Отморозок Чан (СИ) - Достоевский Федор

- Другим. Помнишь, каким ты был пару лет назад? Бандит бандитом. «Отморозок Чан». А теперь? Ну какой ты отморозок?

- А теперь я бандит в отставке. Но я по-прежнему отморозок. Вот смотри.

Чан осмотрелся вокруг, затем отбежал в сторону, поднял с асфальта бутылку и бросил с стену. Бутылка разлетелась вдребезги.

- Видела? - с самодовольной ухмылкой спросил Чан. - И кто тут не отморозок? Хочешь на ногу наступлю?

- Хочу, только ты не сможешь. - улыбнулась девушка, толкнула его плечом, а затем снова взяла за руку. - Нет. Ты теперь не «Отморозок Чан». И не «Сталкер». Ты «Семьянин Чан». Или «Заботливый муж и отец Чан».

Чан высвободил руку, и положил на сильно выпирающий живот девушки.

- Папочка Чан, - улыбнулся он.

- Ну вот! - засмеялась девушка. - Ну посмотри на себя! Ты же просто милаха!

- Я усыпляю твою бдительность. Как бы я еще убедил тебя отправиться в мое уединенное логово.

- Ну, ты хорошо поработал, папочка Чан. Моя бдительность не просто спит - она умерла. Я пойду с тобой куда угодно.

___________________________________________

Чан лежит на кровати. Рядом с ним, спят два абсолютно одинаковых младенца. У кровати, сидит маленький мальчик. Он играет в игрушечных роботов, шёпотом изображая звуки скрежещущего от ударов металла.

В комнату входит девушка.

- Ну что, Папочка Чан, тебя подменить? - тихо спрашивает она.

- Не нужно. У меня на сегодня никаких дел нет. Отдыхай.

Девушка тормошит волосы на голове играющего в роботов мальчика и садится на край кровати. Какое-то время она с улыбкой смотрит на мальчика, затем на спящих близняшек.

- Кто бы мог подумать. Мы с тобой родители трех замечательных мальчишек.

- Да уж. Никогда не представлял себя отцом. А теперь не могу представить себя без них.

Девушка ложится головой на колени Чана.

- Не скучаешь по старой жизни?

- Нет. Хотя, скучаю по мату. Так было приятно на нем разговаривать.

- Ну, я никогда не запрещала тебе ругаться. Ты сам решил, что новый ты - не ругаешься матом и не убиваешь людей...

- Эй-эй. Полегче, - Чан покосился на мальчика. - Рановато ему узнавать такие вещи.

- Глупый, он еще совсем малыш. Он не понимает, что значит слово на «у».

- Надеюсь, так и останется...

_____________________________________________________

Чан ходит у двери взад-вперед, не находя себе места. Наконец, из комнаты выходит девушка.

- С ними все хорошо. Они спят.

- Что это было?

- Это белая астма.

- Сразу у обоих? Как такое может быть?

- Я не знаю. Приступ начался у них одновременно.

- Как они ей заразились? Мы тут живем вдали ото всех...

- Ей не заражаются. Это врожденное. Я тоже ей болела, когда была маленькой.

- Значит она не опасна?

- Сейчас нет. Но приступы будут усугубляться. Белая астма началась у меня примерно в таком же возрасте. В восемь лет я уже с трудом переносила приступы.

- И как тебя вылечили?

- Есть средство. Мама пытается вспомнить название.

- Вспомнить? Как вообще можно забыть название лекарства, которое спасло жизнь твоей дочке?

- Это было очень давно...

- Ладно, прости что шумлю, - Чан обнял девушку, - не переживай, все будет хорошо. Я достану это лекарство. С мальчиками все будет в порядке.

________________________________________________

- Твою мать, Чан! Их там сотни!

- Я видел! Быстрее. Надо найти выход!

- Но наши рюкзаки!

- Да хрен с ними!

- Там ампулы!

- Нет, они у меня!

Чан, Юра и Макс, бегут по коридору, поднимая в воздух клубы пыли. Под их ногами трещит битое стекло. Они достигают конца коридора и вбегают в просторное помещение.

- В окно, быстро! - командует Чан.

Юра берет проржавевший стул и кидает в оконный проем. Стекло с грохотом разлетается. Он быстро достает крупные осколки из нижней части рамы и выскакивает наружу. Следом из окна выпрыгивают Чан и Макс. Они оказываются в просторном, заросшим высокой травой дворе, окруженном высоким металлическим забором.

