Привычная тушёнка, теперь уже с гречкой, пошла на ура. Ещё неделю назад я и не думал, что буду радоваться такой простой еде. Да, о мишленовских ресторанах придётся забыть.
Вика занесла ложку над тарелкой и замерла.
— Я его чувствую. — Она огляделась. — Как странно. Очень необычно.
— Ты про что? — Я с тревогой наблюдал за Викой. Она вертела головой, как будто видела что-то, но не находила взглядом.
Пропустив мой вопрос мимо ушей, она встала и направилась к выходу. Я поднялся было за ней, но Вика всего лишь открыла дверь. И на кухню влетел Кеша. Видимо, на запах тушёнки.
— Он есть хочет, — растерянно улыбнулась Вика. — Представь себе, я чувствую, как он хочет есть.
— Утром только мышь поймал, — сказал я, наблюдая за истерично мяукающим котом. — А меня ты чувствуешь?
Вика замерла, как будто прислушиваясь к себе.
— Нет. Тебя нет. Только Кешу.
— Вот вы теперь напарники по генам, — хмыкнул я и перефразировал известную поговорку. — Псионик псионика видит издалека.
— Просто необъяснимое ощущение! — Вика вся сияла от восторга. — И сравнить не с чем. Совсем другое. Так ты, наверное, видишь электроэнергию?
— Ну да, — кивнул я. — Как будто дополнительный орган восприятия появился.
— А теперь он сыт и доволен, — улыбнулась Вика, когда Кеша доел тушёнку и полез к ней на руки.
Но настоящий сюрприз ждал нас утром, когда Вика за завтраком объявила:
— Я чувствую и тебя.
Я чуть не подавился вчерашней гречкой.
— Как Кешу?
— Нет, иначе. — Вика задумчиво повертела вилку в руках. — Как источник… сгусток колебаний, что ли, сложно объяснить. А Кеша оказывается сам вышел на контакт. Передаёт мне свои эмоции. Я это уже ночью поняла, когда он спать ко мне пришёл. А ты не передаёшь, просто излучаешь колебания. Но твой образ более яркий и сильный, чем у Кеши.
— Ну хотя бы за это спасибо, — хмыкнул я.
— Давай и тебе импринтируем гены псионика, будем мысленно общаться, — предложила Вика.
— Нет уж, спасибо, — открестился я. — Нам для этого нейронки хватит. Кстати, давай исследуем это твоё умение.
— Ооо… ты что, пока возился с хлыстом, тоже ученым решил стать?
— Не думаю, что это сложно, — парировал я. — Но здесь речь скорее не о генетике, а о цифрах. Уверен, тебе понравится.
— Уверен?
— Абсолютно. Тем более тут используется и твоя часть программы, отвечающая за энергетические центры. Кстати, очень хорошо работает.
Лесть удалась, Вика снисходительно ухмыльнулась и гордо вскинула голову.
— Ладно, давай показывай, что там у тебя.
Через полчаса мы уже вдвоем с интересом уставились на результаты работы Мии.
Объект: Виктория
Импринтированные генные кластеры:
Ветка регенерации: 3,17% синхронизации (??? % от максимума)
Ветка псионики: 5,60% синхронизации (??? % от максимума)
Статус трансформации ДНК: 13,51%
— центр физической активности — 10,40%
— центр нервной системы — 12,67%
— центр ментальной активности — 17,47%
Для сравнения, я скинул Вике свои параметры.
— Да, тут есть над чем подумать, — задумчиво пробормотала она, но в следующий момент резко сорвалась с места и побежала к двери.
— О, Кеша пришел!
Кот, и правда, сидел на пороге. В зубах у него снова была мышь. На этот раз он не стал предлагать мне добычу, а с довольным видом проследовал на кухню.
— Смотри, он едой делится! — Вика улыбаясь продемонстрировала мне дохлую мышь, которую бесцеремонно держала за хвост. — Раньше таким домашним был, вообще не охотился. И мышей, ты представляешь, боялся!
Честно, я ожидал услышать визг, и даже увидеть, как Вика заберётся на стул, испугавшись мыши. По крайней мере дрожащим голосом попросит меня убрать гадость. Но чтобы вот так за хвост? Ещё и перед самым носом ей размахивать. Ох уж эти учёные!
