Слышался плохо — меня окутала молочно-белая пелена, блокирующая связь с внешним миром. Но от того, какое отчаяние я услышал в крике мамы, кулачки сжались сами собой.
Мразь. П***ец тебе. Порву тебя нахер, а затем сошью обратно, но руки пришью уже к жопе.
А потом снова порву!
Лишь бы не сдохнуть раньше. Когда меня бросили в люльку набирающего скорость мотоцикла, я решил, что сейчас же тут всё как минимум заблюю.
И заблевал — ибо нефиг! Правда всё содержимое моего желудка размазалось по всё той же белой пелене.
Но сдаваться я не планирую! Ух, как трясёт-то!
— Фу, мелкий, ты чё творишь?! — обернулся ко мне довольно молодой парень с развевающимися на ветру светлыми волосами и худым лицом. — У меня привередливый дух-хранитель, знаешь ли!
Вот оно что! Дух-хранитель — так вот почему тут Заклинанию понадобится слишком много сил. Потому что воздействовала на меня не прямая магия, а магическое существо с собственной подпиткой.
Значит и противодействовать ему нужно не напрямую. Я судорожно перебирал в голове варианты.
Получалось с трудом, знаете ли! Непросто думать, когда тебя трясёт как тряпичную куклу.
По ко-очкам, по ко-очкам…
Да можно аккуратней ехать?!
Стоит ли мне пытаться что-то сделать сейчас, рискуя просто вырубиться от перерасхода сил? Или лучше подождать, пока меня оставят в покое?
Не будет же он меня просто по городу катать. Вряд ли это какой-то любитель знакомить детей с видами ночной Москвы.
А если меня просто убьют, или там в жертву принесут раньше, чем оставят одного?
Ну, вот когда это станет точно известно, тогда уж и буду активно сопротивляться.
А пока ждём и копим силы. Да как трясёт-то, сволочь!
К счастью, остановился этот драндулет довольно быстро. Хотя, не знаю, сколько времени прошло. Я как-то больше старался не выблевать внутренности, а не следить за окружением.
— Дальше пешком немного, пацан! — усмехнулся парень, подхватывая меня на руки. Впрочем, нас продолжал разделять его дух, обволакивающий всё моё тельце.
А так бы я этого урода чем-нибудь точно шарахнул!
— Совесть, ты чего его так плотно держишь? Это ж просто малыш! — весело спросил похититель, таща меня куда-то по тёмным переулкам.
Совесть? Откуда она у таких как ты?‥ Ах, вот оно что!
— Я чувствую в нём что-то странное. — раздался в воздухе вокруг меня безжизненный голос. — Он словно зачарован.
— Зачарован? Чё за бред? Артефакт какой-то может висит… А не следящий ли?!
— Нет, не следящий. И вообще не артефакт. Это что-то изнутри, какой-то усилитель. Но я не могу понять, какой. Я не специализируюсь на усилителях.
Так. Выходит, он может чуять наложенное на меня Разумное Усилие.
Это печально. Отцовский тест на дар не чуял, а этот чует, значит.
Жаль, жаль. Так бы отпустил меня, а я бы как шарахнул… Отключить усилитель что ли?
— Так просто выкачай из него ману, которой усилитель поддерживается. Делов-то! — отмахнулся парень, сворачивая в очередной переулок — на этот раз, насколько я вижу, тупиковый.
— Ты разбираешься в усилителях ещё меньше меня. — мне послышалось, или в неживом голосе духа проступила укоризна? — А вдруг это какая-то ловушка? Или активатор? Пусть заказчики разбираются.
— Вот ты вроде Совесть, а строишь из себя какой-то разум. Переименовать тебя что ли?
А толку-то, чёрт? У тебя ни ума нет, ни совести. Так что как не назови — полноценным всё равно не стать.
Эта мысль меня позабавила так, что я аж заулыбался. Парень заметил это и, постучав в крепкую даже на вид стальную дверь, улыбнулся в ответ.
— Ну да, ты ж всё равно ничё не соображаешь, мелкий. Щас передам тебя этим культистам, или кто они. Пусть они с тобой нянчатся, пока батя не придёт. А я отправлюсь тратить деньги, денежки!
Дверь бесшумно открылась. Вот значит как? Им для чего-то нужен отец, и они хотят использовать меня?
Значит убивать на месте не станут.
Прекрасные новости.
Я заулыбался снова. А потом парень передал меня в руки какому-то типу в куртке с глубоким капюшоном.
