Гаджет. Зона доступа - Выставной Владислав Валерьевич

— Чего? — нахмурился Клещ. Чуть склонился к жуткому существу, через которое перекатывались грязные волны. — А, вот оно что… Да, узнаю эту противогазную мразь. Я вообще человек незлой — но этот засранец тебя чуть не пристрелил.

— А я тебя даже не думал обвинять, — криво улыбнулся Прохор. — Хочешь — еще раз спасибо скажу.

— Вы еще поцелуйтесь, мальчики, — лениво сказала Лола. — Мы так и будем тут мокнуть или в путь двинемся?

Всего через несколько шагов маленький отряд выбрался на сухую полянку, рядом с которой навечно застыл древний армейский «Урал». Машина с ходу привлекла внимание Клеща.

— Смотри-ка, блестит, как только что вымытый! — сказал он. — Может, и хозяева рядом.

— Не думаю, — отозвался Прохор. — Он и в первый раз тут стоял. Походу, брошен.

— А с виду — как новенький. Может, попробовать завести?

Клещ направился было в сторону грузовика, но его остановил яростный окрик Лолы:

— Стоять!!!

Клещ изумленно посмотрел на подругу, но все же остановился со словами:

— Ты чего, мать, орешь?

— А ты что, с ходу убиться решил? — сдавленно проговорила Лола. — О чем я предупреждала с самого начала? Ничего не трогай, ничему не верь — вот главное правило Зоны!

— Да, но…

— Сам подумай — когда эту машину здесь бросили?

— Откуда я знаю?! — насупился Клещ. — Нехрен мне тут экзамен устраивать!

— В восемьдесят шестом ее бросили, — тихо сказал Прохор. — Или восемьдесят седьмом. Не может машина так долго сохраниться в таком состоянии. Это ловушка.

— Ловушка? — неуверенно повторил Клещ.

— Аномалия, — раздельно проговорила Лола. — Все, что выбивается из рамок привычного, — все здесь несет смерть. Помнишь, что Принц рассказывал? Зона — это свалка, которую устроили здесь «мусорщики». Мы даже не знаем, чего именно свалка — отходов их херовой промышленности или их собственных черных фантазий.

— Сказано сильно: «отходы черных фантазий», — Прохор попытался засмеяться. Получилось жутковато даже для него самого. — Но Лола права: здесь убивает все — земля, трава, воздух. Не зря «местные» противогазы здесь носят.

— У нас всех дозиметры, — возразил Клещ. — А у меня — еще и счетчик Гейгера.

— Счетчик Гейгера может спасти от радиации, но не спасет от ловушек «мусорщиков», — Лола покачала головой. — Здесь только особое чутье помогает. Наверное, моему брату такой «чуйки» и не хватило.

— И что же делать? — Клещ недоуменно поглядел на спутников. — Сидеть-бояться?

— Я пойду впереди, — решительно сказал Прохор. — Вы будете меня прикрывать. А если куда вляпаюсь в какую гадость — вытащите.

— Почему ты? — набычился Клещ. — Думаешь, у меня кишка тонка?

— Я так не думаю, — как можно убедительнее сказал Прохор. — Но у меня — часть способностей Буки, это я точно знаю. Бука в Зоне — как рыба в воде. Может, и во мне что-то есть — полезное для выживания в этих местах.

— Ладно, убедил, — похлопывая по цевью винтовки, сказал Клещ. — Лезть к черту в задницу и не рвусь, тем более без приглашения. Веди нас, Сусанин. Куда отправимся?

Этот вопрос поставил Прохора в тупик. Единственное, что он мог ответить, было беспомощное:

— Не знаю.

— Стой… Тихо!

Замерев с поднятой для шага ногой, Прохор вслушался в глухую, ватную тишину — и только потом медленно опустил ногу. Что-то было там, впереди. Необъяснимое с обычных земных мерок и не живое, но и не мертвое. Оно терпеливо ждало в этой небольшой ложбинке, и проверять, что это за хрень, не хотелось категорически.

Облизав пересохшие губы, Прохор произнес:

— Прямо идти нельзя. По кромке обойдем.

— Да что ты там такое учуял? — недоумевал Клещ. — Минное поле, что ли?

— Да какие там мины? — Прохор нервно пожал плечами. — Даже объяснить не могу. Просто поверь на слово.

— Я-то тебе поверю. Но так мы никогда до города не дойдем.

