— Не избежать. — Спокойный глоток чая.
Директриса судорожно перебирала в голове варианты, пытаясь найти подходящих козлов отпущения.
— Мы можем убрать двух воспитательниц, но, может, обойдёмся хотя бы одной, Ваша Светлость? — робко предложила она, надеясь, что княжна проявит хоть немного гибкости.
Матрёна откровенно удивилась, слегка наклонив голову.
— Госпожа директор, за что вы хотите уволить этих бедных девушек?
Холодный пот прокатился по спине директрисы.
— Но вы же сказали, что кто-то должен уволиться…
— Сказала, да. Честно говоря, я имела в виду вашу кандидатуру.
— Мою⁈ — у директрисы перехватило дыхание. — За что⁈ Я же делала всё, как вы велели, Ваша Светлость! Усилила давление на княжича Опаснова, как вы сказали!
Матрёна поставила чашку на блюдце, задумчиво провела пальцем по его краю, а затем покачала головой с лёгким сожалением.
— Вы сделали всё, что от вас требовалось.
Директриса почти почувствовала облегчение, но княжна продолжила:
— Но сделали это топорно и глупо. Спектакль попал в сеть. Видео, где княжич Опаснов смеётся в окружении детей без кожи на лицах, а Денис Миронов и наша Катенька рыдают, глядя на свои черепа, чуть не посмотрело всё Царство.
Директриса побледнела.
— Вы понимаете, что это княжеские дети? — княжна покачала головой. — Это позор для «Юных нобилей». Хорошо, что мы успели подчистить все видеоролики вовремя, но это стоило нам немалых денег. Боюсь, ваших компетенций не хватает для продолжения эксперимента.
Директриса онемела.
— Вам потребуется новый директор. — Голос её дрожал, дыхание сбивалось. — А с таким же стажем работы и таким бэкграундом, как у меня, вам будет непросто найти замену. Кого же вы поставите вместо меня?
Матрёна Степановна мягко улыбнулась, аккуратно поправляя рукав платья.
— Думаю, я займу ваше место.
Директриса смотрела на неё в полной прострации.
— У меня как раз есть педагогическое образование, магистратура, степень в психологии детского развития, а также административный опыт. Вполне подойду.
И, словно разговор был завершён, княжна снова поднесла чашку к губам, неторопливо отпила, не обращая внимания на ошеломлённое молчание женщины напротив.
* * *
Усадьба Мироновых, Рязань
Евгения Артёмовна кипела от возмущения. Её руки дрожали, взгляд метался по кабинету.
— Глеб Глебович, простите, но вы же не оставите это просто так⁈ Без наказания⁈ — её голос дрожал, почти срываясь на крик.
Князь Миронов, напротив, оставался абсолютно спокоен. Холодный, неподвижный взгляд, лёгкий изогнутый изгиб брови, будто перед ним разыгрывалась скучная сцена, не стоящая внимания.
— Евгения, какое еще наказание? Конечно, «Юные нобили» ответят перед нами и оплатят репутационный ущерб. Но что ты еще хочешь от меня? Ведь никто не пострадал. Это всего лишь был розыгрыш
Евгения вспыхнула.
— Розыгрыш⁈ Дениса заставили смотреть на черепа своих сверстников!
Князь пожал плечами, бесстрастно, без малейшей тени сочувствия.
— И он разревелся, как девчонка.
— Ему всего четыре года! — возмутилась она, стиснув кулаки.
— А княжич Опасновых и двух лет нет. Но он не ревел, а ржал.
Евгения открыла рот, собираясь что-то ответить, но тут же замерла.
Князь пристально посмотрел на неё.
— И это тоже, конечно, странно, — задумчиво добавил Глеб Глебович, словно размышляя вслух, — но, согласись, это куда более достойное поведение для княжича, чем пускать нюни.
Жена его сына побледнела.
Князь же теперь смотрел строго, испытующе, голос его стал твёрже:
— Евгения, ты знаешь, что этот садик проходит по программе кадрового резерва Царства. Детям даётся определённая свобода действий.
— Но…
— Я не понимаю твоих жалоб, — холодно перебил её Миронов. — Дети могут конфликтовать. Это было ясно с самого начала. Но давай признаем: не было ни рукоприкладства, ни драк. Рентгеновский порошок неопасен. Через час всё прошло. Жалобы стоит предъявлять саду, это их недоработка. Но не к Опасновым, к сожалению.
