Код Заражения 2 (СИ) - Подус Игорь

– Ты же вроде как спешил к своей семье? – напомнил Бьёрн.

– Семья по-прежнему в приоритете, но, как оказалось, объект находится не так уж далеко от их теперешнего местоположения. Так что одно другому не помешает, – честно признался я.

– Наши с Генрихом спутниковые маячки перестали функционировать. Это обозначает только одно: аккаунты членов экспедиции удалены из корпоративной сети. Похоже, после ракетного удара по пункту дислокации в Москве экспедицию признали провальной. Если регламент действий не изменился, вспомогательные группы уже выведены с территории вашей страны в места постоянной дислокации. Чтобы в этом убедиться, я должна сделать один звонок.

Огласив планы, Марта вопросительно посмотрела на меня.

– Хорошо, я дам тебе спутниковый телефон, но перед тем, как выходить на связь, вспомни, что я тебе говорил про информацию, переданную моим дядей. Марта, тот, кто её физически принесёт вашему руководству, станет ненужным элементом. Бьёрна и Генриха это тоже касается.

– В случае передачи одного из кодовых сигналов, пронумерованные должны аннигилировать персонал и учёных, – неожиданно признался Бьёрн. – Шустрый прав, боюсь, те, кто за нами прилетят, после получения информации проведут стандартную процедуру зачистки.

Судя по нахмуренному лицу Марты, теперь она была склонна поверить в негативный исход событий.

– Возможно, вы правы. А я-то гадала, почему в состав экспедиции вошли только те, кого корпоративному координатору и в самом деле не жаль. Учёный, отлучённый от исследований из-за альтернативных взглядов на происходящее и требования показать реальный источник заражения. Его списанная команда, навечно сосланная на гиблую периферию, для сбора образцов. И горстка наёмных боевиков, годами выполняющих самую грязную работу для корпорации, на территории бывших европейских государств. Ну и что теперь?

Марта взглянула на флешку, словно она была отравлена.

– Эти наработки – наш шанс на выживание, но в руках председателя совета консорциума они могут стать орудием шантажа и укрепления власти. Он вырвет самое нужное, а остальное похоронит под грифом секретности.

– Мы можем связаться с японским и австралийским филиалами и передать информацию напрямую, минуя этого стервятника, – неожиданно предложил Генрих.

– А у тебя что, есть на них выход? – с сомнением спросила Марта.

Генрих кивнул, словно признаваясь в смертном грехе.

– Один мой знакомый, оператор центрального узла корпоративной сети, работает на японский филиал, – пробормотал он.

– Генрих, выходит, и ты на них работаешь.

– После того как профессора Крюгера отлучили от исследований, он лично попросил меня попытаться связаться с японскими и австралийскими коллегами. Похоже, он давно махнул рукой на председателя и готов был довериться любому, кто его услышит.

Очередное признание Генриха никого не удивило.

– Хорошо, я готова передать им информацию, но как? По спутниковому телефону не вариант. Все цифровые каналы отключены в первые дни, компьютеризированной системой. Осталось лишь аналоговое общение, ограниченное строгими временными рамками.

– Раньше на том секретном объекте, про который я упоминал, имелся активный канал связи со спутниковой группировкой. Если он действует, можно попробовать передать данные через него – предложил я.

– И что ты хочешь взамен? – спросила Марта и посмотрела мне в глаза.

– Мне нужна информация о моей сестре, куда её увезли и где содержат. Ещё я хочу узнать о судьбе одного беглого генерала, который с самого начала работал на медицинскую корпорацию через организацию врачей без границ.

Марта, не моргнув глазом, достала планшет профессора Крюгера, сняла блокировку и погрузилась в меню поиска по базе данных, собранной учёным за последние два года. Внутри, как я понял, хранились сведения о событиях, произошедших на территории Российской Федерации с самого начала пандемии.

– Хорошо, но прежде чем я начну искать то, что ты хочешь, расскажи, о случившемся с сестрой два года назад. Я должна понять, с чего мне начать поиски.