В словах Клеща была правда. Они уже час продвигались в сторону домов, видневшихся вроде бы не так далеко отсюда. Но продвинулись лишь немного вдоль некой невидимой границы, как будто окружившей город незримой стеной. Островки странной и, по-видимому, опасной нечисти плотно усеивали пустоши, покрытые редкой, болезненного вида растительностью. Похоже было на какую-то мрачную сказку, в которой сколько ни иди к цели, та лишь убегает от тебя все дальше.

— Нужно безопасную тропку найти, — бормотал Прохор, осторожно двигаясь впереди группы. — Я что понял: всякая дрянь — она или на буграх, или в низинах прячется. Стало быть, нам нужно как-то по кромке пройти…

— Вот, смотри: чем не путь? — сказала Лола, указывая на раздолбанную колею проселочной дороги, ведшей вроде бы в сторону домов. — Как полагаешь?

Прохор осторожно подошел, присел рядом с колеей. Судя по крупным рубцам, здесь прошло что-то на больших рифленых колесах, например трактор. Интересно, когда это было? Если тут спокойно рассекают на тракторах, может, они преувеличивают угрозу?

Закрыл глаза, прислушался к ощущениям.

— А может, и ничего страшного, — сказал он. — Только по самой дороге не пойдем. А вдоль, рядышком.

— Мне и брат так говорил: мол, если что-то можно обойти — лучше обойти, — сказала Лола, осматриваясь. — И если можно не наступать, то лучше не топтаться в таком месте… Ты знал о таком правиле?

— Не-а, — Прохор покачал головой. — Просто почувствовал что-то.

Так и двинулись, вдоль дороги. Дома вдалеке стали, наконец, приближаться. Стало даже казаться: а что такого в этой Зоне? Может, у страха глаза велики — и нет ничего страшного в этой Зоне? Когда там она была, эта катастрофа? Может, и не осталось никаких последствий, а вся история с «мусорщиками», загадившими эти места, — очередная страшилка на фоне нейрофонной паники?

В эти расслабленные рассуждения ворвалось тонкое тревожное ощущение.

— А ну, стой…

Клещ и Лола притормозили, вскинув оружие: любую угрозу они по привычке воспринимали через прицельную планку. В их грубом и простом мире большинство проблем можно решить пулей.

Здесь все несколько иначе. Впереди не было засады или минного поля.

Была лужа.

Правда, довольно необычная лужа — обширная черная клякса, будто капнули чем-то густым на дорогу, захватив края и как будто продавив ее на полметра. Настораживал еще странный металлический оттенок поверхности. И, что характерно: тракторные следы обрывались аккурат этой самой лужи. Дальше дорога продолжалась бледной, едва заметной лентой.

— Не нравится мне эта хрень, — сказал Прохор. Поискал взглядом. — Есть что-нибудь тяжелое?

— Граната пойдет? — Лола выдернула из кармашка разгрузки тусклую металлическую «лимонку».

— Давай, — Прохор поймал гранату, подкинул на ладони, примериваясь. — Нет, так непонятно будет. Бинт есть?

Оторвав полуметровый кусок бинта из полевой аптечки, привязал к кольцу на запале.

— Точно! Я совсем забыла, — сказала вдруг Лола. — Брат рассказывал: они в зоне для этого гайки использовали.

— Для чего? — не понял Клещ.

— Ну, чтобы бросать. Они так путь прокладывали. И ленточки к ним точно так же привязывали. Ты знал?

Последнее было обращено к Прохору. Тот помотал головой:

— Интуиция, наверное.

Поглядел на спутников. Те поняли его взгляд одинаково, опустившись на колено и пригнувшись, в готовности броситься на землю.

— Долбануть не должно, но мало ли? — проговорил Прохор.

И швырнул гранату в сторону лужи. Пока граната летела, все трое оценили идею с бинтом: траекторию полета четко прочертила трепыхающаяся белая лента.

Неизвестно, чего он ожидал, но только не такого. На излете, у самого края лужи, гранату вдруг резко дернуло вниз и в сторону. Бинт словно взорвался, осыпавшись белой пылью.

Приглушенно бахнуло. Это был странный взрыв: пламя «пыталось» подняться над землей, но на высоте нескольких сантиметров его будто бы затолкали обратно в землю.

И все. Лужа даже не шелохнулась.

— Это что за дрянь такая? — удивленно протянул Клещ. — Как это возможно? Гранату как за ниточку дернули…