общалась!