Ваше Сиятельство 14 (СИ) - Моури Эрли

— Хорошо. Буду меняться с Бабским, если Носок поляка выдаст. То, что он держал щит, это очень нехорошо. Прямо, очень, — повторила она, направляясь за мной.

Проходя мимо кают-компании и уловив аппетитные запахи, голод во мне всерьез дал о себе знать. Я подумал, что на обратном пути, загляну сюда, чтобы взять чего-нибудь для себя и Ольги. Элизабет вроде как ходила на ужин вместе с Бабским.

Перед дверью в рубку, меня встретил встревоженный взгляд вахтенного. Уже не того, который был свидетелем моих трений с Носовым.

— Боцманмат, капитана сюда! Быстро! — распорядилась вместо меня Бондарева.

— Никак не смею, госпожа штабс-капитан! Капитан отдыхает! Велел не будить! — отозвался тот, вытянувшись в струнку.

Пока Бондарева со свойственной ей серьезностью требовала Носкова, я открыл дверь в навигационную секцию. Моравецкого на его месте не было, а молодой паренек, что скучал у главного монитора тут же догадался о цели моего визита и сообщил:

— Вислав Борисович отдыхает. Капитан дал четыре часа на сон.

С одной стороны, это было и правильно: пока «Гектор» шел по заранее определенному маршруту, забирая к Аравийскому полуострову, можно было расслабиться — особого внимания комнава здесь не требовалось. Оно потребуется уже на подлете, где возможны следящие дирижабли и потребности в частом маневрировании. А с другой этот ублюдок Моравецкий нужен лично мне, и я бы предпочел, чтобы он лег спать с разбитой мордой. Причем лучше не в своей каюте, а присел на полу в «3-М-13» при поочередном внимании наших менталистов. Но, увы, мои желания оставались лишь моими желаниями. Пока я поглядывал на мерцавший экран, где за толстым стеклом проступала карта с опорными точками маршрута, из рубки вышел статный мужчина лет сорока в форме капитана второго ранга.

— Старший помощник капитана Егоров Юрий Романович, — представился он, коротко глянув на Бондареву и тут же переведя взгляд на меня.

— Юрий Романович, я — граф Елецкий Александр Петрович, руководитель экспедиционной группы. Как вы понимаете, здесь по вопросам отнюдь не праздным. Прошу вас на несколько минут, нужно поговорить без свидетелей, — я пригласил его жестом в коридор, решив, что там, где мы недавно общались с Носковым место достаточно удобное для недолгих переговоров.

— Вы знаете о том, что ваш Моравецкий менталист? — спросил я, когда мы отошли достаточно далеко.

— Нет, — он был слегка удивлен, и вряд ли это удивление разыгрывал. — Быть может, знает Ерофей Тихонович, но я не посвящен. Вы в этом уверены?

— На сто пятьдесят процентов. Вы, полагаю, знаете, что я неплохой маг, и если я позволяю суждения такого рода, то не без веских причин, — я бросил взгляд на темную дыру, оставленную моей ногой во время воспитательной беседы с Носком, и продолжил. — Меня как руководителя группы с очень важной миссией заботит каждая мелочь, которая может стать препятствием к выполнению поставленных перед нами задач. А тайный менталист в вашем экипаже — это вовсе не мелочь. Вы же понимаете, что его скрытые таланты — возможная причина внештатных ситуаций. Полагаю, было бы правильным Моравецкого отстранить до возвращения на базу. И очень желательно передать его под контроль наших менталистов хотя бы на момент захода на цель.

— Я обязательно приму это к сведению. Моравецкий сейчас отдыхает — это в согласии с графиком. Кстати, и капитан отдыхает. Как только он появится в рубке, немедленно ему доложу. Полагаю, пока этот тайный менталист спит, беспокойства у нас быть не должно? — Егоров вопросительно глянул на меня.

