Маги нашего города - Куприянов Сергей Александрович

Вдруг Павел ощутил удар. И растерялся.

Это не было нокаутом, говоря спортивным языком, или сколько-нибудь серьезным нападением. Даже и нападением-то это не было. Это был зов. Отчетливый и однозначный. Перегуда ахнул по нему, привлекая к себе внимание. Не сильно. Вроде как позвал. Или окрикнул заблудившегося в лесу.

Но Павел этого не ожидал и потому отреагировал нервно.

Он расслабился, беседуя с мальчишкой. Открылся. Да еще и выпил перед этим. В общем, что и говорить, потерял контроль над собой. И забыл про маг-код.

Он посмотрел на часы. Тридцать минут прошли.

– Пора идти обедать, – сказал он. – Ты как?

– Нет, спасибо.

– Голодаешь?

– Мне сюда приносят.

– Что так?

– Да не люблю я...

Павел поднялся. И вправду, пора идти. В отместку за свой испуг он отправил маг-директору свой посыл, здорово смахивающий на укол иголкой. Мол, слышу. Тоже, нашелся погоняльщик.

– Понятно. Ну, если увижу твоего Бармалея, пошлю к тебе.

– Спасибо.

– Увидимся. – Павел уже дошел до двери, когда сообразил: – Слушай, может, тебе принести чего? Ну, там, жвачки или я не знаю. Ты не стесняйся.

Илья неожиданно построжал лицом и отрицательно замотал головой:

– Нет, мне нельзя.

По пути к главному – Главному! – дому он пытался понять собственные ощущения. Кто такой Илья и зачем он здесь, среди взрослых и серьезных дядей? Ясно, что это не пацан из подворотни, плюющий под ноги и «балующийся» портвешком и ножичком. Не бомж-недоросток без семьи и крова. В таком случае где его родители? Или что, Перегуда открыл в своем поместье детский дом, пусть даже элитный? На мецената он как-то не похож. Не его это амплуа. И с чего это пацану даже жвачки нельзя?

Завидев его, псы за сеткой напряженно замерли, буравя глубоко утопленными в череп темными глазами. Не из-за того, что Павел не любил собак или страдал садистскими наклонностями, а чтобы просто проверить псов, охраняющих покой мага, он мягко, словно метелкой, провел по их мордам, ведя от кончиков носов к ушам. Одна псина ошеломленно попятилась, другая глухо, утробно гавкнула. Несмотря на внешнее сходство, характер у псов был разный и, что еще более существенно, оба животных поддавались воздействию. И это странно: маг-директор мог бы и заблокировать их от чужих.

Лакей – или охранник? – встретивший его у входа, в костюме и при галстуке, что выглядело на нем как военная форма, а не как одежда офисного работника, кивнул и жестом пригласил внутрь, ради этого расцепив сложенные на причинном месте руки. Так, под конвоем, Павел и прошел в просторную гостиную, где центральную позицию занимал большой обеденный стол, на котором имелось всего два столовых прибора. Перегуда тоже был в наличии, стоял перед камином и глядел на огонь.

– Пришел? – обернулся он на звук шагов.

– Скорее уж привели.

– Не преувеличивай, – поморщился маг-директор. – Я вообще заметил в тебе склонность к преувеличениям. Это что, такая реакция на стресс или черта характера? Что-то раньше я за тобой подобного не замечал.

– Вы преувеличиваете мои преувеличения. Ну что, обедаем?

– Безусловно.

Перегуда взял с каминной полки колокольчик и позвенел. Павел нахально сел, заняв место спиной к окну, не дожидаясь приглашения.

– Вы говорили, что у вас имеются запасы хорошего коньяка, – напомнил он, осматривая комнату. Действительно очень богатую.

– Завязывал бы ты бухать.

– Сами говорили, что сегодня я могу отдыхать.

– Лучше бы выспался.

– Успеется. Так зачем я вам нужен, Роман Георгиевич?

– Мне казалось, что я тебе все уже объяснил, – ответил Перегуда, усаживаясь напротив.

– Вы больше говорили о своем прочтении Нового Завета.

Тут в комнату вошла симпатичная молодуха в белом переднике поверх однотонно-темного платья и с уложенной на макушке косой в крендель, неся перед собой поднос с фарфоровой супницей. При ее появлении хозяин сделал такое лицо, что понятно, говорить о серьезном при ней не стоит.

