– Как это предсказуемо, что закон верит известному лорду, а не оскорбленной им безродной девице, – процедила в ответ.
– Что, хотите сказать, что не наносили ему тяжелых травм? – Ректор сложил руки на груди, всем своим видом демонстрируя абсолютное отсутствие веры в любое из моих слов.
– Тяжелые травмы? Вы их лично видели? – фыркнула я, стараясь за смехом скрыть свою злость. – Или теперь в Средимирье тяжелой травмой считается пощечина и удар по паху во время нападения на девичью честь?
– Да кому нужна ваша честь? – огрызнулся ректор, устав пикироваться со мной.
– Не поверите, но многим! – не выдержала я, вскакивая. – И вашему племяннику в том числе!
Ректор побледнел от злости.
– Сама не знаю, в чем причина? – Я выдавила не менее злой смешок. – Может, вы мне скажете, что еще нужно на себя надеть, чтобы все похотливые мерзавцы сразу уяснили: здесь им не рады! – Я вытянула руки в стороны, демонстрируя наличие длинных рукавов и перчаток; опустила взгляд, предлагая оценить длину платья и закрытые кожаные ботинки.
– Сядьте на место, адептка Кайра, – процедил ректор, отвернув голову.
– Да какая же я адептка? – усмехнулась я, всплеснув руками. – Я же безродная лгунья, не удостоенная чести лицезреть вас.
Ректор вздрогнул и резко перевел взгляд на Леона, словно подозревая, что их давний разговор не был конфиденциальным.
– Наверное, стоит поблагодарить узника Черной башни за то, что он наконец свел нас лицом к лицу! Ведь если бы не нападение на стены его темницы, мы бы так и не встретились вплоть до нашего выпуска!
– Ты все видишь. Больше я это выслушивать не могу, – неожиданно устало произнес ректор, бросив взгляд на своего гостя, а затем вышел из кабинета.
Старшекурсники вышли вслед за ним, и мы остались наедине со странным гостем ректора.
– Неужели он реально думает, что мы позвали своих дружков-преступников погулять на полянке перед Черной башней и покидать друг в друга смертельными заклятьями? – с искренним недоумением вопросила я. – К тому же ради этого веселья взломали защиту академии! Ведь если он так НЕ думает, то… Это обвинение в государственной измене?..
– У вас очень острый ум, Кайра, – ответил мне мягкий, обволакивающий голос незнакомца.
– Вы думаете, что это были наши сообщники? И что мы хотели уничтожить мага в башне? – У меня закончились вежливые слова, и я недоверчиво усмехнулась. – Серьезно?!
– Как-то хорошо мы все подгадали с набором на курс, верно, ребята? – Тата тоже усмехнулась, но, в отличие от меня, весело. – Все заговорщики разом попали в один набор. Это ж надо было умудриться отличиться таким везением. – Она посмотрела на дверь, за которой скрылся ректор. – Или он думает, что мы составили этот коварный план прямо здесь? Так сказать, в отместку?
– Не лучшее время для сарказма, – осекла ее Нани, внимательно глядя на мужчину в углу.
Она, так же, как и я, подозревает в нем Главного Дознавателя империи?
– Оставьте нас с адепткой Кайрой наедине, – попросил мужчина.
Мы с ребятами старались не смотреть друг на друга: слишком много секретов раскрыто, слишком много тайн вывалено на всеобщее обозрение. Это требовало времени и осмысления. А сейчас… мои однокурсники вышли.
Он решил разговаривать с каждым по отдельности… Плохо.
Мужчина прошелся по кабинету и остановился у полки с книгами.
– Вы спрашивали у адепта Леона о термине «гнев императора», – произнес он.
– Да, – ответила спокойно; врать нет смысла: он был здесь и слышал, как я задавала этот вопрос.
– А что, если я вам скажу, что это вовсе не термин?
– И что же это? – нахмурилась я, пытаясь понять, к чему он ведет.
– Это звание, – сказал гость.
– Звание?.. – не очень поняла я.