Евгения прикусила губу, глядя на него с мольбой, но князь не изменился в лице.
— Если тебя что-то не устраивает в методике «Юных нобилей», ты всегда можешь забрать Дениса домой. Воспитывать его с няньками, в тепличных условиях.
Она вскинула на него тревожный взгляд. Глаза князя потемнели, голос стал ледяным:
— Но тогда учти: если ты это сделаешь, я не сделаю его своим наследником. И даже крупицы наследства он не получит.
Евгения вздрогнула.
— Я вас поняла, — прошептала она, затем поднялась и, шатаясь, вышла из кабинета.
Миронов медленно проводил её взглядом, а когда дверь за ней закрылась, хмыкнул.
Слишком труслива. Денис весь в мать. А вот в кого же пошёл этот сорванец Опаснов? На Светозара его выходка никак не похожа…
* * *
На следующий день мы с Ксюней в садик не пошли. Да и другие дети тоже. Видимо, их родители решили, что после вчерашнего спектакля у их чад ещё не прошёл нервный тик.
Ну и ладно.
Для меня это вообще идеальный момент — наконец-то прорваться в библиотеку.
Я давно хотел более детально разобраться, какие магические новшества появились за те годы, с тех пор как я был Безумным Генералом.
Но были сложности.
Во-первых, я только сейчас начал более-менее читать. Буквы больше не прыгали перед глазами, но процесс всё ещё шёл со скрипом.
Во-вторых, я хотел добраться до мобильника, но от Ефрема легче было получить «Беретту Нано», чем телефон. А мама? Мама не давала. И ещё все мобилки запаролены. Не стащить. Ну шикарно.
Я вскарабкался на стремянку, вытащил массивный том, чуть не уронив его себе на голову. Тяжёлый, старый, пахнет пылью и кожей.
Ставлю на столик. Сажусь. Читаю. Пока не слышу голос Ксюни.
— Сава, на улице салнышко! Пойдём гулять!
Я вздыхаю, качаю головой.
— Извини, не могу.
Ксюня удивлённо смотрит.
— Ты не хочешь иглать?
— Хочу. Но мне надо кое-что почитать.
— А это надолго?
Я снова вздыхаю.
— Да, сколее.
Ксюня нахмуривается, но ничего не говорит. Разворачивается и уходит.
Я погружаюсь в книгу, пытаясь разобраться в изложенной информации, когда вдруг замечаю на столе тарелку с фруктовым желе. Маленькая ложечка прилагается.
Поднимаю глаза. Ксюня стоит рядом.
— Тогда хоть покушяй, — говорит она.
Я смотрю на неё и улыбаюсь.
Вот же золотце, а не девочка. Не то что те стервы в садике.
Беру ложечку, пробую кусочек. Кайф-ф-ф.
И тут… замираю.
Я чувствую чужака. Родовая сеть связалась со мной. Мастер Рогов. Вижу, как он топчется у входа. Мой наставник явился в усадьбу.
Я смотрю на развернувшуюся Ксюню.
— Ксю, не уходи.
Она переводит взгляд на меня, потом на открытую дверь.
И тут снизу раздаётся низкий, хриплый голос:
— Я пришёл, Ваша Светлость.
Я задумчиво сжимаю ложечку в руке. Вдруг пригодится.
— Логов… — протягивает Ксю.
— Мдя… — киваю я. — Улод.
Несколько месяцев без него были просто чудесными.
Но всему — и хорошему, и плохому — рано или поздно приходит конец. Из коридора раздаётся раскатистый голос:
— Где же моя дочь⁈ И мой любимый ученик⁈
Глава 18
Вот я и почитал книжки. Ну, значит, в следующий раз.
Дверь распахивается настежь, и в комнату, чеканя шаг с военной выправкой, заходит мастер Рогов. Подмышкой он держит шахматную доску. Следом, строго и плавно, как подобает княгине, входит мама. Ирина Дмитриевна не сводит с Рогова цепкого взгляда, словно перед ней особо хитроумный каторжник, которого ведут под конвоем. Впрочем, приличия при этом соблюдены безупречно.
— Привет, дочурка, — весело заявляет Мастер, демонстрируя Ксении широкую улыбку, от которой можно было бы ожидать чего угодно, но уж точно не родительской теплоты.