Думаешь, раз лица не запомню, то и не найду потом, мм? Размечтался. Всех найду и укокошу!
— Работа сделана. Изящно — как всегда! — аж прищёлкнул пальцами от самодовольства патлатый похититель.
— Молодец. Держи обещанное. — хмуро ответил человек, прижавший меня к груди. Фу, отпусти, урод, ты потом воняешь!
К счастью, быстро передав парню пачку купюр, «капюшон» понёс меня уже нормально — на вытянутых руках.
Видимо, мы оба не нравимся друг другу. Я агрессивно рыгнул.
Ну и укачало меня!
— Дети! — передёрнул плечами он. — Какая мерзость!
Ничего, ублюдок. Пелена духа-хранителя с меня наконец спала. Так что теперь просто надо дождаться удобного случая…
* * *
Н-да. Дети, значит, мерзость. А подвал, насквозь провонявший потом и мочой, и плотно забитый совершенно угашенными грязными субъектами — нормальное дело?
Судя по всему — да. «Капюшон» прошел через извивающиеся и трясущиеся тела так, словно идёт по собственной гостинной, не обратив ни на кого внимания.
— О-о, малыш… — прохрипел кто-то из тёмного угла.
— Ребёнок…
— Доченька! Вы вернули мою доченьку?! — врезался мне в уши пронзительный безумный визг какой-то женщины. — Дайте мне её!!!
— Уйди, овца! — прорычал «капюшон», с силой пиная худую как жердь тётку в живот. — Сегодня жрать уже давали!
— Доченька… — простонала она, упав в грязную лужу и протягивая нам вслед тощие руки.
Так, мужик. Ты же не тут меня собираешься оставить?! Только попробуй!
К счастью, наш путь лежал дальше — к двери в противоположной стене. За ней оказался ещё один коридор с несколькими дверями. Ну и подвальчик тут у вас!
— Ну что, принёс? — раздалось из-за ближайшей двери, как только «капюшон» её открыл. — Всё путём?
— Угу. — буркнул он, занося меня в комнату, ничем не напоминающую прошлой. Небольшая уютная комнатка, с широкой кроватью, аккуратным столиком с парой стульев и настольной лампой, комодом…
И сильно загорелым мужчиной средних лет, качающемся на одном из стульев.
— Выпьешь? — предложил он, помахивая бутылкой с чем-то тёмным.
— Не, спасибо, ваше благородие. — положил меня на мягкую кровать «капюшон». — И вам не советую, если моё скромное мнение вам…
— Не интересно. — отрезал «уголёк».
Да. Будешь угольком.
Может даже в прямом смысле — только доберусь до тебя!
А вообще, молодец. Пей! Чем сильней ты набухаешься, тем тупее станешь. Так что не слушай этих параноиков, мой чёрный брат, пей-гуляй, веселись!
Пока можешь.
Я задрыгал ножками и ручками, переворачиваясь на живот.
— Надо же, какой активный малыш! — усмехнулся загорелый, жестом прогоняя «капюшона» и подходя ко мне. — Весь в папашу твоего неугомонного растёшь, а?
— По… Посё…
— А? Чего ты там лепечешь? — улыбнулся он, склоняясь надо мной. — Дядя не слышит.
— Посёй нахей! — довольно выдохнул я, тут же плюхнувшись на пузо. Фух! Как же трудно говорить хоть что-нибудь, когда ты такой мелкий!
Но оно того стоило. Рожу «уголька» в этот момент я запомню навсегда!
— Ч-чего? Это тебя что, отец уже плохому научил?! — ошарашенно покачал он головой. — Нельзя такое говорить, малыш! Это плохо!
Да уж не хуже похищения детей, в курсе?! Хорошему он меня будет ещё учить!
Эх, жаль, что сил на повторение перформанса уже не осталось.
Интересно, а если я его сейчас как-нибудь убью…
Цель вашего желания защищена магическим коконом. Возможности для анализа отсутствуют.
…Не убью.
Ишь ты, какой осторожный. Расскажи лучше, чё тебе надо от такого милого и безобидного малыша, который даже не может тебя убить?
Хотя и очень хочет!
— Не бойся, малой! — присел мужик рядом. — Мы уже сообщили твоим родителям, что к чему. Если отец у тебя не совсем обезумел, то скоро будет здесь — и вернём тебя ему.
Ну да, как и ожидалось, дело в родителях. Те самые культисты, которых громит отец? Или какая-то банда? Он ведь с полицией работает.