- Почему они нас не преследуют? - спрашивает Юра.

- Нахрена им это? Наши вещи у них. Мы им скорее всего не нужны. А если нужны, то они наверняка, прямо сейчас окружают здание, так что нужно успеть прорваться и затеряться в городе.

Они бегут через высокую траву. Макс бежит первым, достигнув забора, он прыгает на него и цепляется руками за верхний край. Фрагмент забора отрывается от стальных балок, к которым крепился и заваливается вперед, увлекая за собой Макса. Макс пропадает из виду. Раздается его протяжный крик.

Чан и Олег останавливаются. Перед ними открывается крутой, пологий спуск в воронкообразную яму. Земляные стены воронки, заканчивается большой расщелиной на дне. Фрагмент забора уперся в корягу на середине пути к расщелине, но Макса нигде не видно.

- Макс?! - кричит Чан.

Ответа не следует.

- Черт...

- Что нам делать, Чан? - спрашивает Юра, испуганным голосом.

- Вытащим его.

Девятнадцатая глава

Я открыл глаза. Небольшое помещение, бетонные стены, бетонный потолок, бетонный пол, одна дверь. Неподалеку лежит Капитан. Сука, как приятно очнуться и не увидеть, как этот пидр на тебя таращится. Гондон ебаный. В сердцах я вытянул ногу и толкнул его с спину подошвой.

Капитан подорвался на ноги так быстро, что я не успел заметить процесса подъема, словно этот уебок вообще телепортировался. Утрирую, конечно - видел я как он поднимался. Но быстро - пиздец. Короче, он подорвался и стал зыркать по сторонам, словно пытаясь посчитать скольких нападающих ему сейчас придется убить. Ебанутый космический вояка.

- Ты че подорвался, контуженный? - поинтересовался я.

- Где мы? Что ты успел узнать? - нервно спросил Капитан.

- Успел узнать, что ты ебанутый. Угомонись на хуй. Нас вырубили.

- И где мы теперь? - Капитан опустил руки, поняв, наконец, что ему пока ничего не угрожает.

- Я ебу? В какой-то каморке. По-моему, ты меня в такой же запирал, когда я зараженным был.

- Понятно, - Капитан подошел к двери, потолкал ее несколько раз, проверив заперта ли она, а затем приложил к ней ухо и прислушался.

- В общем, - заговорил он, отойдя от двери, - скорее всего, в нашем плане был какой-то недосмотр.

- Да ты что! Правда?! - я театрально закрыл рот ладонью и выпучил глаза, - Ясен блядь хуй, в нашем плане был недосмотр какой-то, раз нас парализовали и заперли в этой блядской комнате.

- Я просто анализиру...

- Анализируй блядь молча, заебал. Мне итак все понятно. Между станциями налажена связь, и о нас сообщили. Так что теперь нас ждет депортация. Это объясняет, почему мы живы.

- Вряд ли. Зачем тогда вояка бы изучал наш торговый контракт.

- Бдительность усыплял, или просто...

В этот момент дверь распахнулась и в комнату вошли трое. Двое с пистолетами в руках, один безоружный. За дверью толпилось еще несколько человек. Вооруженные люди были в форме, а тот, который без оружия, одет в заношенную вусмерть белую рубашку навыпуск и мешковатые спортивные штаны черного цвета. Длинные, светлые волосы вымыты и висят до самого пояса. Ноги босые.

-Здравствуйте, - дружелюбно поприветствовал нас он.

- Хуяствуйте, - поздоровался я. - Вы нахуя людей мирных глушите? Лодка моя где? У меня там сто патронов лежало, кто спиздил бля? Ща ебальники вам...

- Закрой пасть, - оборвал меня Капитан, а затем обратился к босому гривотрясу:

- Здравствуйте. Прошу прощения за моего друга. На него всегда так парализатор действует.

- Не нужно извиняться, - широко улыбнулся Гривотряс. - Слова, это просто слова. Вы вправе говорить все, что вам вздумается. Если ваш друг хочет обвинять нас или оскорблять - он может это делать. Никто его за это не обидит. Но, если слова не требуют наказаний, то некоторые действия их требуют. Вы понимаете меня?