Вернуть Дворянство 4 (СИ) - Крам Дмитрий

Поднялся, отряхивая от бетонных обломков. На этаже уже слышен был шум битвы. С улицы доносилась стрельба. Штурмовая группа заходила в здание.

Я заметил, что не один в кабинете. На меня с раскрытым ртом смотрел двухметровый здоровяк с лицом ребенка. Черты знакомые…

— Из рода Рю? — уточнил я, как не в чем небывало, словно просто почтовый голубь и залетел ему весточку отдать.

Он все же захлопнул рот и кивнул.

— Понятно, — сказал я. И в этот же миг пробил ногой с разворота, посылая в стопу максимум табурной энергии.

Парня отбросило в стену. Импульс! Я впечатал его еще глубже в бетон, заставляя стену потрескаться. А потом бросил сферу плазмы и вылетел как ошалелый, снеся хлипкую офисную дверь и гипсокартонную стену.

Громыхнуло. Поток горячего воздуха и пыли вылетел, заставив задержать дыхание. Я вбежал обратно. Рю висел, цепляясь за прореху в стене медными паучьими лапками, растущими из спины.

Я срезал их лазерами из глаз по кругу и подскочил к дыре.

Парень в воздухе соткал ступеньку, оттолкнулся и попытался влететь в окно. Но я снова стрельнул в него, не убирая лазер, пока под давлением его не вбило в асфальт.

Так-то лучше.

Я выбежал в коридор. Женщина, прикрывая голову папкой с документами, нервно жала кнопку лифта.

— Он не работает. Только лестница, — вежливо подсказал я. И в этот момент спереди хлопнул выстрел, мне в грудь прилетел заряд картечи. Я отшатнулся и ударился спиной о стену.

Раздался характерный звук, передернутого цевья, на пол упала гильза. Я еще только создавал перед собой щит из песка, когда снова громыхнуло, пули легко вспороли доспех и вошли в броник.

Какого хера?

Я бросил на охранника красноречивый взгляд, а он очень довольно кивал, заметив, что защиту прошил. Я рыбкой нырнул от следующего выстрела за угол. Врубил невидимость, вынурнул и вырвал дробовик из рук противника. Он завертелся, вокруг него вспыхнула морозная аура режущих частиц, а я отошел, упер приклад в плечо, прицелился в голову и выжал спуск.

Башка разлетелась. А ледяная техника в ту же секунду впиталась обратно в тело, заморозив его.

Охренеть!

Я не удержался, все же завис у ледяной скульптуры. Никогда не видел ничего подобного.

Мужик застыл на одной ноге, примороженный к полу. Чуть прогнувшись в пояснице, голова запрокинута назад. Верхняя часть черепа вмята, а содержимое головы зависло в воздухе, держась на ледяных паутинках. Деформированные шарики картечи и те не успели убежать, пристыли к оледенелой костно-мозго-кровяной смеси.

Я собрал свинцовые шарики и положил в карман. Выщелкнул патроны и тоже прибрал. Прощупал скульптуру, но больше патронов не нашлось. Боезапас оказался скудным. Ладно, с этим разберемся потом.

Крыша начала обрушиваться. Я прожег дыру в полу и прыгнул на этаж ниже. На другом конце коридора провалился Безымяныш. Он окутался ветряной защитой, и по ней прямо через отверстие в потолке ударил земляной отбойный молоток. Ученика бросило на следующий этаж.

Миура ухнул за ним следом, пролетел два этажа.

Я обрисовал лазерами вокруг себя и просто провалился на этаж ниже. Тут в меня влетел ученик, и мы пробили тройку офисных перегородок, закончив полет в потрескавшемся от удара бронестекле.

Сплошной поток черной земли заполонил весь этаж. Он с бешенной скоростью несся на нас. Это было жутко, будто какая-то древняя тварь из мифов пытается тебя сожрать. Нас выдавило наружу, и мы полетели вниз.

Я создал ступеньку и ударился об нее, продолжив полёт. Вторую. И был сшиблен потоком земли. Третью. Сам сорвался с нее. На четвертой завис на секунду.

Безымяныш пролетел мимо, пробивая окно, и затягивая меня следом воздушным потоком, только вот сгруппироваться я не успел, и смял остатки бронестекла.

Это было больно.

Поморщившись, поднялся, почувствовал, где стоит Миура, и вырезал под ним кусок потолка. Он упал к нам на этаж.