А затем вспомнила… Очередной открытый проход от прикосновения к коже – мне тогда было лет шесть, а родственники все еще надеялись, что сила когда-нибудь стабилизируется, – и фраза моей дражайшей матушки о том, что из-за меня к нам едет ОН… Гнев Императора…
– Во имя Хаоса, – прошептала я, приложив ладонь ко лбу.
После того случая матушка похлопала меня по макушке (не забыв перед этим надеть перчатки) и сбагрила слепому старику в деревню. Я не помню, как моя родня закрывала за мной проходы в нижний мир, и я понятия не имею, что они сказали главному телохранителю и Правой Руке Императора Средимирья, когда тот приехал разбираться со странной аномалией в фамильном особняке обнищавшего рода.
С тех пор меня никто не касался по моей воле.
С тех пор я перестала называть свою фамилию даже в собственных мыслях.
– Полагаю, личность вам знакомая, – слегка улыбнулся мужчина.
– Но я с детства не слышала о нем… – еще больше нахмурилась я.
Гнев Императора обладал невероятной силой и по праву считался вторым магом после нашего владыки. Но что с ним стало, что я больше никогда…
Еще одна догадка пришла на ум так неожиданно, что я не сумела взять эмоции под контроль:
– Хаос всех пожри… так это Гнев Императора заперт в Черной башне!
– Как я уже говорил, ваш ум невероятно острый, – заметил гость ректора, вновь начиная прогуливаться по кабинету.
Теперь все намеки магистра Ровена стали абсолютно прозрачными: великий маг сошел с ума от своего дара, за что его заперли в Черной башне… Странно только, что это был не сам император… Все-таки тот – первый по силе в Средимирье.
– А вы в курсе, что магистр Ровен помнит личность узника? – спросила я осторожно.
– Это невозможно, – спокойно парировал мужчина.
– Мага в башне обвинили в безумии, я права?
– И об этом никто не должен помнить. – Гость ректора остановился напротив меня, и в его голосе появилась странная сталь.
– Тем не менее один из магистров наводит адептов на мысль о безумии, приходящем на пару с великой силой, – ровно произнесла я.
Жалко мне магистра Ровена?
Не-а.
За своего голубоглазого буду мстить! Точнее… за Правую Руку нашего владыки, за телохранителя его величества, носящего звание Гнев Императора.
Ы-ы-ы-ы-ы.
– Тогда в безумии легко обвинить всю правящую семью, – мягко произнес гость, так же мягко ступая ко мне.
Лишь на один шаг.
Какой-то у нас странный разговор выходит…
– Это не мои слова! – напомнила я на всякий случай. Еще очередных обвинений в измене мне не хватало. – Но раз вы так быстро поддержали мою мысль… Скажите, пожалуйста, может ли быть такое, что сила императора схожа с силой его правой руки? – озвучила свою догадку, не сводя глаз с гостя ректора. А точнее – с Главного Дознавателя империи.
Как мне кажется.
Обычно я не ошибаюсь.
– Безродная, вы говорите? – неожиданно уточнил гость, и мне показалось, будто он усмехнулся.
– Это ректор так говорит, – сообщила тоже на всякий случай, но его намек ясен.
Я слишком много знаю, чтобы быть простой безродной девицей.
А это значит, что в своей очередной догадке я права. Сила императора и его Гнева – в чем-то похожа… Но почему-то императора в безумии обвинить не могут, а его телохранителя – смогли.
Это был заговор.
Ну конечно, это был заговор. Иначе и быть не могло. Гнев Императора раньше часто наведывался к известным семьям империи, устраивая неожиданные проверки. Он мало кому нравился. И он почти непобедим. Как избавиться от такого опасного противника? Обернуть его силу против него же. А сила узника…
Так. Он искажает реальность. Он «поразил» своей силой несколько этажей Черной башни. Если его прокляли в тот момент, когда он был беззащитен, то вполне возможно, что он застрял в каком-то слое собственной реальности! А если вспомнить слова Нани о состоянии медитативного сна, а также о наличии гостя в моих собственных снах, то можно сделать вывод: мага из башни прокляли в тот момент, когда его душа была отделена от тела!
Но все это уже сила…
Проклятье! И как до меня раньше не дошло?!
– Узник – энергомаг! – выпалила я, недоверчиво глядя на своего собеседника.
