— Гирем, — прошептала я, все еще не веря. Тряхнула его, словно желая пробудить, и истерично взвизгнула, — Гирем!
Но он не вернулся. Я пыталась заставить его прийти в себя снова и снова… Трясла, била по щекам, пыталась сделать искусственное дыхание и непрямой массаж сердца, стараясь не задеть круглую рану. Прикладывала ухо к груди, вслушивалась в оглушающие безмолвие и не верила тому, что сердце больше не бьется.
— Гирем! — кричала я в полном отчаянии… понимая, что потеряла его. Сегодня я потеряла все…
Я была так поглощена своим горем, что не сразу заметила: рядом со мной происходило что-то странное.
Тело Ягурды, которая после ритуала, обессиленно застыла, вытянувшись в струнку, бесшумно каталось по полу, борясь в незримой схватке с неизвестным врагом. Он душил ее. И, судя по побелевшим от усилия пальцам, которыми Ягурда вцепилась в невидимые ладони противника, у него получалось…
— Гирем, — прошептала я… И как я сразу не догадалась! Победить Ягурду можно только там, на изнанке… Значит вот, что он придумал! — Убей ее, Гирем, — закричала я.
Я кинулась бы на помощь, уничтожая физическое тело бывшей Верховной, если бы была уверенна, что это не навредит Гирему там, в бою, который шел в ином измерении нашего мира. И все, что я могла — с отчаянной надеждой смотреть на потуги Ягурды сбросить с себя Гирема.
Хоть бы у него получилось!
Я даже забыла, что за стенами Цитадели бушуют Древние Боги. Самая главная схватка шла сейчас…
Силы были равны… Или почти равны…
В какой-то момент у Ягурды получилось. Она крутанулась, скидывая невидимого Гирема и оседлала его сама…
Я прикусила ладонь, чтобы не кричать…
Ягурда сидела верхом на невидимом противнике и душила его, вцепившись белыми от усилий пальцами в пустоту…
Она рычала и шептала ругательства…
А потом внезапно подлетела вверх и рухнула, застонав от удара об каменный пол…
Ее руки взметнулись к горлу, но уже не успели…
Ее тело, крупно вздрогнув, замерло.
Я не сразу поняла, что именно произошло.
Целый долгий миг смотрела на застывшее без движения тело и ждала, кода Ягурда встанет.
И никак не могла заставить себя поверить, что чудо свершилось.
— Вот и все, — я услышала шепот Гирема. Он лежал на полу там, где я пыталась привести его в чувство и пронзительно, с затаенной болью смотрел на меня. И прошептал, — я люблю тебя. Прощай, Елина…
— Прощай, — прошелестела я, — Гирем… И я люблю тебя…
Его глаза в последний раз сверкнули. И закатились навсегда.
— Елина, — ко мне подошел Мехмед и присел на корточки. Он осторожно тронул меня за плечо, привлекая внимание.
Все правильно… После смерти «хозяйки» ее поводок потерял свою силу. Теперь мой брат свободен. И Древние Боги тоже.
Крепость больше не тряслась. Вспышки за окном погасли. Вокруг стояла тишина. Оглушающе громкая тишина. Даже время, казалось замерло и не двигалось, остановив естественное течение жизни. Пропали все запахи. Пространство окутала пронзительно черная тьма. Как будто бы я ослепла.
— Елина, — брат снова прикоснулся к моему плечу. Я, с трудом оторвав взгляд от того места, где осталась лежать мертвая Ягурда, посмотрела на брата, присутствие которого угадала по еле-заметным очертаниям в кромешной темноте. — Ты как?
В его голосе слышалась усталость и скорбь. Мы победили. Но какой ценой⁈
— Мои дети, — прошептала я так тихо, что не слышала себя.
Но Мехмед понял… Скорее угадал, чем услышал.
— Мне жаль, — вздохнул он. — но мне кажется, что с ними уже все в порядке…
— Гирем…
Если бы я могла плакать. Но сегодняшняя ночь выбрала лимит не только слез, но и всех остальных чувств. В душе было пусто. И холодно. Как в бесконечной и безжизненной пропасти.
— Он мертв… Но я видел, как он бился… Я был там, — Мехмед вздохнул снова. — Если бы не он… Он убил ее.
Я кивнула. Я тоже видела.
— Ягурда, — прошептала я еще тише…
— Она мертва, — ответил Мехмед раньше, чем я закончила произносить ее имя. — По-настоящему мертва. Я видел, как он убил ее там… Убил душу… Хотя я не думал, что такое возможно.
