Напряжение на высоте (СИ) - Ильин Владимир Алексеевич

Если исключить тот факт, что грузовой состав был обязан пропустить все пассажирские на своем пути, путешествие вышло спокойным — хотя некая провокация чувствовалась в воздухе. Картины пригородов большого города вызвали сдержанный интерес, а ближе к пункту назначения старейшина уже вовсю принялся переодеваться в парадно-боевое облачение. И то ли вместе с ним — то ли само по себе, отчего-то в сердце старика росло напряжение.

Словно действительно ждет его впереди серьезный бой. Или то простая тревожность, нашедшая на него еще после сцепки с товарняком, подкрепленная знакомым нарядом? Давно он не дрался, вот и все — высокое положение обязывает передать войну молодым. Самоуспокоение сработало, но маетное ощущение все равно замерло где-то в предсердии.

На секунду показалась мрачная и бледноватая старуха, уведомив о завершении пути. Только вот перрон Казанского вокзала так и не появился за окном — локомотив уверенно шагнул по ветке севернее, забирая в промзону.

Где и встал, в тупике — позади железобетонная стена с пущенной поверх колючей проволокой; впереди пустырь и убитая тяжелой техникой дорога, вдоль которой стоят бетономешалки; целые горы щебня справа вдоль путей, обшарпанный низкий корпус из кирпича и не работающий по вечернему времени бетонный завод слева.

Серо-светлое небо давало достаточно света, чтобы не зажигать фонари на столбах, но вид выходил угрюмый и тревожный.

А еще их ждали — или отслеживали путь. Через короткое время, занятое разговорами в салоне, как теперь быть и каким образом им добираться до пассажирского вокзала, из-за поворота дороги послышался басовитый рокот множества моторов.

Они вкатывались на площадку перед вагонами неторопливо, перебираясь через ухабы и разрытую до слякоти колею. Один за другим — белые тяжелые внедорожники с гербом вместо номера и наглухо тонированными стеклами. Две машины заперли дорогу справа и слева, перегородив собой. Еще три джипа остались слепить светом фар вагоны, пока кто-то не приказал погасить свет.

— Нам пора, — бесстрастно произнесла неведомо как подкравшаяся старуха, и старейшина направился к выходу из вагона.

Го Юнксу вышагнул под чужое небо, сделал несколько шагов вперед, игнорируя встречающих повернулся к заходящему солнцу и втянул пыльный и сухой воздух промзоны. Привычно потянулся к небу — и нервы дернуло отзвуком битвы: то ли творимой, то ли которой еще предстоит произойти. Местное небо было неспокойно, оно уже меняло хозяев — совсем недавно. Но сейчас оно не принадлежало никому — словно поднятый вихрем лист, что успокаивался, опадая. Однако вихрь можно поднять и вновь. Старейшина вальяжно повернулся к джипам, отметив за своей спиной ведьму с двумя воспитанницами.

Хлопнули двери внедорожников, выпуская под прохладу осени охрану в серых пиджаках, деловито распределившую секторы наблюдения.

Через короткое время пришло время пассажирских дверей большой центральной машины. Первой выбрался юноша на середине третьего десятка лет — слегка вальяжный, словно сытый лев, в сером длиннополом пальто и туфлях, с тщательно убранными в прическу длинными волосами. Вслед за ним, из его же двери на улицу выбралась хрупкая девушка в шубке из белого меха до коленок, в меховой же шапке и миловидных ботиночках. Го Дейю старейшина распознал без труда.

Что это? Они захватили Дейю и собираются ей торговать? Раздражение старейшины никак не проявилось на лице — но сама мысль, что между ним и целью стоят деньги, которые придется платить…

Тем удивительнее было свободное движение девушки вперед, к ним на встречу — вернее, та совершила короткий шажок и чуть было не наступила на месиво, в которое обратилась не ремонтированная дорога. Короткого мига задумчивости на лице девушки хватило, чтобы спохватившийся охранник позади машины открыл багажник и вышагнул вперед с огромной кипой меховых накидок. Чтобы бросить первую из них прямо в грязь, под ноги девушки.

Брови старейшины поползли вверх от изумления. Особенно после того, как Дейю даже не обратила на это внимание, и просто шагнула вперед. Новая накидка упала в грязь — и новый шаг навстречу пребывающим в замешательстве гостям из поднебесной.

