— Какой, если не секрет?
— Один помощник экспедитора вздумал собирать грибы в грузовом. Бизнес основать задумал, — нехотя ответил Кузовенко, и вдруг поменялся в лице, резко наклонился над столом и проговорил почти сквозь зубы. — Не увиливайте от темы. Давайте я попытаюсь угадать. Вы — представитель императорского спецназа. Или частной организации наёмников. Или конкурентов? Заранее подкупили нашего капитана и решили сорвать контракт с Бессарабией, чтобы поднять восстание и захватить судно. А потом или перепродать конкурентам из Империи. Или примкнуть к флоту Челябинска. Или, может, Золотой Орде?
У Леонида перехватило дыхание от обиды. Золотая Орда! Они совсем спятили, что ли? Подозревать его в терроризме — это было что-то запредельное, подумал поэт.
— Да как вы!… Вы что обо мне думаете!
— Я вижу, вы взволнованы?
— Вы меня только что оскорбили. Я никогда не желал зла ни Союзу Планет, ни Суздальской Империи. А ваши корпоративные дела…
— Я не закончил. Я предполагаю, ваша группа действовала с двух сторон. Соучастник сел на корабль снаружи, а вы решили дожидаться его безоружным внутри, чтобы узнать слабые места, благодаря чему срежессировали…
— Хватит! — Егоров встал из-за стола. — Прекратите считать меня террористом! Вы хоть понимаете, что прикидываться поэтом и читать стихи для этой цели — бред?
— Бред. На это и был расчёт. Чем бредовее, тем сложнее опровергнуть бредовость.
Кузовенко снова улыбнулся — на этот раз невинно и слегка наиграно. Его рука потянулась куда-то под стол — возможно, к тревожной кнопке или чему-то такому.
— Я вам расскажу правду, — сказал Егоров, слегка успокаиваясь и садясь. — Я должник. Я должен алименты. За мной гонится коллектор Суздальской Империи. Непонятно, к чему моей бывшей супруге такие траты, но это правда. Видимо, это был он или кто-то из его помощников. Меня больше интересует, кто открыл по ним огонь…
Безопасник отвёл взгляд, помялся и ответил.
— Инспектор протокола, я подозреваю. Орден Правопорядка или того похлеще. Если верить письму, у нас на корабле минимум два тайных Инспектора. Везут какой-то тайный груз. Это нас спасло.
— Почему вы не обратитесь с вопросом к ним? У них наверняка больше информации!
Кузовенко усмехнулся.
— Ха! Как будто они будут общаться по таким вопросам с безопасником коммерческой организации. Мы для них такие же простолюдины, как и вы. Конечно, я отправлю запрос своему начальству, как только мы всплывём. Но ситуации мало изменит. Инцидент. Серьёзный. Уже отражено в бортовом журнале. Это скажется и на моей репутации, всё равно. Хорошо, вы говорите, что это коллектор… Не уверен, что это похоже на их работу. Подобным образом они охотятся только за крупными долгами и недалеко от маршрутов, а у вас…
Вдруг он встал, хлопнув ладонями по столу.
— В общем, как вы уже понимаете, мы вынуждены вас попросить покинуть корабль. А пока до всплытия изолировать на вашем транспортном средстве. Мичман, подойдите и проводите нашего гостя в ангар, — рявкнул в переговорник Аристарх Аркадьевич.
Дальше был путь до ангара через десяток дверей и по горизонтальному лифту. Мичман с квадратным лицом ехал молча. Егоров обратил внимание, что форма на нём слегка отличается от таковой у остального состава. На переходе в головной отсек к ним присоединился матрос — Егоров видел его вместе с Константиновским в том кафе.
— Мне нужно забрать вещи и обменять гонорар. Купить паёк мне и мотылю, — заявил поэт.
— Сейчас спросим, — мичман потянулся к мобиле, задал кому-то вопрос, ответил. — Без проблем. Мы проводим.
В ларьке обмена валюты дежурил всё тот же парень. Побывав в головном и посмотрев на тамошние наряды, Егоров понял, что продавец был одет во что-то вроде национального костюма с ярко выпяченными, хрестоматийными особенностями. Кепка, тонкие штаны с полосками и странная красно-синяя куртка не являлись его повседневной одеждой и больше служили для создания визитки, туристического облика жителей корабля.