Я тоже…
Подумала я, но ничего не сказала.
Мехмед, сунув руки мне под мышки, с силой поднял потяжелевшее и ставшее чужим тело:
— Вставай, Елина… Надо идти… Тебе надо умыться, привести себя в порядок. Гирем погиб. Но ты-то жива. Жизнь продолжается…
— Жизнь продолжается, — этом повторила я. Изо всех сил желая, чтобы это было правдой.
В стороне кто-то тихо всхлипнул.
— Кто здесь? — Мехмед замер, держа меня на весу. Я тоже удивилась бы происходящему, ведь нас с братом окружали только мертвые. Но в душе по прежнему царила безмолвная пустота.
— Это я, господин, — отозвался тихий женский голос. — Ахира…
Ахира? Но я же убила их.
— Иди сюда и помоги мне, — приказал Мехмед. Он, наверное, решил, что я пропустила кого-то. Оставила в живых. Но я-то знала, что убила всех.
— Господин! — ахнула невидимая в темноте ахира. И с неверием в голосе зашептала, — Мои ноги! Мои руки! Лицо! Я здорова, господин! — восторженно закончила она. — Свиная болезнь! Ее словно и не было! — женщина счастливо рассмеялась… И тут же смолкла. — Господин… А это… Мы на небесах, да?
— Нет, — вместо нас ей ответил еще кто-то. — Масайа, на небесах не бывает холода. А я страшно замерзла, пока лежала на каменном полу. Все мышцы свело. Но ты права… Свиной болезни больше нет!
— Небеса! — восторженный вздох третьей ахиры перебил первых двух, — Они вернули нам здоровье! Вернули нам жизнь!
Я медленно прикрыла глаза, хотя в этом не было никакой необходимости. Все равно вокруг было темно.
Кинжал Жизни! Вот в чем причина. Он не убивает! Он всего лишь побеждает смерть. Неважно, где она прячется. В магическом щите или в теле несчастных ахир. Не повезло, что я не растратила его силы, убивая смерть в несчастных женщинах.
— Помогите мне, — приказал Мехмед. — Надо отнести госпожу Елину в ее покои. И помочь привести себя в порядок.
Я слышала, как ахиры стали подниматься. Шелест их пропахших болезнью одеяний об каменный пол стал приближаться. Но внезапно их остановил голос одной из них.
— Нет, господин. Мы не станем помогать вам. Мы ахиры. Мы никому не принадлежим, и никто не имеет права приказывать нам. Вы можете убить нас. Мы не боимся. Смерть не так страшна, как боль от свиной болезни. Поэтому мы уходим из вашей крепости. Туда, где сможем сами выбирать себе хозяина. Я слышала, как госпожа Елина говорила об этом Лайле и Дилане. Мы больше не будем ничьими.
Говорила я, конечно, не совсем об этом. Но…
— Я наследник султана, и заявляю права на всех ахир, которые находятся в моей крепости. И если кто-то не согласен, то может предъявить претензии мне лично, — не растерялся Мехмед. Ахиры громко вздохнули. Быть собственностью будущего султана для аддийских женщин большая честь. — А теперь помогите мне. Надо отнести госпожу Елину в ее покои…
Не прошло и нескольких мгновений, как меня подхватили на руки и подняли над полом. Ахиры несли меня довольно бережно и осторожно. И шептались между собой, искренне радуясь выздоровлению:
— Это настоящее чудо!
— Небо, я так боюсь, что это всего лишь сон! — тихо воскликнула та, которую звали Масайла. — Мне все кажется, что я сейчас открою глаза и все вернется…
— Хочешь я ущипну тебя, чтобы ты проснулась? — фыркнула третья. И остальные подхватили ее тихий смех.
— Нет, уж, — отказалась Масайла, — лучше я посплю подольше. Такой прекрасный сон нельзя прерывать. Я здорова, а мой хозяин — сам наследник султана…
— Мне тоже не верится, что это правда, — отозвалась та, что говорила про чудо. — Сегодня самый лучший день в моей жизни…
— Замолчите, — остановила их та, что вынудила Мехмеда объявить и своими. — наш хозяин все слышит, и ему это может не понравиться. Я не хочу снова стать ахирой из-за вашей болтовни.
Рабыни замолчали. Мехмед, и правда, шел рядом и все слышал. Он отлучился только на мгновение. А, когда вернулся, я услышала стук кресала об кремень. Но у него ничего не получилось. Искры так и не появились. Но потом я ощутила рядом тепло горящего факела и поняла… тьма царствовала не снаружи, а внутри меня.