Так она пленница или кто? Старейшина с искренним любопытством оглядывал людей возле машины. Впрочем, цели это не меняет.

— Эта недостойная Дейю спешит передать желание ее супруга, княжича Борецкого Павла, говорить с вами, — целомудренно потупившись, не спеша произнесла Дейю, завершив слова поклоном вежливости.

Го Юнксу как-то обескураженно посмотрел на старую ведьму. А та отчего-то блеснула гордостью и торжеством в глазах.

— Скажи ему, я готов слушать. — Ответил старейшина.

Дейю отразила вежливую улыбку и вернулась обратно, что-то шепнув юноше.

В этот раз по мехам двигался парень — с ленцой, больше интересуясь видом поезда, на котором прибыли Го.

Старейшина тоже украдкой огляделся. И от злости чуть зубы не сцепил.

Вагоны были грязными — под слоем дорожной пыли герба почти не было видно. Слева и справа — мрачные бесформенные конструкции на платформах товарняка, разящие машинным маслом. И это все на фоне идеально белой чистоты внедорожников. Словно добивая его, со стороны головного вагона послышалось отчетливое овечье блеяние.

Впрочем, одеяния его, достойные старейшины великого клана, все равно подчеркивали статус. И прикрывали длинной полой ботинки, увязшие то ли в глине, то ли в еще какой-то земле.

Юноша остановился за пару шагов, и словно сомневаясь, посмотрел сначала на старейшину, затем на ведьму за его спиной. На его счастье, говорить он начал все-таки с мужчиной.

— Моя супруга сказала, что стоит предложить вам трансграничную перевозку по Амуру. Доставка на наш берег реки в указанную вами точку за шестьдесят процентов от оценочной стоимости.

— Зачем нам груз на твоем берегу? — Хмыкнул старейшина.

— Если он вам не нужен, я предлагаю перевезти его обратно в Поднебесную за шестьдесят процентов от оценочной стоимости. — Не смутился юноша. — Доставка в ваши воды, дальнейшая судьба груза меня не интересует.

— Это высокая ставка за контрабанду. В степях берут половину цены. — Примерялся Го Юнксу к тому, как будет всех убивать.

Потому что вряд ли та, что зовется супругой, вдруг захочет вернуться домой.

— Если вам интересно искать груз с разворованных фур по кочевым поселениям, это ваш выбор. — Уважительно кивнул княжич. — Я слышал, особая беда с высокотехнологичным оборудованием. Ящиками топят костры, а железо сдают в металлолом.

— На дне ничего не найти. — Сухо отбрил старейшина.

— Если заниматься контрабандой — верно. Я же предлагаю вам легальную перевозку.

— Я знаю ставки таможни, уважаемый. — Хмыкнул Го Юнксу.

— Мне они тоже известны, уважаемый. Мой род владеет правом беспошлинной перевозки по реке в нашей стране.

— Я не слышал о таком. — Запнулся Го Юнксу в своих планах, услышав интересное.

— Мир огромен, — вежливо улыбнулся юноша. — Интересное может быть в паре метров от нас.

— Раз так, то шестьдесят процентов — это слишком много, — поневоле заинтересовался старейшина. — Где же найти шестьдесят процентов от Поднебесной, если я захочу ее перевезти на твой берег?

— Вряд ли люди на другом берегу будут просто стоять и смотреть, — посетовал Борецкий. — Понадобится хорошая охрана, чтобы перевезти Поднебесную в целости и сохранности.

— Тогда заплати мне. Мы защищаем ее тысячелетия.

— Не сомневаюсь в доблести ваших воинов. Полагаю, на эти шестьдесят процентов будет разумно нанять именно ваших людей.

У старейшины пересохло горло. Ему недвусмысленно предлагали войти в долю весьма интересного предприятия. По сути, оседлать новое начинание клановой деятельности, завернув на себя солидный финансовый поток — охрана нужна будет на каждый корабль. И не важно, что он чужак… — Взгляд метнулся в сторону Дейю. — Демоны, а ведь, выходит, и не совсем чужак….

— Это обойдется недешево. — Подобрался старейшина. — Возможно, тебе придется даже доплатить.