– Водочки под горячее, – нахально напомнил Павел, обращаясь, впрочем, к молодухе. Та, опуская тяжелый поднос на стол, быстро посмотрела на него. Он в ответ благосклонно кивнул. – Холодненькой.

– Познакомься, Вера, это мой гость, Павел Евгеньевич. Он поживет у нас некоторое время. Возможно, он захочет питаться в своих апартаментах.

– Слушаюсь, – сказала она, сделав что-то вроде книксена, колыхнув при этом тяжелой грудью, распирающей одежду. Это привлекло внимание Павла, вообще неравнодушного к пышным формам. – Можно наливать?

– Давай. Заждались уже, – велел хозяин. – Борщ?

– Как вы велели.

Даже по одному запаху Павел понял, что борщ хорош. Во рту сразу скопилась слюна. Никакой водки ему уже не хотелось, но отступать он не собирался. Есть роль, и ее нужно исполнить до конца.

К борщу еще прилагался теплый хлеб, набор специй, из которых Павел выбрал жгучую горчицу, и – как просил – водка, холодная до того, что зубы ломило. Он едва сдерживал животный порыв хлебать с жадностью, роняя капли и урча от удовольствия. Но борщ от этого не стал хуже, разве что остывал чуть быстрее, чем заканчивался.

Плюнув на приличия, Павел сам наполнил себе вторую тарелку, к концу которой понял, что наелся. А ничего, хорошо тут Перегуда устроился. С такими-то борщами и служанкой жить можно.

Телятину с отварной картошкой – действительно, рассыпчатой, – посыпанной петрушкой, он ел уже через силу, поэтому стал пригоден для разговора. Перегуда, цепко стреляющий в его сторону глазами, эту перемену заметил и не преминул воспользоваться.

– Я полагаю, что ты уже и сам понял, о чем идет речь.

– Не терплю общаться намеками, – отрезал Павел. – От этого случаются только расстройства и недоразумения.

– Ну, в принципе, я с тобой согласен. Как тебе обед?

– Здесь никаких претензий. Особенно служанка.

– Она не служанка. Хотя и не в названии дело. Словом, ешь, пользуйся случаем. А то ты выглядишь просто как...

– Что, не нравлюсь?

– Тебе скоро потребуется много сил, – ушел от прямого ответа Перегуда, аккуратно отправляя в рот кусок телятины.

– Бога выбирать? – ехидно осведомился Павел.

Некоторое время маг-директор смотрел на него молча, старательно пережевывая пищу. Взгляд его при этом был ничего не выражающим, а в левом глазу прыгали отсветы пламени камина.

– И что тебя смущает? – наконец спросил он.

Павел ковырнул вилкой в тарелке. Хороший вопрос. Мало найдется на свете людей, кому предлагалось бы участвовать в выборах самого Бога! Сколько Их было всего, за всю Историю Человечества? Стоит подумать об этом вот так, с больших букв на каждом слове, и оторопь берет.

Понятно, что президентов всяких, царей и прочих правителей, каким бы демократическим ни было общество, выбирают единицы. Это уже потом их, как дичь на блюде, выносят для всеобщей дегустации. Хотя и тут возможны сюрпризы. Но президентов, императоров, клириков и прочих – сотни. Богов же... Истинных и ложных... Всевластных и второстепенных... В общем, возможны варианты.

– Во-первых, уровень нашего партнерства.

Маг-директор вперился в него горящими глазами.

– Тебе не нравится, что я предложил тебе кров и защиту в тот момент, когда на тебя началась охота не только всей милиции страны, но и Сообщество ополчилось? – резко спросил он. – Знаешь, мне уже поступают сигналы, и я могу твердо сказать, что они меня не радуют.

– Сигнал не приговор, – парировал Павел, наливая себе стопку. После обильного обеда его начало клонить в сон, так, может, хоть водка снимет сонливость.

– Смотря какой сигнал! И не забывай, что ты нарушил правило. Ты посягнул на государство, что запрещено! И, между прочим, карается. Это как?! Достаточно тебе?

– Подумаешь, оттолкнул пару продажных ментов! Помилуйте, граф.

– Я тебе не граф!

– А я тебе не холоп!!! – выкрикнул Павел. – Долго мы будем играть в «ты» и "вы"?!

Выражение лица Перегуды, уже закончившего с телятиной, было таким, будто он снова жевал, хотя мышцы под загорелой кожей щек не шевелились, лишь набухли. Выражение было плотоядным.