Смерч ринулся к нему, закручивая листы бумаги, стационарные телефоны и стаканчики с кофе. Техника заставила Обата провернуться на одной ноге, но не более, негде ей было тут разгуляться, чтобы силу набрать.

Мы стали заходить с разных сторон. Миура тяжело дышал, но не от того, что запыхался. От гнева.

Поток быстрой черной земли сорвались с его рук, снося перегородки и стены и устремляясь к нам. Я ушел перекатом, пустив лазер. Прыгнул в невидимость, зашел со спины. Кланлид легко принял на доспех пучок молний и даже рассмеялся в ответ.

Но тут я впечатал ему в загривок сферу плазмы. Пробил пол и рухнул вниз, уходя от взрыва.

Сверху громыхнуло. Миура провалился ко мне. Безымяныш подошел к провалу и ударил, пробив ветряным кулаком еще один этаж, и оправляя папаню еще ниже.

— Аа-а-а-а-а-а-а-а-а-а! — раздался даже не крик, а словно импульс гнева. Из Миуры ударил такой поток прессованной земли, что это походило на взрыв, он снес четыре верхних этажа, будто книжную стопку вверх подбросил.

Я осознал себя на высоте метров двадцати. Время будто замедлилось. Сквозь куски бетона, пролетающие принтеры и земляную взвесь разглядел все еще вопящего в гневе Обата, стоящего на идеально ровном срезе здания. Все верхние этажи просто перестали существовать.

Безымяныш подхватил меня, и направил мой полёт на отца. Сам же соткал в воздухе торнадо и бросил его, после чего сразу рванул на этаж ниже.

Я пустил лазеры из глаз в полете, заставив Миуру отъехать до самого края теперь уже крыши. А пушенный Безымянышем торнадо подхватил его сзади, закрутив, выбросил шагах в восьми от здания.

Я приземлился на крышу, проехался, собирая на доспех все неровности, и влетел башкой в дверь, пробив дыру.

Но тут все здание снова содрогнулось, давая понять, что Миура живее всех живых. Я уплотнил доспех, так как сложились еще три этажа. Все это не прошло даром. Мне уже было очень хреново. Но запас сил пока приличный.

Я по-быстрому немного подлечился. Пробил пол и поймал силуэт Миуры, уже чуток мутнеющим взором, и нырнул в невидимость.

Мы бились еще минут двадцать. Этаж за этажом спускаясь. Не было задачи побить Миура. Это и невозможно вот так слету. Цель была разнести одно из самых высоких зданий в городе. Символ Обата. И мы с ней успешно справлялись. Точнее Миура сам с этим справлялся по большей части. Мы выступали только дразнилкой для дикого японского кота, который в гневе не замечал ничего.

— Зять ответь Наблюдателю.

— На приёме, — устало протянул я, сплевывая кровь и бетонную крошку.

— Вы на восемнадцатом этаже, уходите.

— Принял, — отозвался я, и рванул к ближайшему окну. Просто выпрыгнул.

Безымяныш поймал меня в воздухе. Забросил этаже на пятом. И мы снова сиганули вниз, на этот раз вместе. Ученик снова схватил меня, пролетел метров десять и сбросил на «батут» Федькиной техники. Сам приземлился следом, как меня стащили.

— Вулкан ответь Зятю.

— Вулкан.

— Делай, родная, — устало протянул я, завертел головой в поисках девушки и вяло поковылял к ней.

Волосы Джи-А стали развеваться. Глаза полыхнули пламенем. Земля вздрогнула и завибрировала. Асфальт начал расходиться. Машины, деревья и фонарные столбы падали в провалы.

Высотка «Обата-Салтинг» задрожала. Будто живая, словно понимала, что внутри нее что-то прорастает. Этим чем-то был вулкан.

Крыша будто заядлый курильщик кашлянула дымом. Основание здания начало расширяться, а верхушка обваливаться. Из окон хлынула лава. Она стекала, унося плавящиеся компьютеры. Падала на крыши припаркованных машин, заставляя выгибаться стекла во внутрь, с брызгами разлеталась по округе.

Небоскреб резко начал складываться как телескопическая дубинка. Огромные плиты падали с оглушающим грохотом. Заставляя сердце предательски замирать.

Здание осыпалось, оставшись бетонно-стеклянным чехлом для вулкана. Вечным памятником этой войны. Безоговорочным символом нашего превосходства. Сюжетом сотен новостных передач. Кадром, что навсегда отпечатается в голове каждого жителя этого города.