— В нём проснулся хищник. А это — подношение хозяйке, — улыбнулся я.
И не стал рассказывать, что удостоился такой чести первым.
Кеша сидел с гордым видом.
— Кушай, солнышко, ты молодец. — Вика положила добычу перед котом и погладила по лысой спинке.
— Слушай, а ты на каком расстоянии начинаешь его чувствовать? — заинтересовался я.
— Не знаю, точно не могу сказать, это на уровне интуиции, — пожала плечами Вика. — Знаю, что он рядом. Можно сказать «вижу», но не глазами. А дверь открываю, потому что логично: кот домой пришёл. Значит, ждёт у входа.
— Интересно, а что, если попробовать это оцифровать? — предложил я. — Я выйду, буду гулять вокруг усадьбы, а ты сканировать, где я нахожусь. Может быть, Дарья высчитает закономерность и нанесёт это на карту.
— Давай попробуем, — согласилась Вика.
И я, выпустив кота на охоту, отправился гулять по усадьбе. Мы держали связь по локальному подключению.
«Чувствую тебя хорошо», — отчиталась Вика, когда я добрался до ближайшей клумбы перед домом.
Погуляв немного вокруг, чтобы нейронка набрала статистику и соотнесла моё местоположение с ощущениями Вики, я направился к домику прислуги.
«Теряю, почти не чувствую», — пришло сообщение от Вики.
И следом: «Совсем потеряла». Это когда я прошёл чуть дальше от дома.
Что ж, радиус невелик. Но сейчас это не главная задача.
«Карта перемещений создана», — вспыхнуло в виджете сообщение от нейронки.
Я с нетерпением развернул интерфейс.
Моё положение отображалось достаточно точно. Ещё нейро прочертила маршрут, как я гулял вокруг дома, и основные точки, где задерживался.
«Очень неплохо! — отписался я Вике. — Нужно ещё немного потренироваться, чтобы повысить точность».
Самое главное было то, что Вика по локальному соединению могла в режиме реального времени передавать мне картинку. Я сразу вспомнил наше с Ингой путешествие по Москве после инцидента. Такое умение нам бы тогда очень пригодилось. Радиус чувствительности Вики пока ограничивался двадцатью метрами. Но я был уверен, что со временем он расширится. Так же, как со временем выросла моя способность чувствовать электричество.
Мы уже успели хорошо обучить нейронку, когда Вика написала, что устала. И я вернулся к ней на кухню.
— Видимо, это умение всё же расходует силы, — подытожила она.
Я заметил на столе пустую обертку из-под шоколадки. Неужели всю плитку съела?
— Сладкого захотелось, — пояснила Вика. — Мозг истратил много глюкозы на такие нагрузки. Там рафинад в сахарнице, передай.
Я протянул ей старинную керамическую сахарницу. Не удержался от подкола:
— Так и вес недолго набрать.
Но Вика ничуть не смутилась:
— Хорошо бы, у меня всю жизнь масса ниже нормы.
Мне оставалось лишь улыбнуться. Ну что за женщина! Ничем её не возьмёшь!
Вика вдруг нахмурилась.
— Кеша? Что-то не так. Он какой-то… грустный?
Я встал и впустил кота. На этот раз он вернулся без мыши, и меня как будто не заметил. Жалобно мяукая, сразу побежал к Вике.
— Ты чего, солнышко? — Она наклонилась и взяла кота на руки. — Какой-то он слишком горячий. И нос сухой.
Вика с тревогой посмотрела на меня.
— Может, та мышь была не очень? — предположил я. В худшее верить не хотелось.
Но мы, конечно, пошли в лабораторию.
— Хорошие новости: его нейроны в порядке. Никаких признаков дегенеративных изменений. А вот триплекс-ДНК стала нестабильна, — заключила Вика после анализа. — Вставка с генами псионика разрушается, со временем она потянет за собой всю структуру. Нечто подобное мы наблюдали у Инги, только на ранней стадии.
— Ты говорила, что сразу проявится, — напомнил я.
— Предполагала на основе данных по Инге. — Вика развела руками. — Но это всё-таки кот. У Кеши развилось не сразу, но процесс идёт быстрее.
— Может быть, это всё-таки именно из-за генов псионика?