— Вот не знаю. Я вас предупредил. Правильнее было бы держать его под контролем, поставьте кого-то у дверей его каюты, охранять сон столь важного человека — человека, который скрывает свои таланты, — предложил я. — А как он проснется, лучше передать его под опеку наших менталистов. И еще… — тут я задумался, как лучше эту мысль донести до Егорова. — Ваш царек… — я про Носкова — мы с ним не поладили. И у меня опасения, что из моего разговора с ним, он не сделал правильных выводов. Полагаю, вы знаете о нашем конфликте? — старпом кивнул, и я продолжил. — В общем, Юрий Романович, вы служите в прямом подчинении Носкову и, разумеется, следуете должностным инструкциям — все это правильно, не смею оспаривать. Но я хотел бы чтобы вы держали в голове кое-что более важное: то, что вы должны служить еще императору и интересам нашего Отечества.

Не знаю, проникся ли старпом моей речью или нет. Обещал всяческое содействие.

Взяв две тарелки еще теплого плова и сладкие булочки, я поднялся в нашу каюту. Уснул сытый в обнимку с Ковалевской и Элизабет.

А проснулся от грохота. Вскочил с кровати, натягивая брюки. Пол подом мной дрогнул еще раз.

— Элиз! Оставаться с Ольгой! Из каюты не выходить! — распорядился я.

Метнулся к двери — она была заперта. Каким образом — непонятно, ведь ключи торчали в замочной скважине, но замок был заблокирован.

Глава 20

Бум! Бум! Бум!

Выносить двери для меня такое же привычное дело, как… Нет, не как заниматься любовью. Если бы я позволил такое сравнение, то это стало бы явным перегибом.

Бросив бесполезные ключи, я отошел на два шага назад.

— Саш, это то, о чем мы говорили? Маленькое боевое столкновение? — Ковалевская пыталась шутить и выглядеть бесстрашно, но в ее глазах все же прятался маленький испуг.

— Оль, пока не знаю. Либо два взрыва внутри корабля, либо попадание ракет. Хотя могут быть иные варианты. Не беспокойся, разберемся, — я вернулся к двери и, приседая, выбросил резко вперед ладонь правой руки.

Даже моя акцентированная кинетика не смогла разбить замок сразу. Полетели куски обшивки, сталь покорежило, но дверь устояла. Пришлось бить второй раз. Теперь сильнее. Замок вырвало, с жалобным скрежетом дверь отползла в сторону. В коридоре мерцали красные огни, прерывисто ревела сирена, подавая команду: «Все по местам!».

— Дурное совпадение: взрывы и блокировка замка? Как вообще могли заблокировать дверь, если ключи у нас? — Стрельцова появилась у меня за спиной, еще раздетая, но уже с пистолетом — Элиз бесподобна!

— На боевых виманах иногда предусмотрена внешняя блокировка помещений. Но не слышал, чтобы такое распространялось на каюты, — отозвался я, оглядывая коридор, на всякий случай активировав «Лепестки Виолы». — Элиз, побудь пока здесь. От Ольги не отходи. Если появится Моравецкий, стреляй, но не убивай. И стреляй сразу! Лучше в ноги. Он менталист, и если промедлишь, то может выкинуть неожиданный фокус. Я в «3-М-13», пришлю к вам Бабского, потом побегу в рубку.

Снова раздался отдаленный грохот, фрегат слегка тряхнуло. Если это было попадание ракеты, то со слабой боевой частью — таким обычно вооружены патрульные катера и боевые виманы до пятого размерного класса. Дверь в «3-М-13» тоже оказалась заблокирована.

— О! Александр Петрович! Как вы здесь⁈ — удивился Сергей Броневой, пытавшийся силой дожать ручку двери. — Не открывается ни с той стороны, ни с этой. Наталья Петровна, попробуйте ключ противоходом! — во весь голос крикнул он, в надежде, что по ту сторону двери Бондарева услышит его даже через воющую сигнализацию.

— Дай я ударю! Отойди! — вызвался Усманов, стоявший справа.

— Побереги ноги! — остановил я его. — Дверь не деревянная, такую с ноги не вынесешь. Серж, ты же температурщик? — я повернулся к Броневому. — Давай, подтверди квалификацию — жги замок!

— Лады! Отходите! Наталья Петровна! Все от двери! — заорал он и подмигнул мне: — А то, не дайте боги, задену вашу барыню!

— Да не ссы! Барыня — менталист: сквозь двери видит, что мы тут делаем, — хохотнул Усманов и лукаво покосился на меня. Похоже, сплетни о моих отношения с Бондаревой у грифновцев были особо модны.

— И слышит через двери, как ты о ней, — улыбнулся я.