— Добрый день. Мне нужно обменять…
Тут Егоров вспомнил про поэтизатор и сунулся в пакет. Устройства там не было. Он порылся в сумке — не оказалось и на дне.
— Чёрт! Выпал где-то по дороге. Вы не могли бы вернуться и проверить?
— Не могли бы, — хмыкнул мичман.
Его лицо выражало что-то вроде презрения.
— Что у вас, судрь, пропало? — оживился продавец.
— Моё устройство. Я поэт, мне нужно для выступлений.
— Что-то мне подсказывает, судрь, что ваше устройство вот у этого типа.
Мичман отвёл глаза, но увидел взгляд Леонида и, стиснув зубы, съездил по плечу продавцу.
— Слышь, ты. Не умничай. Давай, меняй там что у тебя есть, и не мешай работать.
Матрос-помощник выдвинулся вперёд, загораживая мичмана от Леонида. Получается, странное устройство тайком вытащили из пакета, приняв за бомбу или оружие…
— Вот идиоты, — сказал Егоров и попытался оттолкнуть матроса. — Вы что, подумали, что это бомба? Это мой поэтизатор. Устройство для выступлений, настроено только на мои ментальные сети. Спросите у Скоморохова! Проверьте, сканер ваш, что, не работает?
Матрос перехватил и сильно сжал руку. Он, в отличие от мичмана, выглядел виноватым.
— Простите, приказ. Опознать и досмотреть. И изъять всё подозрительное. На экспертизу.
— Идиоты! — повторил Егоров, вырываясь. — Чёрт, позовите капитана!
Мичман и продавец заржали. Егоров чувствовал, что закипает. Тело отставного гардемарина перешло в боевой режим и начало просчитывать комбинации. Можно вырваться из захвата, перехватить левой рукой бластер и съездить прикладом в подбородок мичмана. Отпихнуть матроса на продавца. Пнуть по рёбрам. Продавца, сказали инстинкты, можно не трогать — он хилый и не будет пытаться кого-то остановить. Подножкой сбить мичмана, приставить ружьё к горлу, наступить на грудь и проверить карманы, может, там…
Но нет, сказал разум. Не стоит. Ты теперь поэт, а не гардемарин. Силы всё равно не равны. И так он, помимо поэтизатора, может потерять и дурацкий пакет мобил со своим гонораром. Да и куда бежать? К предавшему его капитану?
— Вы, судрь, ещё лучше Евлампия Галактионова позвать попросите, — сказал продавец. — Капитан тут ни при чём. Этот товарищ из охраны корпорации. Птица другого полёта. Лучше давайте сюда мобилы и карту. Всё по-честному вам посчитаю. Даже по повышенному курсу.
На кошельке стало больше на три тысячи кредитов. А впереди снова ждала неизвестность.
Императорское коллекторское бюро — крупнейший коллекторский орган СМТП, находящийся в непосредственном подчинении у Канцелярии Внутренних дел Суздальской Империи.Согласно кодексу Внутренних Дел Империи [1], орган уполномочен заниматься взысканием долгов у физических и юридических лиц, производить досудебное задержание и сопровождение должников, заниматься розыском материальных ценностей заявителя. Штаб-квартира Бюро расположена на планете Дзержинск. В силу высокого технического оснащения к услугам Бюро, помимо структур и подданных Империи прибегают также (…) История создания восходит к периоду перед Великой Московско-Тайкунской войной (…). Правомочность деятельности коллекторов Империи за её пределами является предметом дискуссий (…) (по материалам Галактопедии)
Осень. Собака из Орска
Семёна разбудил весёлый неторопливый звук гитар, доносящиеся из соседней кельи. Кто-то пел песню про солнце и счастье. Рёбра болели уже не так сильно, как вчера. Семён слез с узкой кровати, вышел в тесный коридорчик и увидел Романа, делающего утреннюю зарядку под какое-то древнее концертное видео.
— Что, судрь, происходит? — спросил Семён, протирая глаза. — У вас секта?
— Мой наставник был растафарианцем. Он приучил меня начинать утро так, чтобы зарядиться хорошим настроением. Присоединяйся!
Выражение лица при этом у инспектора оставалось весьма суровым.