Я не стал утаивать подробности событий двухгодичной давности и подробно рассказал о нашем первом побеге из Москвы, попытке закрепиться в дачном посёлке и уничтожении эвакуационного лагеря.

Откровенно поведал о том, как эвакуированных людей предали те, кто должен был их защищать. Два года назад моя группа выживших доказала засевшим на блоке складов военным, что с нами придётся считаться.

Я вспомнил про первые удачные вылазки в заражённые города за оружием, провизией и топливом. Рассказал, как мы быстро научились малыми силами зачищать объекты от зомби и не подпускать их к своему лагерю. Конечно, без потерь не обходилось, но присоединившиеся к нам бойцы постепенно увеличили боевую часть группы до тридцати человек.

Вот только провести операцию по освобождению сестры мы так и не успели. Когда всё было готово, военные с блока складов поняли, что мы им нужны, предложили помочь разобраться с генералом Майдановым.

Правда, мы немного просчитались, за сутки до начала разработанной мной и Беркутом операции, информация утекла к нашим врагам. Генерал поднял вертолёты и улетел со своими приближёнными, прихватив с собой представителей западной медицинской корпорации и сестру. После этого их след потерялся.

На следующий день мы сумели накрыть бронеколонну военной полиции, пытавшуюся уйти из брошенного расположения вертолётного полка. Колонна попала в засаду и была сожжена. В наши руки попался командир батальона, полковник Волков. Я лично допрашивал его, но так ничего нового не узнал. За сдачу эвакуационного лагеря он и несколько офицеров были приговорены полевым судом к смерти и расстреляны.

Мой рассказ затянулся на час, а когда я упомянул о способности Алёны видеть призрачные нити, Марта начала что-то быстро искать в базе данных. Как только я закончил, она показала мне фотографию сестры, сделанную явно после её исчезновения. На экране она была облачена в серый комбинезон с логотипом медицинской корпорации. На шее виднелся такой же контрольный ошейник, как надевали мне.

– Где и когда это снято? – спросил я, с трудом сдерживая дрожь в голосе.

– Судя по меткам геолокации – это Норвегия. Снято три месяца назад. Здесь есть кодовое название экспериментального проекта – «Немезида», – прочитала Марта. – Не знаю, что это. Всё спрятано под грифом высшей секретности.

– Я узнаю это место. Это военный полигон в северной части Скандинавского полуострова. Корпорация использовала территорию для обучения боевых групп, натравливая на них специально завезённых зомби и мутантов, – уточнил Бьёрн.

Я протянул Марте телефон.

– Марта, связывайся с теми, с кем хотела, я должен знать всё о проекте «Немезида».

Глава 20. Путь домой

Шустрый

Едва забрезжил рассвет, группа покинула временное убежище и двинулась по дороге, убегающей вдаль от заражённой столицы. Семьдесят километров – пустяковое расстояние на карте, но я знал, что каждый метр обернётся тяжким испытанием. По моим прикидкам, даже не встретив ни единого зомби, мы не успеем преодолеть этот путь за один световой день.

Эх, был бы транспорт… Но где же его взять? Тлела надежда найти один из схронов нашей разведгруппы. Там можно поживиться мотоциклами. Но верилось в сохранность тайника с трудом. Да и топать до него добрых пятьдесят километров.

Проблему с Хромым и Светкой решили при помощи полезной находки, обнаруженной в строительном магазине. Самодельная тачка на шести велосипедных колёсах, скрученная из пластика и фанеры, явно осталась от прежних посетителей убежища. Теперь все по очереди толкали перед собой эту импровизированную тележку.

Казалось, всё налаживается, но уже через два часа группе пришлось сделать первый незапланированный крюк, в целых три километра. Сначала Светка с Васькой почувствовали неладное, а потом сканер засёк аномальное скопление призрачных нитей над разграбленным коттеджным посёлком.